Страница 9 из 12
Так и жила один день, второй, третий, подходил к закату четвёртый. Алисе казалось – шёл седьмой год, а не четвёртый день после того, как она увидела на балконе Марьяны синий, пронизывающий взгляд Саши. Тогда в ней что-то лопнуло, она даже слышала этот звенящий, высокий, в двадцать тысяч герц, звук. Она взяла минимум вещей, зная наверняка, что в загородном доме родителей достаточно летней одежды, и отправилась в посёлок на границе с Финляндией.
Алиса искупалась, как и всегда, аккуратно бороздя неуверенными гребками вдоль берега, следя, чтобы ноги всегда касались дна. Встряхнула волосы, совсем немного вьющиеся от влаги, накинула лёгкое широкое платье, отдалённо напоминающее абайю, и неспешно пошла по знакомой тропинке вдоль озера.
Между высокими домами и сплошными заборами были проулки, а за ними лес. Усыпанные хвоей тропинки песчаной почвы, возвышенности и низины, заросшие низкими, густыми кустарниками. Алиса свернула в один из проулков, поднимая взгляд к синему-синему небу, совсем как взгляд Саши. В голове крутились новые стихи volitare, они появились день назад на его странице, мгновенно собрали искренний отклик поклонников таланта. Неровные строфы уместились в сердце Алисы, свернулись пушистым комком и погладили мягкими лапами звенящие струны нервов.
Хвоя, перемешанная с песком, шуршала под ногами, врезаясь в нежные пальцы. Непривычно открытые ноги в ярких сланцах реагировали на каждый укол, Алиса не обращала внимания. Незначительные уколы, по сравнению с раскалённой занозой под ложечкой, не доставляли неудобства.
Алисе почудилось – кто-то идёт за ней быстрым, спешащим шагом. Обернулась. Глупости. Никого не было. В их привилегированном посёлке с круглосуточной охраной попросту не могло быть посторонних, особенно с тех пор, как один из постоянных обитателей получил пост в столице. Кажется, охрана была везде, а если присмотреться, то за высокими соснами и густыми кустарниками тянулся зелёный забор, едва ли не с колючей проволокой сверху. Если и торопится кто-то по проторенной тропинке, то однозначно свой.
Она обернулась ещё раз, убедилась, что никого нет, сделала шаг вперёд и остановилась как вкопанная. Льдистый, исподлобья, взгляд пригвоздил ступни к тропинке. Каждая хвойная иголка стала заметна, отдалась болью, примешиваясь к давней боли под ложечкой и разочарованию.
– Здравствуй, Алиса Щербакова, – Саша наклонил голову вбок, смерил её взглядом от растрёпанной макушки с едва вьющимися от влаги волосами до пальцев на ногах, всё с тем же лаком на ногтях.
Глава 13
Он стоял на тропинке в светлых брюках карго, так редко идущих мужчинам, демонстрируя всему миру и Алисе превосходство и в этом. В однотонной футболке, подчёркивающей мышцы, которые она отлично помнила на ощупь. Загорелый, высокий, с солнечными очками, небрежно придерживающими непослушную прядь наверху. Белые кроссовки перекатывались с носка на пятку и обратно.
Всегда спокойно относящаяся к своей внешности Алиса вспомнила, что не пряталась от солнца последние дни. Щёки у неё разрумянились, кончик носа слегка обгорел, став розовым, как пятачок поросёнка. Высыпали нежданные веснушки по скулам, а губы обветрились и нуждались в бальзаме… или поцелуях обладателя льдистого взгляда. Алиса вздрогнула от последней мысли, отступила на пару шагов назад, пятясь, как рак-отшельник.
– Сейчас тоже будешь делать вид, что мы не знакомы? – пригвоздил вопросом смотрящий.
Саша в полшага нагнал её два. Алиса почувствовала слегка обгоревшей кожей между лопаток корявую кору дерева, опираясь на него. Пронизывающий синий взгляд прожигал насквозь от макушки до лобковой косточки, заставляя горячие волны растекаться по телу.
Она вздрогнула, быстро отвела глаза, пряча эмоции. Тысячи тысяч похотливых взглядов сопровождают существование Александра Хокканена. Он с лёгкостью переживёт отсутствие льстивого блеска в глазах Алисы, и её самолюбие, тонкое, как струна «Ми» на скрипке, не рассыплется в прах.
– Алиса?
– Ты с Марьяной? – она нагнулась вбок, высматривая за спиной Саши подругу. Та ведь собиралась постараться, чтобы чемпион Хокканен пробыл с ней две недели своего отпуска.
– Мне надоела эта игра, Алиса, – Саша встал ещё плотнее.
Алиса ощущала жар его тела в миллиметрах от своего и от этого покрывалась мурашками, чувствуя, как привстают волосы на затылке. Зажмуриться не получалось. Льдистый взгляд с лёгкостью удерживал её, пришпиливал к злосчастному дереву, заставляя ощущать обгоревшей кожей спины каждый изгиб, выбоину, выщербину на корявом стволе.
– Я… я не играю.
– Не играешь? Ты не узнала меня?
– Узнала, – Зажмурилась усилием воли, отвернулась, чувствуя, как начинает гореть кончик носа, а из глаз того и гляди хлынут непрошенные, обжигающие слёзы.
– И в клубе узнала?
– Да…
– Тогда какого чёрта? Скажи мне, что я сделал не так, и мы закроем раз и навсегда эту тему.
Алиса уставилась на Сашу. Что он сделал не так? Глупо шутит? Он переспал с ней, пусть она сама этого хотела, но ведь он понял, отлично понял, что стал первым мужчиной в её жизни. Понял! Ей не почудился тот одуревший, синий-синий взгляд и ошеломлённый выдох. Понял! И наутро исчез, не сказав: «Прости», или… чего угодно не сказав!
Он захлопнул на её глазах дверь в спальню, подталкивая её подругу, а утром смотрел на её, Алисину грудь в своей полупрозрачной рубашке. Он настиг её дома, в детской комнате, и заставил уехать среди ночи сюда, в безопасное, как ей казалось, место.
– Всё так, – с трудом выдавила Алиса из себя. Язык прилип к нёбу, невыносимо захотелось пить, кружилась голова, её бросило в жар, а кончики пальцев покалывало от холода льдистого взгляда.
– Почему ты не позвонила мне? – ещё раз, по слогам, повторил Саша, добиваясь зрительного контакта и понимания от Алисы. Позвонила? Она не позвонила? Александру Хокканену?
– Я не знаю твоего телефона, – она нахмурилась, язык еле ворочался, всё так же нестерпимо хотелось пить.
– Не знаешь?
– Нет…
– Господи! Ну конечно, эта старуха, она всегда смотрела на меня, как на врага народа! Иуду!
– Какая старуха?
– Тем утром, прошлым летом, мне необходимо было уехать, срочно. Я пришёл к тебе, твоя бабушка не пустила меня, сказала, что ты отдыхаешь, режим, занятия, музыка… Я попросил передать номер и уехал.
– Она не передавала, – Алиса уставилась на Сашу. Неужели это правда? Неужели он приходил? Искал её? Искал…
– Почему ты не написала мне, Алиса? Не нашла? Контакты моего агента просто найти – официальный аккаунт, почта, тысячи способов связаться. Я ждал, как кретин ждал.
– Почему ты не написал?
– Куда? Ты знаешь, сколько Алис Щербаковых в социальных сетях? Я написал каждой! Каждой! Даже пятидесятилетним! Мне нашли данные всех учащихся всех музыкальных колледжей, академий, кружков самодеятельности Англии, от первого курса до пятого, независимо от их специализации. Нигде нет Алисы Щербаковой! Нет! Словно ты мне приснилась! Будто я грёбаный псих, придумавший себе воображаемого друга. И когда я отчаялся, решил, что ты и правда мне приснилась, всё приснилось, я встречаю тебя на открытии в ночном клубе, а ты смотришь на меня озлобленным волчонком. Просто скажи, что я сделал тогда не так, я постараюсь исправить, сделаю всё, что угодно, и мы разойдёмся. Обещаю, я навсегда уйду из твоей жизни, не потревожу, забуду. Клянусь. Чем я обидел тебя, Алиса Щербакова?
– Ты не обижал… – Алиса с трудом соображала.
– Сотни девчонок стремятся попасть в мою постель, иногда это грёбаный спорт, иногда попытка заработать денег, жажда славы. Но ведь это не твоя история, Алиса Щербакова. Чем я обидел тебя? Настолько обидел, что ты… и Арттери, – Саша потёр виски, будто его мучает головная боль, и облизнул ставшие сухими губы.
– Я – Алиса Эмон. Элис Эмон…
– Твои родители Щербаковы. – Синий взгляд прожёг дыру во лбу Алисы. – Почему Эмон?
– Как бабушка… Анна Эмон. Всемирно известная скрипачка. Она играла дуэтом с Леонидом Коганом и училась у Давида Ойстраха. Анна… Эмон.