Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 32 из 108



- Это чего у тебя, - удивилась Лена, - лапти, что ли?

- А что в ботинках идти? – усмехнулась Ара. – Учись, красавица. В Псков вернемся, первым делом иди на рынок и покупай лапти. Летом, как домашняя обувь, лучше не придумаешь. Да и вот так, к морю выйти – вполне ничего. И не забудь взять пистолет! Устав никто еще не отменял.

И в самом деле, по уставу, выйдя на практику «в поле», курсанты, как и все строевые офицеры, должны были иметь при себе табельное оружие. В общем случае, речь шла о себерской реплике прусского парабеллума, но устав не запрещал в частном порядке заменять его на более продвинутые модели, и Ара купила себе револьвер «Горбатов-мини»[79] под тот же 9-мм патрон. Его и носила в кобуре.

Собрались быстро. Спустились по скрипучим, выцветшим от солнца и океанской соли ступеням на пустынный пляж. Огляделись. Народу никого. Поэтому сложили одежду и оружие под камни недалеко от обреза воды и полезли в океан, который здесь, в бухте, был совсем не таким мощно дышащим, как на открытом побережье. Вода, как и следовало ожидать, оказалась бодрящей. Все-таки летом озера в Себерии – не считая Ладоги или Онеги, разумеется, - прогревались куда лучше. Но зато это был настоящий соленый океан, да и они все шестеро были тренированными спортивными девушками в хорошей физической форме. Так что, холода никто даже не заметил. Резвились, плескались, плавали и ныряли, но Ара службу знала, поэтому в каждый момент времени кто-нибудь из девушек следил по очереди за берегом, за вещами и оружием. Девчонки на нее сердились, разумеется, но она старшая – к тому же гардемарин – ослушаться не решались. А вот когда вылезли из воды, переодеваться пришлось уже под жадными взглядами мужиков, притаившихся в кустах наверху. Однако им всем это было не впервой. В раздевалках спортивного центра Академии, да и в некоторых других ситуациях переодеваться девушкам-курсантам приходилось при парнях. Другое дело, что однокашники всегда деликатно отворачивались, хотя нетрудно было предположить, что не все и не всегда. Поэтому, имея опыт, будущие авиаторы не стали смущаться, а, изобразив плотный круг, переоделись, скрываясь по очереди за неширокими спинами подруг, и отправились отдыхать в «казарму».

В общем, первый день на базе прошел неплохо, тем более, что их еще и ужином накормить не забыли и сухпайки выдали на случай непредвиденных обстоятельств, и в довершение всех чудес в авиагородке действовала нормальная военторговская лавка, где девушки купили тростниковый американский сахар, цинский красный чай, бельгийский шоколад, свежие баранки и банку какого-то экзотического местного варенья из лимонника дальневосточного. Чайник-то у них на кухне был, но какой-же может быть чай без сахара и баранок с чем-нибудь вкусненьким? А они – вернее, Ара, как старшая по званию и возрасту, - купили к тому же бутылочку темного кубинского рома фирмы «Каней»[80]. Но выпили совсем по чуть-чуть. Пол-литра рома на шесть курсанток и двух офицеров-связисток, занимавших комнаты на первом этаже, это по себерским понятиям даже не смешно. Спасибо еще, у поручика Нины Первухиной нашлось НЗ – литровая бутылка местной водки из Владивостока.

Выпили, поболтали, благо спешить было некуда, - штаб все еще никак не мог определиться с тем, куда их направить и что с ними делать, - и спать пошли достаточно поздно, имея в виду, добрать недостающее утром, благо привычной побудки под боцманские дудки никак не ожидалось. Однако выспаться им в тот день так и не удалось. Побудка случилась в четвертом часу утра и была, мягко говоря, не из приятных. Ара проснулась от чудовищного грохота и в первый момент подумала, что это гроза. Грозы на Дальнем Востоке, как она вычитала в навигационном справочнике, отнюдь не редкость. Но, увы, это была не гроза, а натуральный артобстрел. Орудия били со стороны моря и под хорошо знакомым авиаторам углом - сверху вниз, - а разрывы снарядов слышались практически со всех сторон.

- Это что?! – вскинулась со своей кровати Лена.

- Это война! – определила окончательно проснувшаяся Ара.

Она вскочила с кровати, распахнула дверь и, выбежав в коридор, заорала во всю силу легких:

- Подъем! Тревога! Война! Пять минут на сборы. Взять оружие и тревожные рюкзаки с НЗ!

Проорав приказ, она вернулась в комнату и сразу стала натягивать комбинезон, благо спала в трусах и тельнике.

Где-то в поселке рвануло что-то очень крупное.

«Бомба? Двести пятьдесят килограмм, – определила Ара. – Значит, штурмовики тоже в деле. Вопрос, кто напал? Цинцы или ниппонцы? Впрочем, неважно. Напали, это главное!»

И у тех, и у других императоры были слабо вменяемые, а рулили военные хунты: у цинцев армейская, а у ниппонцев – флотская. И вот так неожиданно свинтиться с резьбы могли и те, и другие.

Новый взрыв раздался совсем близко, но это было что-то вроде 57-мм снаряда. Вышибло стекла в соседнем коттедже, но ничего, слава богу, не разрушило.



Ара быстро завязала шнурки, прихватила дежурный рюкзачок, называвшийся по традиции «тревожным» – к этому их приучали в Академии практически с первого курса, - и, застегивая на ходу пояс с револьвером, выскочила в коридор. Следует отметить, девчонки не подкачали, собрались быстро и без истерики. Так что уже через пять минут они выбежали из дома, и Ара повела свой маленький отряд прямиком к штабному коттеджу, находившемуся почти в самом центре поселка. А между тем, на улице творилось настоящее светопреставление. Где-то в начавшем светлеть небе, то снижаясь, то взлетая выше, гудели штурмовики. Они сбрасывали бомбы и расстреливали на бреющем подсвеченные пожарами цели из бортовых автоматических пушек. Артиллерийский же огонь вели, по всей видимости, тяжелые корабли, подошедшие к базе со стороны моря. Впрочем, прошляпившие противника себерцы начинали оживать. С мыса Билюзек ударили зенитные батареи, а когда команда Ары, протолкавшись сквозь мечущиеся толпы гражданских и военных, достигла наконец здания штаба, – наверняка, показав при этом рекордное время, - стреляли уже со всех сторон и не только с земли. Если судить по косвенным признакам, в небе над поселком и бухтой начинался воздушный бой.

«Значит, кто-то все-таки взлетел», - решила Ара, прислушиваясь на бегу к звукам, приходившим со все еще темного, усеянного бледнеющими звездами неба. И да, теперь там появились яркие многоцветные пунктиры трассирующих снарядов и вспыхнули осветительные ракеты подсветки ПВО. Но ни посмотреть толком на ночной воздушный бой, - а зрелище, надо сказать, получилось то еще, - ни оценить масштабы катастрофы, она не могла, потому что не имела права бездарно терять время. Она и курсантки из ее отряда могли оказаться полезными в этих драматических обстоятельствах, и теперь главное было выяснить, где и какую помощь они могут оказать.

- Гардемарин Бекетова! - отрапортовала она, ворвавшись в штаб и остановившись перед неизвестным ей лично кадварангом[81]. – Господин капитан, ваше высокоблагородие, имею в команде пять курсантов Псковской Академии Аэронавтики. Какие будут приказания?

- Приказания? – моргнул кадваранг, оборачиваясь к Аре. – Какие, на хрен, приказания?! Идите на х… барышня! Не до вас!

- Просрали нападение, а теперь на мне нервы срываете?! – окрысилась Ара, чувствуя, как кровь ударила в виски, и натянулась на скулах кожа. – Почему у вас, господин кавторанг оборона базы не налажена?! По минимуму двадцать минут боя, супостаты, поди, уже десант высаживают, а ваши пилоты чем заняты?! В штанах яйца катают?

Услышав эту злую, но, в принципе, справедливую, хотя и неуместную здесь и сейчас отповедь, кавторанг снова мигнул, и начал стремительно наливаться дурной кровью. Впрочем, вслух он ничего сказать не успел, остановленный какой-то неожиданной, но важной мыслью. Ну, так это поняла Ара по выражению его лица.

- Ты пилот? – выхрепел он наконец вопрос.

79

Что-то вроде Colt Trooper 1953 года.

80

Темный ром вызревает в обугленных дубовых бочках от 4 до 15 лет. За это время он приобретает темно-коричневый или черный цвет. Это тягучий напиток с глубоким карамельным вкусом и легким ароматом дымка и пряностей. Его пьют чистым.

81

Кадваранг – то же, что и кавтаранг.