Страница 57 из 68
— Эх, жалко с нами Якоба нет, — пожалела Рэннэ. Лицо ее непривычно порозовело, — как он тогда Стягга одолел, бросившись прямо ему в пасть! — Чародейка — удачница округлила глаза, обхватив свои щеки изящными ладонями. — Я страшно испугалась за него.
— Псих, — ввернул свое словцо Свирк, — но вы, чародеи, все не от мира сего.
— А другие бы не справились, — резонно заступилась за свою братию Лиллэ, и мы важно кивнули в такт ее словам.
— Согласен, — подтвердил Угго, широко улыбнувшись, — тогда выпьем за вас, чародеев, что не от мира сего. Тем более, большая часть из вас, действительно, из других измерений.
— За это я обязана выпить стоя! — поднялась Лиллэ. — Ну же, Эмис! В этот раз ты не отвертишься. За чародеев мы осушим кубки до дна! Все! — последнее бросили укоризненно мне.
Дальше пошли песни, пляски, земля медленно, но верно утекала из — под ног. Ниточка, связывающая меня с реальностью, еще существовала, но грозила во — вот исчезнуть. Тостов было много, очень много. А мои отговорки о нехорошем самочувствии никто в серьез не хотел воспринимать.
На утро я проснулась почему — то в небольшой уютной комнате, переодетой в спальный костюм и аккуратно прикрытой одеялом. Любые воспоминания касательно буйной вечеринки больно отзывались в висках. С трудом приподнявшись, выглянула в окно. Бил яркий солнечный свет, свидетельствующий о полуденном времени. На улице скопилось много равров. Присмотревшись, заметила имперские войска, оккупировавшие дворец со всех сторон. Там же был генерал Отторион, который что — то активно обговаривал с Ренольдом. Еще была одна странность — почему — то все смотрели вверх, яростно кому — то жестикулируя. Обрадовавшись возвращению стража, решила покинуть свои покои. Выйдя наружу, оказалась в длиннющем коридоре. В его завершении приметила витую каменную лестницу. Вот тут зрительная память проснулась. Я отчетливо вспомнила, что вечеринка проходила там. Остальные воспоминания пока не торопились возвращаться. Еще кольнула нехорошая догадка — мне не встретился по пути ни один равр. Будь то воин или слуга. Однако, если бы для меня была бы хоть какая — то опасность, вряд ли бы страж был снаружи, а не рядом со мной. Кряхтя и ругая длинные дворцовые лестницы, чудом поднялась наверх. Еще и боль в ноге проснулась, напоминая о былой ране. По сему, до порога комнаты, где вчера проходило веселье, я доковыляла хромая. Открыла дверь, в лицо ударил прохладный воздух. Взгляд сначала зацепился за окно, которое оказалось закрыто. Опустевшие бочонки с вином лежали опрокинутыми. С одним из них, храпя на весь дворец, обнимался Бамс. Еще несколько корхов спали, опустив лица на стол. Рэннэ с блаженной улыбкой мирно посапывала на плече Лиллэ, которая сидела прямо на полу. Сверху что — то сильно бахнуло. Да так, что посыпались куски раздробленного камня. Обратив лицо вверх, я сдавленно ахнула. Пол крыши не было. Там зияла огромная дыра, и сквозь ее я заметила шевеление здорового зверя. Когда зверюга расслышала шум, в разобранной крыше показался здоровый птичий глаз.
— К — к–квартуцения? — Свой голос я не узнала. Больше было похоже на чей — то хрип.
Зато птица бодро крикнула в ответ. Через несколько секунд послышался еще один грохот по крыше. Его причина яростно зарычала на Гаррову птицу.
— Жуть! — Воскликнула я уже бодрее. В отличие от меня, Жуть обладала бронебойным чешуйчатым покрытием, поэтому последствий соприкосновения со жрецом у нее не осталось.
Но последнее, что я увидела, испугало меня больше всего. Шевеление под столом я не сразу заметила. Зато, распознав его, опустилась на корточки. Сердце бешено заколотилось, к вискам прилила кровь. Я даже не сразу заметила, как отскочила к двери. Правда, там я наткнулась на Якоба, который нес чан с каким — то резко пахнущим отваром. Чародей чудом удержал посуду, не расплескав ни капли, и пожелал доброго утра. Воодушевленно так.
— Там… там… — я дрожащим пальцем указала под стол.
— Джинна, — как ни в чем не бывало ответил Якоб и обеспокоенно посмотрел мне в глаза, — совсем ничего не помнишь, да?
— Нет, — обреченно покачала головой.
В очередной раз сделала попытку порыться в памяти, но в ответ накатила адская головная боль. С этим я решила повременить.
— Оно и не удивительно, — усмехнулся Якоб, водрузив отвар на стол, — вы девчонки, совсем пить не умеете.
— Мда? — я с особым сарказмом осмотрела корхов, которые в себя тоже еще не пришли. Однако, в данный момент меня интересовал совершенно другой вопрос, поэтому спорить я не стала. — Джинна. Как такое возможно?
— Случилось чудо, — широко улыбнулся чародей, — но о нем я вчера раз сто рассказывал особо страждущим до необыкновенных историй. В том числе тебе.
Якоб нырнул под стол, подхватил Джинну и усадил ее за стол. Ассимерийка активно сопротивлялась своему перемещению, отмахиваясь руками и будучи в несознательном состоянии.
— Оставь меня, — проблеяла чародейка, опустив голову на скрещенные на столе руки, — а лучше убей сразу!
— Отварчику? — Якоб зачерпнул объемной кружкой то, что находилось в чане и придвинул это к Джинне. — Пей!
— Ужас, — процедила в ответ ассимерийка, — оно ужасно пахнет.
— Пей! — с нажимом произнес Якоб. — Иначе я заставлю.
Джинна поморщилась, но сделала над собой усилие, сделав глоток из поданной кружки. Расфокусированный взгляд чародейки наткнулся на меня. Я вздрогнула.
— Тебе тоже следует полечиться, — строго сообщил мне Якоб, — присаживайся.
Я послушно опустилась на стул. Подальше от Джинны. Как — то не по себе мне было. Вчера мы ее уже похоронили, мысленно попрощавшись. Перед глазами возникала картинка, как чародей уносит тело бледной девушки, исчезая в портале. Теперь же она сидит передо мной. Жива. Относительно здорова — вид у чародейки казался болезненным. Когда Якоб притащил вторую кружку и заботливо наполнил ее отваром, я не глядя опрокинула ее в себя. Через некоторое время, действительно, стало лучше. Затянувшееся молчание прервала Джинна:
— Эмис, это я. Я выжила…
Происходящее казалось сном. Как такое возможно? В голову пришла мысль о том, что Зендорк, все — таки, утащил меня в хаос, и сейчас строит нереальные картины, основываясь на моих же воспоминаниях. Меня передернуло.
— Не веришь? — понимающе произнесла Джинна, отодвинув от себя отвар.
— С трудом, — хрипло ответила, — расскажешь?
— Помнишь тот карьер, в который я упала?
Я кивнула. Забудешь такое…
Тогда я была на грани жизни и смерти. Удар о камни я практически не помню, сознание взорвалось резкой болью и угасло. Очнулась я в беспроглядной темноте, не ощущая рук и ног. Испугалась жутко. Как ни старалась крутить головой, чтобы рассмотреть себя или хотя бы обстановку вокруг — ничего не выходило. Пустота. — Глаза у Джинны были испуганными, когда она рассказывала о своей смерти. Это была точно она. Будучи одухотворенной Джигарром, чародейка вела себя иначе. — И в этой пустоте я, внезапно, почувствовала чье — то присутствие. Затем существо заговорило со мной. Сначала я начала паниковать, попытавшись отогнать от себя нечто определенно страшное. Но ничего не выходило. Речь духа становилась более четкой с каждой секундой, я рассмотрела очертания мужской фигуры в доспехах. Существо уверило меня — если я промедлю еще минуту, то будет поздно, и хаос заберет мою душу. Однако, если я соглашусь ему помочь, появится шанс на спасение. Маловероятный, но возможный. Дух обещал залечить раны и жизненно важные органы, но в обмен я должна буду отдать свое тело. Такому предложению я не обрадовалась, так же, как и сосуществованию с ним в одной оболочке. Кроме того, существо не давало гарантии моему выживанию. А еще оно обозначило, что вернуться в реальность получится нескоро, и только в том случае, если он сможет вернуть свои первозданные возможности. Ведь вернуть к жизни способен только светлый хранитель. Я уцепилась за шанс. Дальше сознание заполонила тьма. Очнулась я уже в родных краях, в Ассимерии.
Сверху шарахнуло. Раздался громкий визг Квартуцении и рык Жути. Как и следовало ожидать, обломки с крыши полетели вниз. Джинна закричала, увидев причину погрома и ринулась было к выходу. Якоб ухватил, ассимерийку сжав в своих объятиях: