Страница 24 из 68
— Он просил не беспокоить… — как — то растерянно ответил Якоб, прекратив помешивание.
— Где?!! — Грубо и даже несколько истерично прозвучало, но меня можно было понять. Слишком много всего навалилось сразу. Я же так переживала за жизнь Ренольда, а этот… прятаться вздумал.
Якоб, получивший приказ молчать о местонахождении, теперь разрывался, терзаемый противоречивыми мыслями, о чем грустно сообщил:
— Мне запретили говорить.
— Предатель! — Я могла понять чародея. Приказы стража не обсуждаются, но неужели ему ничуть меня не жалко? Или он что — то скрывает, и на самом деле Ренольд мертв?
— Покажи, — впервые в приказном тоне обратилась к Жути, этой точно на указы Франта начхать.
Жуть непоколебимо поднялась, сверкнув обвинительно глазищами в сторону чародея, прильнула ко мне широкой лобастой мордой, потерлась носом о плечо, показывая свою солидарность, и неспешно двинулась вперед. Я увязалась следом. Какой бы ситуация ни была паршивой, я хотела знать.
Франт стоял недвижимой фигурой, прислонившись плечом к высокорослому Акхару, чьи листья от тяжести своей практически касались земли. Страж устроился на возвышении, внизу же был небольшой обрыв, по основанию которого шумно протекал ручей. Вокруг Ренольда, на расстоянии нескольких метров, стелился белый защитный свет от атрибута. Он просто стоял и смотрел в даль, болезненно скривив лицо. Наблюдая со стороны за стражем, точнее его теневым отражением на широком листе Акхара, закрывающем со спины фигуру Франта полностью, я никак не могла набраться смелости подойти ближе. Вопрос решился быстрее, когда Жуть подтолкнула меня к нему, якобы случайно задев своей филейной частью. Мысленно отправив зверюге многообещающую «благодарность», я встала рядом со стражем, который и виду не подал, что кто — то приблизился. Взгляд мой самопроизвольно косился на рану. Часть ее рваных краев становилась видимой при очередном порыве ветра, остальное скрывала распахнутая светлая рубашка, обильно испачканная засохшей кровью. Рана так скоро затягивалась? Я не могла поверить своим глазам, поэтому, позабыв о смущении, раскрыла рубашку, чтобы рассмотреть то, что недавно жутко кровоточило, ближе. Рваные края все еще выглядели ужасно, но… они исцелялись, слишком быстро.
— Регенерационная вязь, — спокойным тоном снизошел до объяснений Ренольд.
Ну да, большая часть тела стража была разрисована рисунками, и они, оказывается, имели функциональное значение. Кто бы меня еще предупредил заранее? Словно прочитав мои мысли, страж добавил:
— Ты все сделала правильно. Если раны не промыть, действенность вязи сводится к нулю. Процесс заживления ран от магических сущностей болезненный и время затратный. Чаще всего, твари глуши ядовиты, должна была сработать вязь, способствующая выработке организмом антидота, затем включилась бы стадия регенерации. Тарты — ядовитые твари. Нам крупно повезло, что появилась Жуть.
Болезненность заживления ран была на лицо, Ренольд выглядел словно восставший из мертвых труп. Может, поэтому он не хотел показываться на глаза, предпочтя уединение, опасное, между прочим, для здешних мест?
— Полагаю, твоя рубашка переработалась полностью в мою перевязку, — страж заметил, что я укуталась лишь в мантию с символикой академии, наспех накинутую перед тем, как отправиться искать исчезнувшего Ренольда. Материал ее был тонким, поэтому потоки ветра легко дербанили ткань из стороны в сторону, формируя хаотичные драпировки.
— Ваша испачкана. Мне показалось, рану лучше перевязывать чистым материалом, — ответила, засмотревшись на ночную Глушь с высоты. Красиво. Даже не верилось, что такая красота может убивать.
— Гаррова Глушь — хищник, — Ренольд проследовал за моим взглядом, снова верно растолковав мои размышления, — ее задача — привлечь жертву. Не всегда полезно приближаться к тому, что манит и привлекает. Ведь у прекрасного снаружи, запросто могут быть острые зубы внутри.
— Чего не скажешь о мире теней, — грустно улыбнулась своим мыслям, — там все ужасно.
— Симбиоз противоположностей может порадить неведомые вещи. Когда — то этот лес был обыкновенным в плане происхождения и великолепным на вид. Места тут были всегда живописными, а вода и растения целебными. Вмешательство энергии хаоса вселило зло в живность леса.
— Настолько ли зло однозначно, как мы привыкли считать? — Я вспомнила Торгала, который в ответ на оказанную помощь вступился за меня перед жрецом, рассказав о своем спасении. А Джинна? Без ее помощи я бы погибла еще на первом испытании.
— Сомневаешься в этом? — Ренольд внимательно посмотрел в мои глаза. — Я кое — что вспомнил о нашем заточении в плену жреца. Не могу утверждать, что это правда, а не мой вымысел… Ведь я находился в бредовом состоянии. — Я вздрогнула, и страж это заметил. — Ты протянула руку темному жрецу, когда он открывал нам портал. Он ведь не собирался тебя отпускать?
Предложив присесть для долгого разговора, ведь меня ноги, откровенно говоря, уже не держали, я уселись на землю, свесив ноги со склона. Страж рваными движениями повторил за мной, рана еще болела. Мне показалось, кто — то шустрой змейкой, испугавшись, соскользнул вниз. Оно и не удивительно, в живом — то лесу. И я рассказала все. Абсолютно. Даже о метке на ладони не стала утаивать.
— Ты должна была выбрать себя! — Гневно отчеканил Франт, впечатлившись нашими договоренностями со жрецом. — Почему ты оставила в живых нас, Эмис?
— Вы можете спасти Таймарр, а также остальную нашу группу, — как — то нервно ответила, — что могу я? Без вас мое возвращение в Глушь или в любую другую точку этого мира бессмысленно.
— Жуть нашла бы тебя, — меня продолжали отчитывать, как ребенка.
— Не успела бы! — Этот факт был очевиден, им я и апеллировала. — Я бы и до Тартов не дошла. Тут каждый шаг полон сюрпризов.
— Что насчет метки? Кто ее поставил?
— Об этом я расскажу лишь тогда, когда вы пообещаете, что не убьете и не навредите этому существу!
— Эмис, оно опасно, — пытались втолковать мне, но я упрямо настаивала на своем.
— Ну, хорошо, — досадливо выдохнул Франт, соглашаясь, — не убью, если оно напрямую не начнет вредить тебе.
И я рассказала. С самого начала. С того момента, как тень завладела телом Джинны.
Хмуро выслушав меня, страж снова взялся за причитания:
— Ты должна была мне рассказать об этом раньше! Я даже и не мог подумать, что нам в спину всю дорогу дышала наиопаснейшая тварь. Ты хоть осознаешь, что оно такое, если сам темный жрец не смог снять эту метку?!
— Но я пыталась. Помните, я спрашивала вас о том, могут ли к чародею привязаться не сурры?
— Помню. Я идиот. Нужно было выслушать до конца, а я просто прервал бесполезный, на мой взгляд, разговор. Это моя вина. Теперь я буду внимательнее.
Я благодарно кивнула, а страж продолжил:
— А ты! Даже и не думай от меня скрывать что — либо. Не люблю, когда не договаривают и скрытничают. Кроме того, я ваш куратор и лидер. У нас не должно быть тайн друг от друга!
— А если тайны касаются личной жизни, — зачем — то выпалила я.
— Ты находишься в постоянной угрозе собственного выживания, среди потусторонних тварей из мира теней и плотоядных сущностей Глуши, а также император во всю желает нас извести. Какая личная жизнь, чародейка, забудь!
Такое заявление выбило воздух из моих легких, хотела возмутиться, но Франт продолжил издеваться:
— Как только мы закончим задание, я разрешу тебе думать о личной жизни. Правда, только в рамках моей персоны.
— От чего же? — недоумевала я. Про угрозу для жизни— это он верно заметил. Какие тут амуры, если тебя постоянно кто — то хочет сожрать. Но, с чего, вдруг, некоторые мне выбор ограничили?
— На Атане принято — если мужчина желает заполучить расположение женщины, он обязан побороть в честном бою всех старших мужчин из ее рода, тем самым доказав им, что способен защищать свою спутницу. — Ренольд улыбнулся краешком губ, посмотрев на меня. — Ты же одиночка. Единственный старший муж в твоем роду — отец, не способен бороться. Он не воин, да и в почтенном возрасте находится. Я хочу, чтобы ты понимала — отправившись с тобой на Таймарр и возобновив свой статус стража, я хотел, в первую очередь, доказать тебе, что способен защитить.