Сальто назад

— Оля, любимая, нельзя мне уходить пока, — я шепчу ободряющие слова прямо ей в ушко. — Я же директор по проектированию, мне ещё надо будет символический комплект чертежей Гриневичу передавать. Самому от этого балагана тошно, но верховному начальству нравятся такие игры, приходится в них играть. Так что, придётся потерпеть. И я сегодня вечером ещё к Вадиму должен зайти, поэтому домой придём поздно.

— Ну и сиди тут, со своими чинушами! — Оля вдруг вскипает, как сбежавший кофе. — А я пойду. Тем более у нас в студии прогон. А ты продолжай тут политику крутить…

Она выскакивает из-за стола и почти бегом устремляется к дверям. Мне остаётся только пожать плечами. «Ах, женщины, вам имя — вероломство…»

— Твоя жена не любит торжественные мероприятия? — Тодор Делчев склоняется в мою сторону и шепчет ободряюще. — Ничего страшного! Никто не заметит её отсутствия. А нам с тобой надо будет ещё поговорить, Людмила просила тебе передать, чтобы ты после банкета не уходил.

К счастью, мадам Живкова не стала сидеть до конца застолья. Ей претило слушать пьяные разговоры. Поэтому когда началась «культурная программа», включающая танцы под ВИА и застольные песни под баян, она незаметно направилась в мою сторону.

— Здравствуйте, товарищ министр, — я приветливо ей улыбаюсь. — Спасибо вам за такой подарок. Должность директора по проектированию очень ценна для меня.

— Боря, оставь субординацию бюрократам. — Людмила вроде бы говорит серьёзно, но глаза её смеются. — Когда-то мы с тобой были на ты и по имени. Разрешение до сих пор в силе, между прочим. А то, что ты есть директор стройки, так ты мне жизнь спас. Вернее не совсем ты, но это и не важно…

— Хорошо, будем на ты, — я от неожиданности не знаю, что мне делать дальше. — Хотел вас, простите, тебя с женой познакомить, да она что-то взбрыкнула и ускакала. Не вынесла великолепия.

— Успеешь ещё, — усмехнулась Людмила. — Ты мне лучше расскажи, как нашёл генподрядчика. Мне Делчев доложил, что городские наотрез отказались включать в план на этот год, и всё висело на грани срыва. Наши строители, по договору, приедут только на отделочные работы, но отделывать надо что-то. Если ничего не будет, то и… ну, ты сам понимаешь.

— Мила… м-м-м, тут всё просто, — мне непривычно обращаться к министру по имени, поэтому я, немного смущаюсь. — Действительно, директор «Главновосибирскстроя» мне прямо так и сказал: — «У треста нет возможности начать стройку этим годом. Метро, новые цеха «Сибсельмаша», что-то там ещё… Я поговорил со знакомыми и нашёл хорошую команду, возглавляет которую мой одноклассник Вадим Сеновалов. Я думаю, что он будет рад встретиться с вами хоть завтра. Люди у него есть, выходы на технику, говорит, тоже есть.

— Хорошо! А как обстоят дела со строительными материалами? Мне ваш Демичев[169] лично обещал всё обеспечить. Но я понимаю, что министр в Москве, а тут своя жизнь, и свои медведи по улицам ходят.

— Неужели мишка попался? — я в шутку машу руками. — У нас всё-таки большой город, поэтому редко попадаются, раз в неделю не чаще.

— Хорошо, потом медведя мне покажешь, а сейчас про материалы.

— Плохо пока с материалами. Если товарный бетон ЖБИ-4 готов отгружать в любых количествах, то сборные изделия расписаны все до конца года. С кирпичом всё ещё хуже, городские заводы загружены плановыми объёмами по самые… — я провёл ребром ладони по шее. — Правда, у меня есть предложение максимально использовать технологии монолитного строительства, заменяя всё бетонным литьём. Правда, тогда проект придётся сильно переделывать в конструктивной части. А это дополнительные расходы.

— Вот пускай ваша сторона эти расходы берёт на себя. Их вина, пускай они и платят. Вот тебе и первое конфликтное задание. Убедить чиновников оплатить допрасходы на внесение изменений в проект.

Ладно, хватит о работе, — смилостивилась, наконец, Людмила после, наверное, целого часа расспросов и рекомендаций и закончила почему-то по-болгарски. — Како си жив? Как мама? Я её хорошо помню…

После торжества по поводу закладки нового здания я отправился к Вадику. На моё счастье, или несчастье, тот оказался дома. Занят был тем, что монтировал у себя в комнате систему квадрофонической акустики. Дело требовало тонкого расчёта расположения динамиков в конструкции стен.

На удивление, мне удалось довольно быстро договориться с ним о встрече на завтра с Живковой.

— Никогда с живым министром не общался, — довольно потирал руки Сеновалов. — Жаль, что эта мадам в годах уже, а то бы я её… Бориска, ты не боись, нах, — похлопал он меня покровительственно по плечу. — Нулевым циклом у тебя, нах, кто будет заниматься? УКС Горисполкома? Они, нах, с этим делом провозятся до середины июня, к бабке не ходи. А за эти полтора месяца я любую команду соберу. Лишь бы финансирование открыли.

— Под это дело у меня идея! — Мне в голову пришла совершенно новая мысль. — Надо будет за май месяц новый стройтрест организовать. Ты будешь директором со всеми причиндалами. В Минстрое России проведем, я думаю, под болгарские гарантии, нам на встречу пойдут.

— Короче, Борька, ты, нах, раньше времени волну не гони! Завтра с твоей мадам встретимся, всё проясним, а от этого уже планировать будем.

Несмотря на то, что строительство здания только началось, работа Болгарского Центра в Новосибирске постепенно разворачивалась. По договорённости с Горисполкомом для работы болгарам временно предоставили помещения недостроенной гостиницы «Турист» на площади Маркса.

Из-за того, что все силы и средства перед Олимпиадой были брошены на строительство Олимпийских объектов, все работы по гостинице были остановлены. Работы встали на стадии передачи объекта субподрядчикам под отделку. Конструктив был готов полностью, но, ни столярка, ни системы жизнеобеспечения не установлены. Здание не было подключено ни к водопроводу, ни к канализации, ни к отопительным сетям. Даже электричество подавалось только по временной схеме и сохранилось только по счастливой случайности. На консервацию никто денег тоже не отпустил, в 1979 году строители просто ушли, заколотив входные двери досками.

Когда Делчев и Рогов вместе с Гринкевичем появились на объекте, там было совсем не радостно. Серые бетонные перегородки, бетонные полы с кучами строительного мусора и пустые глазницы оконных проёмов. Всё это навевало неизбывную тоску. Даже Гриневичу стало стыдно предлагать партнёрам из дружественной страны подобное строение.

Делчев тоже не ожидал, что Севастьянов подложит такую жирную свинью. Он старался не сильно запачкаться и держался середины коридора. С брезгливостью озирая пустое тёмное и грязное пространство.

— Леонид Степанович, вы меня, конечно, извините, но ни в какие ворота…, — наконец болгарский консул решил высказать всё, что он думает по поводу предложения Новосибирского мэра. — Как здесь можно работать? Иван Павлович лично уверял меня, что здесь надо только окна вставить и можно трудиться.

— А что вас, товарищ консул, не устраивает? — Гриневич отбивается как может. — Если исходить из минимальных потребностей, то, что надо для работы управления строительством? Правильно. Столы, стулья и прочий конторский инвентарь, это раз. УКС обещал вам его предоставить. Мы соберём, что там у нас на складах есть и привезём сюда. Что ещё? — Ровная поверхность для установки столов и стульев…

— Кульманы нужны, — встревает в разговор Борис. — Не меньше трёх штук. Только не Уфимские. Лучше всего «Robotron». И стеллажи для чертежей специальные, чтобы можно было укладывать листы больших форматов.

— Подожди, Борис Григорьевич, до оборудования мы ещё дойдём, — Делчева не устраивает подход местных чиновников. — Про кульманы и стеллажи мы с тобой отдельно поговорим. Может быть, даже из Болгарии выпишем. Это вещи нужные, но не первоочередные. Сейчас надо решить, кто нам приведёт в рабочее состояние эти помещения, — он обвёл широким жестом пространство первого этажа.

169

Пётр Ни́лович Де́мичев — министр культуры СССР