Страница 6 из 83
Смутное время
Однако пора уже было заняться делом. Граф де Шинон вращался при дворе, где его считали, по словам маркиза де Бомбеля, «не таким пустым местом, как его отец, и гораздо более честным человеком, чем дед»; однако карьера царедворца его не прельщала. Благодаря выслуге лет Арман уже получил чин капитана, хотя ещё и в глаза не видел «своего» полка. Его дед считал войну «самым прекрасным ремеслом в мире», но во Франции сейчас царил мир, если, конечно, не считать политических баталий.
Пытаясь осуществить экономические реформы, в частности ввести вместо подушной подати уравнительный подоходный налог, Людовик XVI созвал в конце февраля 1787 года ассамблею нотаблей (собрание назначавшихся королём представителей трёх сословий для обсуждения финансовых вопросов). Однако те отвергли одну за другой все реформы, и король малодушно «сдал» автора проекта, генерального контролёра финансов Шарля Калонна, который был вынужден подать в отставку. В мае министром финансов стал Этьен Ломени де Бриенн, архиепископ Тулузы и креатура королевы; нотабли предоставили ему заем в 67 миллионов ливров, необходимый, чтобы избежать банкротства (дефицит государственного бюджета грозил достигнуть 114 миллионов), однако потребовали созыва Генеральных штатов, из-за чего были распущены. Летом парижский парламент (высший судебный орган, который также регистрировал королевские эдикты) отказался утвердить гербовый сбор и тоже потребовал созыва Генеральных штатов. Парламент Бордо не утвердил эдикт о провинциальных ассамблеях и выборах муниципалитетов. Парижских парламентариев ночью выслали в Труа, а бордоских — в Либурн. Но тогда в Париже начались народные бунты в их поддержку. Ломени де Бриенн провёл переговоры, окончившиеся компромиссом: Генеральные штаты будут созваны, но на это нужны время и деньги. (В отличие от нотаблей депутаты Генеральных штатов были выборными представителями сословий; на их рассмотрение выносились самые важные государственные вопросы).
Между тем придворная жизнь шла своим чередом: 28 ноября 1787 года король подтвердил право графа де Шинона унаследовать должность первого камергера, которая в прошлом году перешла от его деда к его отцу; Арман уже начал помогать родителю исполнять придворные обязанности. Первый камергер (постельничий) отвечал за особу короля, когда тот находился в своих апартаментах. В отсутствие членов семьи, принцев крови и обер-камергера он должен был подавать королю сорочку, распоряжался, кого впустить в королевскую спальню и кабинет, занимался обновлением нательного белья, простыней, кружев, полотенец каждые семь лет. Он должен был обеспечить короля всем необходимым для личной гигиены; назначал прислугу в спальню, прихожую и кабинет и принимал у неё присягу. Именно к нему обращались жаждущие быть представленными ко двору. Стать слугой, лакеем, пусть даже самого государя? Ну уж нет, лучше бежать отсюда! К тому же двор — это осиное гнездо... нет, даже гадючье: все плетут интриги, подсиживают друг друга, сплетничают, говорят в глаза одно, а за спиной другое...
Тем временем Россия и Австрия заключили военный союз против Турции, которую поддерживали Великобритания, Франция и Пруссия. Не зная об этом, Османская империя 13 августа 1787 года выдвинула ультиматум России, требуя восстановить вассалитет Крымского ханства и Грузии. (Крым, Тамань и Кубань были присоединены к России в 1783 году и стали называться Тавридой; тогда же Восточная Грузия перешла под протекторат России. В 1787 году Екатерина II совершила триумфальную поездку по Крыму в сопровождении Иосифа II, путешествовавшего инкогнито; в её свите был также Шарль Жозеф де Линь). Военные действия стали развиваться довольно стремительно: австрийцы терпели неудачи, зато русские войска под командованием А. В. Суворова одержали крупную победу над турками при Кинбурне.
Летом группка молодых французских дворян, среди которых был и граф де Шинон, попыталась добиться позволения примкнуть к австрийской или российской армии. Но король не дал Шинону разрешения покинуть Францию. Однако что ему делать в Париже? Вести тяжбы с отцом, который так и не передал ему наследство матери, так что оказался должен сыну 59 тысяч ливров? Якшаться со сплетниками в Версале? Как пишет Ланжерон, Арман от рождения был наделён «более крепким, чем бойким умом», он не был создан для легкомысленного общества своего времени, его добродетельность внушала уважение «даже молодым людям его возраста, которые почитали его, отдаляясь от него», он же не находил себе места среди них. Привычка судить строго и себя, и других также не привлекала к нему окружающих. При этом он зачастую был слишком откровенен с людьми, не заслуживавшими его доверия, «его благородная и чистая душа не могла заподозрить в других хитрости и коварства, к коим он сам был неспособен». Эго качество не раз повредит ему в карьере...
Всё лето и осень 1788 года русские осаждали крепость Очаков; командующий Г. А. Потёмкин не решался отдать приказ о штурме, хотя Суворов проявлял чудеса храбрости; фельдмаршал П. А. Румянцев называл это «осадой Трои». В это время не самая удачная тактика, выбранная австрийским фельдмаршалом Ласси, привела к вторжению турок в австрийские пределы. Иосиф II был вынужден заключить с ними трёхмесячное перемирие. Граф де Шинон был уже в Вене и изнывал от нетерпения. Придворные увеселения не могли отвлечь его от главного, зато его неприятно поразило расхождение в словах и поступках императора: тот рассказывал ему о своей поездке по Тавриде, критикуя политику Екатерины II. Разве так должен вести себя государь?
В Вене Арман узнал о смерти деда 8 августа 1788 года. Теперь граф де Шинон получил титул герцога де Фронсака (его отец стал герцогом де Ришельё) и наследство маршала — 15 миллионов франков.
Зима выдалась на редкость холодной, однако это, наконец, побудило Потёмкина атаковать Очаков. 6 декабря, при 23-градусном морозе, русские бросились на штурм — кровавый и беспощадный. Всего через час с четвертью Очаков превратился в громадное кладбище: погибли около 9500 турок и примерно 2800 русских; разграбление города продолжалось три дня. На этом военная кампания 1788 года завершилась.
Новоиспечённый герцог де Фронсак вернулся во Францию и 1 марта 1789 года поступил служить секунд-майором в гусарский полк Эстергази под командованием принца фон Сальм-Кирбурга, расквартированный в Сент-Омере и Седане. Тогда же во Франции начались выборы депутатов Генеральных штатов; в Сент-Омере они проходили в апреле. Атмосфера в стране и в особенности в столице искрила. В конце месяца беспорядки, вспыхнувшие в Париже, в Сент-Антуанском предместье, пришлось подавлять с привлечением войск; погибли 12 солдат и три сотни манифестантов. В Марселе мятежная толпа захватила три форта и убила коменданта одного из них. 30 апреля в Версале было создано Общество друзей Конституции; в октябре оно переедет в Париж и станет называться Клубом якобинцев.
Генеральные штаты открылись в мае в Версале. Дворянство отказалось заседать совместно с третьим сословием; духовенству было предложено назначить примирительную комиссию... (Предыдущие Генеральные штаты, созванные в 1614 году, собрались в точно такой же атмосфере, и посредничеством тогда занимался епископ Люсонский Ришельё).
В июне представители третьего сословия провозгласили себя Национальным собранием, к ним примкнули несколько депутатов от духовенства. 20-го числа Национальное собрание поклялось не расходиться, пока Франции не будет дарована Конституция. К Парижу стягивали войска под командованием маршала де Бройля. Горожане опасались военного переворота и блокады столицы, которая могла остаться без хлеба. Начались хлебные бунты. Приближение немецких наёмников только подогрело страсти. Перестановки в правительстве стали искрой, поднесённой к пороховому погребу. 11 июля весь Париж бурлил, а маркиз де Лафайет, герой Войны за независимость США, представил Учредительному собранию проект Декларации прав человека.