Лазоревый шторм

— Отпусти заклинание! — крикнула Ниива.

Садира покачала головой, но не бросила веревку. В ее янтарных глазах горела боль.Она дико махнула своей свободной рукой, пытаясь сбросить пару призраков, повисших на ней. На ее черном теле появилось множество серых пятен.

— Я в порядке! — снова закричала Ниива. — Спасайся!

Ниива взглянула на иниксов, оно уже были над ней. Первое животное разинуло свою пасть. Она пригнулась, воткнув свой меч в рот ящерицы. Рептилия схватила зубами стальной клинок и махнула огромной головой, вырвав оружие из руки воительницы. Второй иникс открыл свой острый клюв, отталкивая первого в сторону.

Поверхность дороги внезапно стала холодеть. Она перестала мерцать и Ниива поняла, что Садира сняла заклинание. Воительница почувствовала, что держит в руке кусок веревки, потом начала падать. Она изо всех сил схватилась за веревку, оставшуюся от моста Садиры, и удержалась на ней.

Повозка резко опустилась на веревку, вызвав резкий рывок, потом перевалилась на одну сторону. Когда она пролетала мимо Ниивы, второй иникс попытался вцепиться в ее висящие ноги. Она с силой заехала ему в клюв ногой, и животное полетело вслед за повозкой.

Когда женщина-воин взглянула на своих товарищей, ее грудь наполнилась болью. Садира была поглощена крутящимся шаром, в котором смешались черная тень и серый туман. Шар был, однако, достаточно прозрачен, и можно было видеть, что она стоит на четвереньках, не в силах подняться на ноги. Все конечности волшебницы тряслись как в лихорадке, а ее тускло-светящиеся глаза бездумно уставились на серое полотно дороги.

Позади нее стоял Магнус и пел злую, тревожащую песню, а горячий ветер крутился вокруг серых призраков, в тщетной попытке сорвать их и унести прочь. Келум осторожно приближался к паре, держась между призраками и сыном.

Ниива полезла к своим товарищам, перехватывая руками веревку. Два призрака, которые оживляли иниксов, уже мчались, чтобы присоединиться к атаке. Как только они поднялись над поверхностью дороги, обжигающая песня Магнуса погнала их прочь.

Они описали круг и вновь направились к месту боя, держась ниже поверхности дороги.

Ниива выползла на край провала и ухватилась руками за дорогу. — Последние два летят из-под земли, — предупредила она.

Плечи Магнуса обмякли. Ниива знала, что заклинания Певца Ветров не проходят через камень. Тем не менее, он сделал то, что могло помочь отчаянно сражавшейся Садире: направил свой голос вниз, на поверхность дороги. Горячие порывы ветра закружились вокруг его лица. Наконец последние два прошли через камень прямо под Садирой и присоединились к атаке, Ниива полностью выбралась на дорогу.

Стон изнеможения вырвался из губ Садиры, волшебница скорчилась на земле, обняв голову руками.

Шар черной тени и серого тумана навис над ней как странная вуаль, из которой виднелись только несколько завитков ее янтарных волос и глаза, которуе раньше были янтарными, а сейчас затуманились больным зелено-голубым цветом. Туманный саван стал полностью черным, потом полностью серым, а затем эти два цвета смерти начали попеременно сменять друг друга с небольшим интервалом.

— Мы должны что-то сделать! — сказала Ниива.

— Мы не можем, — сказал Келум. — Призраки залезли в ее душу. Любая попытка изгнать их повредит ей даже больше, чем они могут повредить ей.

— Тогда мы должны напасть на них по-другому. — Ниива подошла к своему мужу и взяла Кару у Ркарда, который все еще держал волшебный меч.

— Что ты хочешь им сделать? — спросил Магнус.

— Я видела, как Рикус отсек руку гиганту тени этим клинком, — объяснила Ниива. — Может быть он сработает и против призраков, как знать.

Ниива несколько мгновений изучала мерцающий саван. Наконец она убедилась, что может предсказать изменения. Дождавшись, пока покров Садиры стал серым, она аккуратно провела кончиком меча по плечу колдуньи, надеясь, что сумела разрезать нематериальную плоть призраков не задев Садиру.

Ужасный крик отразился от стены утеса, и серая полоска отлетела от бурлящей массы. Она обтекла клинок Кары жемчужным облачком, потом расширилась, уплотнилась и приняла форму серой, облачной массы вокруг клинка.

Воительница решила, что уничтожила призрака. Серое облако уже стало смутно напоминать женскую фигуру. Пара оранжевых глаз появилась в голове, и туманная фигура начала сжиматься. Ниива почувствовала, как жгучее жало призрака прошло через ее плоть, затем рукоятка меча завибрировала в ее руках.

— Назад! — закричала она. — Призрак пытается оживить Кару.

Меч забился в ее ладони и она не смогла его удержать. Он не упал на землю, а взлетел, почти касаясь ее кончиком клинка. Все оружие стало все того же отвратительно серого цвета, а из рукоятки высунулась пара злых оранжевых глаз. Клинок начал медленно, с трудом поворачиваться в сторону сердца Ниивы. Келум было бросился к нему, стараясь ухватить за рукоятку, но отлетел назад, когда струя синего холода ударила из клинка.

Внезапно Кара перестала подниматься. Сталь завибрировала с невероятной скоростью, наполнив воздух сверхъестественным, терзающим уши воем.

— Что случилось? — спросила Ниива.

— Магия меча слишком могущественна дла призрака, — торопливо ответил Магнус. — Возможно мы должны бежать…

Но прежде, чем Певец Ветров успел договорить, из меча выплеснулось синее холодное пламя. Меч перестал дрожать, и пронзительный вой дрожащей стали сменился визгом боли. Полосы серой тени брызнули из него во всех направлениях, сопровождаемые серыми комьями снега.

Ниива и все остальные бросились на землю. Кара продолжала висеть в воздухе, раскачиваясь во все стороны. Меч согнулся почти вдвое. Затем он распрямился с оглушающим звоном, и саван, покрывавший его клинок, лопнул, превратившись в облако серого тумана. На какое-то мгновение все стало неестественно тихо. Затем оружие зазвенело, ударившись об землю, а облако рассеялось пепельно-серыми клочьями снега. Крошечные кристаллики даже не долетели до земли. Обжигающий жар багрового дневного солнца растопил их высоко над Дорогой Туч.

Ниива снова взяла взяла Кару в руки, затем в тревоге затаила дыхание. Меч был холоден, как лед, но не это взволновало ее. Клинок потерял свой серебрянный блеск. Он был весь покрыт тусклым серым налетом, и казался сделанным из олова, а не из стали.

— Что я наделала? — выдохнула она.

Магнус подошел и стал рядом. Внимательно изучив меч, он мягко взял его из рук Ниивы. — Прикосновение призраков запятнало клинок.

— Мы можем исправить его? — спросила Ниива.

— Возможно, со временем, — ответил Певец Ветров. Он опустился на колени рядом с Садирой, которая оставалась покрытой мрачным серым саваном, который Ниива старалась снять. — Но в настоящий момент, увы, у нас есть намного более насущная проблема. Гиганты по прежнему заключены в Надежде Бедняка, а Дорогой Туч нам не пройти. Как только солнце сядет, мы не сможем остановить разрушении всего, что находится вблизи от нее, — особенно учитывая, что и Садира и Рикус без сознания.

— Рикус придет в себя через несколько часов, — сказал Келум. — А вот Садира…

— Даже если мы сможем помочь ей победить призраков, я подозреваю, что она останется без сознания до утра, — сказал Магнус. — Так что нам надо надеяться. Я не вижу ничего, что мы могли бы сделать.

— А я вижу, — сказала Ниива. Она повернулась и посмотрела в сторону фермы Агиса, где ополчение Кледа ожидало ее возвращения. — Найди мне бегуна, который может показать моим воинам дорогу от имения Астиклов до Надежды Бедняка.

Магнус в недоумении сложил свои уши. — Твои воины конечно храбры, но что они могут сделать с гигантами?

Ниива пожала плечами. — Не знаю, — сказала она. — Но за эти годы я выучила один урок: никогда не недооценивай дварфов.

Глава 5

Серость

Садира оказалась в Серости.

Она стояла на узкой лестнице, глядя в огромную бездну, заполненную серой мглой, которая простиралась от ее ног до неба. Она была цвета пепла и спокойна, как песок в середине дня. Кроме нее вокруг не было ничего.