Водные ритуалы

– Как дела, Куэста? – спросила Эстибалис с участливым видом. Я знал, что они с Эсти отлично ладят и часто пьют кофе, когда встречаются в полицейском участке Портал-де-Форонда в округе Лакуа. – Признайся, не ты ли тот таинственный виторианец, выигравший в «Примитиве» три миллиона евро? Если так, ты просто обязан пригласить меня завтра на кофе.

Вся Витория вот уже несколько недель только и говорила о лотерейном билете, купленном в киоске в центре города, и о неведомой личности счастливчика. Все размышляли о том, не был ли победителем его сосед с пятого этажа, который несколько дней не появлялся дома и пропустил воскресный матч «Алавеса», или зять, который не отвечал на телефонные звонки и уволился из компании «Мерседес» без каких-либо объяснений.

– Я бы с удовольствием, правда. Но не получится, время поджимает. Что касается визуального осмотра, мы только начали, инспектор Гауна. Многое еще предстоит сделать. Хочу успеть вернуться домой и поцеловать деток перед сном. У старшего в эти выходные матч с командой кадетов, и он от волнения места себе не находит. Выиграй я в лотерею, купил бы сыну все команды Страны Басков вместе с руководством и тренером, чтобы его не ставили на замену, – заметил он.

Беспечный и одновременно собранный Куэста присел на корточки рядом со своим чемоданчиком. Коренастый, добродушный тип с короткими руками – его без труда можно было узнать во время визуальных осмотров, несмотря на белый форменный комбинезон, делавший его в точности похожим на двоих других техников.

– Наденьте бахилы, ребята, и смотрите, куда ставите ногу. Здесь полно следов горных ботинок, поди потом разберись…

Мы послушно надели бахилы, а заодно протянутые им резиновые перчатки.

Судья Олано подписал разрешение на визуальный осмотр, но я готов был поспорить, что его светлость не потащился собственной персоной в сьерру Аискорри, чтобы снимать труп с дерева, а послал вместо себя судебного секретаря.

Мы послушались Куэсту и зашагали к заросшему лесом пятачку, где обнаружили доктора Гевару, судмедэксперта, делающую заметки возле дерева, с ветвей которого свисало тело женщины. В нескольких метрах от нее судебный секретарь и инспектор Гойо Мугуруса, стоя напротив судмедэкспертов, тихо что-то обсуждали, указывая на куртку с капюшоном, изукрашенную черепами, которая, по общему мнению, принадлежала покойной.

Секретарь, левша с белоснежной сединой и длинным носом, серьезно кивал и записывал указания Гойо. У ног его стоял открытый портфель со всем необходимым для хранения вещественных доказательств, которые они кропотливо собирали.

Обнаружить Аннабель в таком виде при моей неприязни к трупам оказалось непростым испытанием для желудка, и мне пришлось отвернуться, чтобы подавить приступ тошноты. Эсти прикрыла меня, подавшись вперед и приветственно протянув руку судмедэксперту.

– Инспектор Гауна, рада вас видеть… О, вижу, инспектор Айяла снова с нами, – заметила доктор Гевара, сделав вид, что не видит моего скверного состояния.

Это была женщина лет пятидесяти, довольно миниатюрная, с впалыми, вечно нарумяненными щеками. Молчаливая и невероятно работоспособная, она напоминала робота в беззвучном режиме.

После долгих лет совместной работы я очень ее ценил. Она старалась идти навстречу, когда я просил ее отдать приоритет какому-либо вскрытию; к тому же обладала редким даром находить общий язык со всеми судьями, с которыми имела дело, какими бы желчными они ни были. Короче, надежная, как дизель.

– Сегодня наш Унаи пришел взглянуть на тело в качестве психолога-криминалиста, а в ближайшее время выйдет на работу окончательно, – солгала Эстибалис так просто, будто делала это всю жизнь. – Можете ли вы уже сообщить нам что-то, доктор?

Я задумчиво смотрел на мертвую, которая когда-то была моей девушкой, моей первой любовью, первой ночью, когда я… Я не сводил с нее глаз, несмотря на то, что она была привязана за ноги и висела вниз головой, с ее длинных черных волос – все еще влажные пряди касались каменистой почвы, а густая челка открыла лоб. Глаза тоже были открыты. Она не закрыла их, когда умирала, хотя голова ее находилась в бронзовом котле с водой.

«Какой ты была храброй, Аннабель», – мысленно произнес я.

Руки связаны за спиной пластиковой бечевкой, обручального кольца нет, на ногах – горные брюки. Флисовая куртка, свисая под действием силы тяжести, обнажает округлый живот… четырех-, пятимесячный? Возле пупка виднеются пигментные пятна. Лодыжки крепко стянуты веревкой, привязанной к могучей ветке примерно в двух с половиной метрах от земли.

Такое мог сотворить только самый настоящий ублюдок, несмотря на все ее заигрывания со смертью, несмотря на то, что всю свою жизнь она отталкивала всех, кого привлекала.

«Во что ты ввязалась на этот раз?» – вопрошал я, лихорадочно напрягая свою поврежденную голову.

Эстибалис и криминалист осматривали бронзовый котел, лежавший в нескольких шагах от меня. Я же тем временем машинально опустился перед ней на колено и произнес:

«Здесь заканчивается твоя охота и начинается моя».

И несколько мгновений мне казалось, что я снова тот самый инспектор Айяла, а не его робкое подобие; что у меня появилась очередная работа, которая поглощает меня с головой, новая одержимость, похоронившая под собой все лишения и травмы, которых скопилось так много.

Вместе с воспоминанием о том, что моя начальница беременна и не знает, кто отец ребенка – я или серийный убийца.

3. Граница злодеев

17 ноября 2016 года, четверг

Я вернулся в настоящее и сосредоточился на том, что у меня перед глазами, чтобы прервать болезненные, очень болезненные воспоминания.

На данный момент я не обращал внимания на металлическую посудину, так захватившую внимание Эсти, и дождался, когда она вернется с доктором Геварой и та расскажет нам о своих впечатлениях:

– Погибшая – молодая беременная женщина, срок беременности можно будет определить только после вскрытия. Мы нашли ее в положении вниз головой, подвешенную за ноги с помощью обычной веревки, так что тело не касалось земли. Нам известно, что два свидетеля нашли ее в состоянии неполного погружения, то есть тело было погружено в воду частично, по шею или по плечи; голова же при этом была полностью погружена в жидкость. Эксперты подтвердят данные, но, по-моему, это самая обычная пластиковая веревка, какую можно найти в любом хозяйственном магазине.

– А что там за свидетели, объясните, пожалуйста, – перебила ее Эстибалис.

– Ее нашли двое местных жителей, поднимавшиеся на сьерру по алавесской стороне. Оба из Арайи и двигались в направлении Залдуондо, оставив машину на эспланаде возле заправки. Утверждают, что поспешили вытащить голову жертвы из воды, на случай если та еще жива, но вскоре пришли к выводу, что она мертва уже некоторое время. Они ничего не трогали, только пощупали пульс на шее и убедились, что убитая не дышит. Она была уже мертва, когда прибыла группа спасения в горах Эртсаинса. Они уже уехали.

– Да, это они сообщили нам о происшествии, – уточнила Эстибалис.

В этот момент подошел инспектор Мугуруса, энергичный человек, любознательный и одновременно ограниченный. На нем были очки из тех, что темнеют от солнца, но стекла всегда оставались более тусклыми, чем требовала интенсивность солнечного света, придавая ему немного растерянный, подслеповатый вид. В знак приветствия он поднял брови и перехватил эстафету у судмедэксперта:

– Повсюду отпечатки пальцев, особенно на внешней поверхности котла, как судмедэксперт уже показала инспектору Гауна. Однако боюсь, что отпечатки принадлежат свидетелям. На данный момент все, что мы нашли, соответствует их показаниям. Придется взять у них отпечатки пальцев.

– Признаки борьбы на теле жертвы отсутствуют; при вскрытии следует более тщательно поискать царапины и следы кожи под ногтями. Но когда ее повесили, она была жива и умерла от погружения в котел с водой, – продолжала доктор. – Есть следы ударов и царапины на голове, которые, по всей вероятности, она нанесла себе сама, пока билась о внутренние стенки котла, пытаясь высунуть голову и не захлебнуться.