Страница 26 из 37
- Ты не понимаешь. - Лин устало потер лицо ладонью. - У нас посмеяться над кем-нибудь - значит унизить его. Кто захочет стать посмешищем, тем более перед особой императорской крови?
- Наверное, не понимаю. - Элизабет ласково погладила Лина по щеке. Он уткнулся носом в ее ладонь, втянул легкий огуречный запах ее лосьона для умывания. Улыбнулся.
- Прости, что заставляю тебя соответствовать нашим стандартам. Наверное, тебе тяжело и странно, но я очень бы хотел, чтобы ты прижилась тут. Со мной.
Он моляще заглянул ей в глаза. Элизабет вздохнула. Ответила честно.
- Мне скучно, Лин. Может, я могу вернуться в библиотеку? Уверена, Император не будет против. Ходить кругами по двору и смотреть, как твоя сестра одевается - не так я хотела бы провести остаток жизни.
- Ты еще не поняла? Я хочу, чтобы остаток жизни ты провела со мной. Не в пыльной библиотеке и уж точно не с моей сестрой. С ней и правда скучновато. - шепотом, как большой секрет, поведал Лин ей на ухо, привлекая девушку в свои объятия.
Элизабет, раскрасневшись, уткнулась носом ему в шею. Вдохнула ставший родным запах ванили и раскалённого луга.
И правда, что ей стоит потерпеть. Девушка вздохнула. Ждать и терпеть было настолько же чуждо ей, как предоставлять другим решать ее судьбу. Она всегда привыкла думать и принимать решения самостоятельно, и нынешнее подвешенное состояние, когда ее жизнь зависела от слова всемогущего Повелителя, претила ей. Но поделать она ничего не могла. Она ведь теперь даже не принцесса. Так, шут для развлечения десятилетней девчонки.
Император был не в духе. Он не орал, не топал ногами, но от его пронзительного взгляда мурашки бегали толпами по спинам самых закаленных интригами и придворной жизнью министров.
Выслушав ежедневный отчёт, Повелитель долго придирался к каждой мелочи, прежде чем распустить собрание.
Чиновники, выходя, выдыхали от облегчения.
Оставшись в одиночестве, Император в отчаянии запустил пальцы в гладко зачёсанные назад волосы, выдирая пряди, и застонал сквозь зубы. Что же он наделал, своими руками. Зачем отправил проклятую саксонку в путешествие вместе с сыном, зачем вообще принял ее во дворце. Нет, она конечно спасла его сыну жизнь, это как-то примиряло Императора с ее существованием, но в остальном девушка была просто занозой в неудобоваримом месте. Теперь еще и в Императрицы метит!
Лин пока еще не объявил о своём намерении на ней жениться, но все к тому шло. Теперь она в свите принцессы, и Император ждал заветного пожелания третьего сына с содроганием. Придётся брать дело в свои руки и играть на опережение.
Император пригладил обратно волосы. Нечего пугать слуг взъерошенным видом, еще решат, что в империи проблемы, борись потом со слухами. Впрочем, проблемы внутри дворца беспокоили и волновали слуг ничуть не меньше, а то и больше, чем общая политическая ситуация. От того, кто в данный момент в фаворе у государя, зависела подчас их жизнь, так что прислуга всегда тщательно отслеживала малейшие взгляды и намеки Императора, чтобы успеть вовремя сориентироваться и склониться перед нужным человеком.
Шон Шу привык себя контролировать. Еще будучи наследным принцем, он четко усвоил - эмоции показывать нельзя. Мысли и желания демонстрировать нельзя. Только приказы, чтобы все планы и замыслы четко и быстро выполнялись чиновниками и слугами, без лишних раздумий и обсуждений.
И теперь он размышлял - а был ли он прав в своём стремлении контролировать все и всех. Его старший сын пошёл в него - молчаливый, контролирующий себя и окружающих Хон был точной копией отца. И именно это, как ни странно, Шона беспокоило больше всего. Он не привык доверять тем, кого не мог прочитать как раскрытую книгу.
Зато Лин был весь, как на ладони. Просчитать его не составляло труда, при этом его любили все, от министров до последнего городского трактирщика. И стража, и люди скорее пошли бы за ним, чем за манипулирующим, холодным старшим принцем.
Шон Шу размашисто шагал по дворцу, погруженный в невеселые думы.
Его шаги гулко отдавались эхом в пустом зале. Двери перед ним распахивались будто сами собой, повинуясь услужливым стражам, узнававшим издалека его поступь. Он направлялся в свои покои, приказав одному из стражей послать за министром Минг. Он всегда казался Императору самым надёжным из его совета, возможно из-за разнообразного и богатого жизненного опыта, а может из-за спокойного и уравновешенного характера, не позволявшего тому бросаться в интригах из крайности в крайность и подхалимствовать, как другие.
Беседа предстояла долгая.
В первый день октября наконец-то зарядил дождь. Напитал пересохшую землю, омыл окончательно порыжевшую листву, освежил вяло, из последних сил, тёкшую реку.
Лин долго готовился к серьезному разговору с отцом. Элизабет весь последний месяц старалась изо всех сил - на посмешище себя не выставляла, на провокации Суи не поддавалась, в общем, вела себя идеально, соответствуя высокому званию невесты принца, хоть и не объявленной пока что официально.
Дочь министра лютовала. Она тоже видела, как и весь императорский двор, к чему шло дело, и всячески пыталась подставить саксонку. Элизабет тщательно запирала комнату и частенько оставляла там Муну на дежурстве, опасаясь, что могут подкинуть что-нибудь провокационное.
Император вызвал третьего сына сам. Решил больше не откладывать и прояснить все махом.
Лин был весьма удивлён, обнаружив в кабинете отца еще и министра Минг. Тот сидел напротив Императора на плоской подушке, между мужчинами стоял низкий столик с сянци. Красные камешки, которыми играл Император, находились в более выгодной позиции, оценил принц ситуацию на расчерченном квадратами поле, но и у министра было несколько удачных вариантов следующего хода.
Не отрывая взгляда от доски, Император взмахом руки указал принцу на подушку рядом с собой. Лин сел. Подсказал ход, потом другой.
Дела в Хинге делались неторопливо и степенно. Тем более тяжёлый разговор никто не горел желанием начинать первым.
Когда партия завершилась и слуга разлил по тонким миниатюрным чашкам свежий чай с бергамотом, Император соизволил заговорить. И перешёл сразу к сути.
- Ты женишься на старшей дочери министра иностранных дел.
Лин неверяще вскинул вопросительный взгляд на упомянутого министра. Тот устало кивнул, подтверждая.
- Отец, я собирался просить руки девы Элли, родом из Саксонии, ныне придворной дамы принцессы. Надеюсь, ты не откажешь мне в этой скромной просьбе. Я искренне уважаю министра Минг, как и его дочь. - легкий кивок в сторону пожилого мужчины - Но связать себя узами брака мне бы хотелось с той, к кому лежит моя душа.
- Твоя душа будет лежать к той, кого я выберу. Как и тело. - отрезал Император. - Дату свадьбы уже назначили, придворные звездочеты выбрали наиболее подходящее для консуммации время, от тебя требуется только появиться через три недели в Колонном Зале и пройти обряд.
- Три недели? - изумился Лин. Обычно подготовка к свадьбе занимала месяцы, если не годы.
Но Император очень торопился. Необходимо было как можно быстрее снять саксонку с игровой доски. Он подумывал ее устранить совсем, но тогда был риск потерять сына, горячий и быстрый на решения Лин бы его не простил. Так что оставалось женить непутевого как можно скорее, на приличной девушке из хорошей и не рвущейся к власти семьи.
Спорить с Императором - гневить богов. Лин склонился в уважительном поклоне и покинул комнату, даже не попробовав чай. Он был в ярости и растерянности, не представляя, что теперь предпринять.
Выйдя из кабинета Императора, министр Минг быстро догнал Лина. Принц шёл, пошатываясь и не глядя под ноги.
- Я и сам не в восторге от этой ситуации. - произнёс мужчина, избегая смотреть в глаза Лину. - Если бы не прямой приказ Императора, я никогда бы не выдал дочь за будущего наследника. Другим это может и кажется пределом мечтаний, но я не желаю единственному ребёнку такой жизни.