Страница 14 из 20
Ростов-на-Дону, гостиницы «Звезда» и «Отель «Интурист», 1 марта, 09:15 – 13:45
Как и предполагал Забелин, Цыганков, дойдя до первого поворота, скрывшего его от глаз членов своей группы, осмотрелся и, увидев удобный для наблюдения магазин, имевший большие витринные стекла, тут же зашел внутрь. Он подошел к стоявшим почти у самых окон высоким столикам, предназначенным для покупателей, забежавших перекусить на скорую руку и, облокотившись на один из них, принялся внимательно следить.
Вскоре он увидел, как мимо магазина, осторожно ступая ногами, чтобы не поскользнуться, проследовал Емельянов. Он был в черном пуховике, синих джинсах, на голове натянута шерстяная шапочка. Игорь шел сосредоточенно, не слишком отвлекаясь по сторонам. Закурив на ходу, он передвигался, оставляя за собой длинную струйку дыма, будто непрогретая машина, на которой куда-то ехал отчаянно спешащий водитель.
Дав времени своему коллеге отойти от магазина на порядочное расстояние, Цыганков вышел на улицу. Спина Емельянова мелькала метрах в ста впереди.
«Пусть отойдет подальше, – подумал Цыганков, – пешеходов мало, может заметить, если вдруг обернется назад».
Цыганков подошел к газетному киоску, сделал вид, что выбирает газету. Искоса он поглядывал на уходящего вперед Емельянова. Его спина мелькала все дальше и дальше. Идти по тротуару, покрытому слоем тонкого льда, было тяжело, но судя по всему, капитан надумал обойтись без транспорта, добраться до «Интуриста» пешком.
«Пожалуй, пройдемся, – заметил про себя Александр. – Это полезно! В последнее время я слишком часто сижу в Конторе. Если так дальше пойдет, то все органы атрофируются, а вместе с ними и функции организма». Он с иронией подумал, что под нужными функциями большинство мужчин понимает, прежде всего, детородную. Они вышли на Буденовский проспект и по нему спустились до Большой Садовой улицы. Как и в любом другом городе, вдоль тротуара длинной нескончаемой чередой выстроились большие и маленькие магазины, призывно зазывающие покупателей стеклами разукрашенных витрин. После дефолта девяносто восьмого года торговля начала постепенно оживать.
Цыганков тоже закурил на ходу, хотя Забелин, где-то читавший о правилах хорошего тона, несколько раз говорил, что курение на ходу – признал невоспитанности.
«Хочешь закурить, остановись, – говорил он. – Закуришь, и подумаешь о бренности быстротекущей жизни».
«Ага! – в тон отвечал ему Цыганков. – Пока думаешь, в это время к тебе глядишь, и девушка какая-нибудь подойдет, попросит прикурить. Хороший случай для знакомства!».
«Я тебе про Фому, а ты мне про Ерему! – усмехаясь, ответил Забелин. – С другой стороны, тоже стимул».
Они шли уже довольно долго вдоль Большой Садовой, шли медленно, скользя по тротуару, словно по катку. Александр почувствовал, как у него взмокла спина. Пожалуй, зря он обрадовался возможности прогуляться. Такие променады только выматывают, пользы от них мало. Наконец показалось высокое белое здание бывшей гостиницы «Интурист», которые ныне называлось Конгресс-отель «Интурист». Емельянов направился прямо к входу, но, не дойдя немного до двери, нерешительно остановился. Оглянувшись по сторонам, он все-таки не захотел входить, а счел нужным обойти гостиницу вокруг.
Цыганков встал возле газетного киоска и осторожно наблюдал за ним. Игорь ни с кем не контактировал, попытался пройти вокруг, насколько это было возможно. Но задняя часть здания, была окружена металлическим забором, там стояли машины, а в будке сидел охранник. Видимо, это была автостоянка гостиницы.
Соблюдая значительную дистанцию, и не теряя из виду Емельянова, Цыганков проследил, как тот с определенными трудностями осмотрел здание. Емельянов действовал профессионально, ничьего внимания не привлекал, ни на какие мелочи не отвлекался. После наружного осмотра он отправился внутрь гостиницы. В большом холле находились администраторы, только приехавшие гости города, разные посетители, но вместе с тем, у дверей в лифты стояли крепкие ребята, на бейджиках которых было написано: «Служба безопасности». Мимо них на дурака не проскользнуть.
Идти следом за Емельяновым было опасно. Тот мог неожиданно выйти и в дверях столкнуться с Цыганковым.
«Что ты тут делаешь?» – вопрос, на который ответить весьма затруднительно.
«Ехал в ТЭЦ, а по дороге вздумал посмотреть, как ты справляешься». Или: «У меня здесь встреча со знакомым».
Малоубедительно. Недостоверно.
Цыганков помялся, не зная, что предпринять дальше. Однако Емельянов, зайдя внутрь гостиницы, обратно не вышел. Надо было рисковать. Подойдя к дверям входа, Александр попытался рассмотреть сквозь толстое стекло место, где мог находиться Емельянов. Ему повезло. Просторный холл был весь залит ярким светом, и он сразу заметил своего подопечного возле административной стойки. Тот о чем-то болтал с девушками, улыбался, разводил руки в стороны. Казалось, что он не обращает внимания ни на кого вокруг.
Но Цыганков знал, что внешне безразличное отношение к окружающим, у оперативников чаще всего напускное, для видимости. Настоящий опер всегда все видит. Например, Емельянов стоял спиной к входу, но имея сбоку узкое длинное зеркало на одной из декоративных колонн, мог спокойно фиксировать любого, кто появлялся в холле гостиницы.
В этой время за спиной Цыганкова громко заурчал большой мотор. Он оглянулся, заметил, что почти к самым дверям автобус из аэропорта подвез многочисленную делегацию китайских бизнесменов. Появилась удобная возможность войти в гостиницу не привлекая ничьего внимания. Едва китайцы гурьбою пошли внутрь, громко что-то обсуждая на своем языке, Александр, выждав небольшую паузу, двинулся следом. В холле сразу стало видно, что гостиница принимала иностранцев. Вся отделка была выполнена из дорогих материалов: светильники, полы, умело подобрана цветовая гамма интерьера. Это, конечно, была не военная гостиница «Звезда» с ее полуспартанской обстановкой.
Цыганков отошел в сторону к нескольким столикам возле кожаных диванов, стоявших вдоль стены. Там уже частью сидели постояльцы гостиницы, кое-кто из них был занят разговорами, кто-то читал газеты и журналы. Емельянов все еще продолжал оживленную беседу с девушками.
«А парень не промах! – заключил Цыганков. – Язык подвешен что надо, может устанавливать контакты. В нашем деле умение непринужденно завязать знакомство, пожалуй, одно из главных качеств, наряду, конечно, с аналитикой, быстротой реакции и еще кучей разных составляющих, без которых нет хорошего опера. Выходит, качеств много и почти все главные. Парадокс!» Цыганков хмыкнул про себя.
В это время Емельянов уже закончил говорить с девушками и отправился на улицу. Там Цыганков опять отпустил Емельянова на сотню метров вперед, медленно зашагал следом. Итак: Игорь, кроме девушек-администраторов ни с кем не контактировал, никому не звонил.
«Интересно, нарыл что-нибудь Серега, – подумал Цыганков, – или как я, просто прогулялся? Закурить что ли для поднятия настроения?»
Он остановился, прикрывая рукой огонек зажигалки от сыпавшего с неба мелкого снежка, закурил и пошел следом за удалявшейся фигурой Емельянова.
Москва, Министерство экономики РФ, Департамент кредитной политики и финансовых рисков, кабинет начальника отдела Самошина Ю. А., 1 марта, 9:10
– Ну, как вчера оттянулись? – спросил Самошин Чайку, который сидел у него в кабинете, болтая ногой.
– А что, классно! Мне понравилось! – заметил Иван. – Мне Ксения дала свой телефончик. Такая клевая девчонка! А у тебя с Аленой срослось?
– Нет! Да я особо и не хотел, – с кривой усмешкой сообщил Самошин. – Эта дурочка начала вертеть хвостом, раздувать щеки. Подумаешь, фигура! Сейчас вот узнаю: кто она есть и есть ли у нее крыша. У меня в банке, где она работает, оказалось много знакомых. Мы несколько проектов через них провернули. Посиди пока!