Страница 2 из 9
– Это же рай! – сорвалось с уст.
– Да, – заулыбалась Лера. – Как видишь, изнутри это место наполнено светом.
С того момента все мои дни занимала расшифровка иностранных рецептов, вечера полнились долгожданными встречами с Максом, а ночи – долгими разговорами с Лерой. Моя соседка по комнате много шутила, увлекательно рассказывая о новых клиентах, с которыми успела познакомиться за день – об их жизненных обстоятельствах, подтолкнувших прибегнуть к магии, превратностях судьбы и тайных желаниях. Но к сожалению, а может, и к радости, я почти всегда засыпала раньше, чем заканчивалась очередная история.
Через две недели я полностью освоилась на новом месте. Некоторые рецепты были похожи на бабушкины, но некоторые имели совсем иную природу и выполнялись далеко не всегда исключительно из растений. Произносимые над зельем заклинания также были отличны от тех, что наш род из поколения в поколение копил в колдовской книге. Теперь мои слова над чаном звучали иначе – и неудивительно, ведь являлись смесью латинского и кельтского языков.
Лера помогала по первому зову, но вскоре принцип работы стал понятен. Я добавила на полки колдовской лавки некоторые новые мази по бабушкиным рецептам, которыми Катрин в итоге осталась очень довольна.
Дни начинались рано, а заканчивались из-за Лериной болтовни слишком поздно. По обычаю мы готовили завтрак для Максима и отца семейства, провожали их в спортивный центр и собирались в город. Ровно в пять минут восьмого к остановке подъезжал красный автобус, который вёз нас на улицу Мелроу. Пройдя всего пять минут по узким мощёным дорожкам, мы оказывались на месте. Тогда каждая из нас погружалась в свою комфортную среду обитания. Лера не могла жить без общения и чужих проблем, я же была счастлива наедине с растениями и в беседах с книгами.
Однажды вечером, не дослушав её историю про старинный отвар, что выгонял из дома неупокоенных духов, я уснула. Точнее, закрыв глаза, я поняла, что Лера внезапно замолчала. Такое с ней нечасто бывало, поэтому я вновь подняла усталые веки. Но подняла ли? Комната оказалась пуста.
Обрамлённая лишь тёмными силуэтами громоздких предметов, просторная спальня теперь казалась необжитым пространством. Некоторую мебель покрывали светлые, местами рваные простыни; с углов довольно плотными клоками свисала паутина, а на полу просматривался толстый слой пыли.
Лето в Англии не отличается жарой. Мы оставляли ставни лишь слегка приоткрытыми, но теперь я созерцала настежь открытое окно. В дуновениях ночного ветра перед ним развевалась незнакомая глазу и изрядно потрёпанная временем занавеска. Она манила, звала в тщетных попытках оторваться от карниза.
Я встала и лёгкими шагами приблизилась к окну. Туман покрыл поле и вылез на дорогу. Он подобрался к испещрённой проворным плющом изгороди, явно замыслив в один из дней проникнуть в дом.
Вдалеке чернело сухое дерево – отличительный пейзаж окраины нашего маленького провинциального городка. Окутанное туманом, оно словно пронзало плотный ночной воздух своими кривыми ветками. Оно пугало. Однако вопреки чувствам, я отодвинула занавеску и вылезла в окно, свесив над хвойными кустами босые ноги. Прыгать не хотелось, и я попыталась взлететь. Оттолкнувшись ступнями от кирпичной кладки, я вовсе не взлетела. Ментальное тело показалось в разы тяжелее обычного. Воздух незримым прессом придавил к земле, и, приближаясь к колючим кустам, я даже на секунду подумала, что по ошибке приняла обычный мир за астральный.
Но кусты не ударили обрубленными ветками по щиколоткам, не ободрали открытые руки и плечи. Я ступила сквозь низкий тис и, минуя железные прутья ворот, вышла на дорогу.
Лёгкий ветер гнал обрывки облаков по полю, обнажая мощный ствол дерева, когда я заметила близ него силуэт. Мне стало не по себе и на мгновение обдало волной страха, пока я не узнала ночную гостью.
– Бабушка! – Я подбежала и тут же обняла её.
– Слушай внимательно, – тут же перешла к делу она. – Место это под колдовским колпаком…
– Так вот почему так тяжело! – перебила я её. – Это плохо?
– Как и всё в викканстве: с одной стороны, хорошо, с другой – плохо. Но я здесь не поэтому. Предсказание оповестило, что вскоре ты встретишься лицом к лицу с очень сильной ведьмой. Тебе надо остерегаться, потому как именно тебя захотят использовать в качестве щита.
– Щита? Но от чего?
– От колдовского проклятия, разумеется, – пожала плечами бабушка, словно я задала невероятно глупый вопрос.
– Я не понимаю…
– Через три дня на этом же месте! – успела произнести встревоженная ведунья, прежде чем раствориться в воздухе.
Я открыла глаза. Над полем восходило солнце. Я сидела на кровати, полная тревожных мыслей.
«Неужели Лера предаст меня после всего, что мы пережили вместе? После всего, чем я рисковала ради её спасения и освобождения души её матери?»
Переведя взгляд на её кровать, я вздрогнула всем телом – викканка изучала меня пронзительным взглядом.
– Доброе утро! – предательски глупо заулыбалась я.
– Плохие сны? – пытливо произнесла она.
– Нет, нет… Просто…
– Просто что?.. – Лера приподнялась на острых локтях.
– Просто этот дом во сне выглядел иначе…
– Иначе? – Она высоко подняла рыжие брови.
– Мебель вокруг покрывали рваные простыни, и, казалось, дом пришёл в запустение. А двор…
– …Покрыл плотный туман, – перебила она, перевернувшись на спину.
– Да… Что это за место?
– Ты видела дух этого дома… – спокойно произнесла Лера, на этот раз разглядывая потолок вместо меня.
– Дух? Здесь есть духи?
– Нет, Кира. Я не о призраках в доме, я о самом доме.
– Не понимаю, объясни…
– Этот дом живой, понимаешь?
Отчего-то эта фраза вызвала во мне жуткое чувство, словно я оказалась в утробе монстра.
– Лера, я не понимаю – как дом может жить?
– Так же, как оживают предметы посредством магии или избытка человеческих эмоций. А порою и того и другого.
– И как же проявляется жизнь этого дома? – Я обняла колени и упёрла в них подбородок, понимая, что теперь вряд ли снова усну.
– Проявляется всегда по-разному. Дом может прятать предметы, издавать звуки, может даже будить среди ночи, если в окрестности пожаловал чужак. – Она выдержала поучающую паузу. – Дом может питать жизнью или, напротив, отнимать все силы.
На этом я решила прекратить расспросы об ожившем доме, что сторожит по ночам свои земли, в страхе выдать бабушкин визит.
Вскоре наш день закрутился в привычном ритме. Чувствуя некоторое недоверие к Лере, что зародилось прошлой ночью, я старалась не докучать разговорами. Да и она на удивление с самого утра не обладала прежней болтливостью. Напряжение между нами росло, и лишь оказавшись один на один с книгами в своей магической лаборатории, я с облегчением выдохнула.
На повестке дня стояло изготовление очередной порции мази для лечения акне, рецепт которой я изобрела ещё весной. Успев подготовить травяные настои основ, я, к немалому удивлению, вновь увидала в дверях Леру.
Она влетела в лабораторию и поднесла к моему носу колбу из тёмного стекла, полную какого-то порошка.
– Понюхай это! – возбуждённо зашептала она.
– Что это? И зачем? – Я покрутила колбу в руках.
– Доверься мне! Просто понюхай…
Я очень не любила викканское «доверься мне» – оно слишком часто в действительности означало «доверяй, но проверяй».
– Ну же?! – торопила Лера.
Несмотря на бабушкины предупреждения, я сдалась и, поднеся узкое горлышко к носу, вдохнула.
Вещество показалось обычной золой, а после экспресс-ритуала ровным счётом ничего не изменилось. Но только не для Леры. Она подняла меня с места и буквально выпихнула за дверь – в тёмный салон торгового зала.
– А теперь смотри, – успела она прошептать на ухо.
Близ высокого шкафа, полного колдовских книг, стояла фигура. Её неестественно тонкие руки простёрлись к одному из рецептурников и ловко ухватились костяшками пальцев за переплёт. Она поднесла книгу к настенной лампе и следом обратила своё лицо к свету.