Страница 2 из 9
– Опять?!?
– А что Вы хотели? Молодёжь! Кому, как не им, обеспечивать выполнение программы партии и правительства по приросту населения? – попыталась отшутиться Ольга Ивановна.
– А ты и рада! Ну, конечно, чего проще – получить дополнительную ставку, деньги-то не из твоего кармана. А нельзя было вместо новой ставки придумать что-нибудь другое? Например, взять бухгалтера постарше, чтобы уже гарантированно не думала рожать? Так трудно догадаться самой?
Уф! – обрадовалась Ольга Ивановна тому, что мысль о бухгалтере в возрасте, наконец-то, дозрела в мозгу начальника. Она об этом говорила ему уже давно, но он упорно ничего не хотел слышать, а теперь вот выдаёт за свою, но Ольга Ивановна вслух этого, конечно, не сказала, а, только, разыграв растерянность, спросила:
– Насколько постарше?
– Лет до сорока. И на декретную ставку. Никаких расширений!
– Трудно будет найти, – засомневалась главбух, – В этом возрасте бухгалтеры уже опытные, как правило, становятся главными или замами, на обычного, да ещё и на декретную ставку…
– Ничего! Справишься! С отделом кадров посотрудничаешь поплотнее! – ехидно поставил точку в их разговоре Кирилл Андреевич, прекрасно осведомлённый о взаимной «приязни» своих сотрудниц.
И настроение у обоих поднялось: Ольга Ивановна радовалась, что, наконец-то, получит опытного сотрудника, чего, собственно, и хотела добиться в результате. А у Кирилла Андреевича упал градус раздражения, когда он представил, как Ольге Ивановне придётся общаться с Кариной Владимировной (любил он ставить своих подчинённых в неудобное положение и наблюдать, как они из него выкручиваются). И от раздувания штатов отбился, хотя прекрасно понимал, что международное направление внесёт свои коррективы. Но оно когда ещё разовьётся в полную силу… А пока стоит поэкономить ресурсы.
Сентябрь
Уж на этот раз Карина была уверена, что победа будет за ней. Кирилл в прошлый раз намекнул, что сначала надо было обратиться к нему по поводу устройства Юльки на работу, а потом уже разговаривать с главбухом, так что теперь она такой ошибки не допустит. И Карина смело подложила резюме и анкету младшей сестры к документам двух претенденток на место в бухгалтерию. И ничего страшного, что ставка декретная. Юльке не понадобится много времени, чтобы обаять шефа. Его отношения с нынешней профурсеткой вот-вот закончатся, и Юлька, ведомая опытной старшей сестрой, вполне может занять её место. Может даже получится до ЗАГСа Кирилла довести. Но этой цели Карина не ставила. Она считала, что и любовных отношений шефа с сестрой будет достаточно, чтобы Карина, попав на это время в высшее общество, успела присмотреть и окрутить какого-нибудь «папика». В её тридцать пять на особо крупную добычу рассчитывать не приходилось, но уж какого-нибудь миллионера-пенсионера, бывшего комсомольского функционера подцепить она ещё в состоянии. Не век же ей горбатиться в отделе кадров на бывшего любовника?
Эх, знала бы она тогда, тринадцать лет назад, когда недолго встречалась с молодым «лейтенантом» бизнеса, что он так быстро взлетит до «генерала», уже давно бы хозяйничала в собственном особняке, а не растрачивала свою жизнь на устройство личной жизни сестры. Но тогда ей хотелось всего и сразу, а ждать и терпеть не хотелось. Казалось, что столько перспектив впереди! Но как-то быстро они закончились. Ещё быстрее утекли деньги. Пришлось искать работу. Незаметно стукнул тридцатник – возраст, который в молодости казался недосягаемой величиной, старостью, которая никогда не наступит, не должна наступить с ней. А дальше года поскакали ещё быстрее. И вот уже приходится надеяться на лучшую жизнь благодаря сестре, а не собственным прелестям. Ну, ничего, они обязательно прорвутся!
Две другие претендентки и в подмётке Юльке не годились. Во-первых, они были старше. Правда, повышение возрастного ценза было идеей шефа, но, когда Карина пришла к нему перепроверять эту информацию, услышанную из уст главбуха, он тонко улыбнулся и подчеркнул, что разрешил Ольге Ивановне искать претендентку до сорока. И Карина тут же поняла, как ей действовать, чтобы обеспечить сестре место в бухгалтерии. Она посылала к Ольге Ивановне на собеседование страшненьких неухоженных сорокалетних неудачниц, из которых та и выбрала одну. Вторую главбух нашла сама. Ну, так ей, вообще, было уже сорок пять, что значительно превышало планку возраста, обозначенного шефом, на что Карина не преминула обратить его внимание. Так что место бухгалтера у Юльки, считай, уже было в кармане. Особенно после того, как шеф велел принести ему фотографии претенденток. А уж когда, протянув с решением целый рабочий день, назначил время собеседования с ним лично, Карина и вообще возликовала, поняв, что Юлька его зацепила.
Ольга Ивановна сначала недоумевала – личных собеседований шеф обычно не проводил. Какая ему была разница, кто придёт в тот или иной отдел? Ведь за итог работы отдела отвечал всё равно его начальник. С него и спрос. При подписании документов новичка смотрел только, чтобы соблюдался возрастной ценз, да особо пристрастно допрашивал, если новичок был женского пола, что им не приветствовалось. Но об этом все знали, так что проблем не возникало. А тут, мало того, что протянул с решением, так ещё и личную встречу потребовал! Но когда Маринка шепнула ей о третьей претендентке, подсунутой отделом кадров, Ольга Ивановна разнервничалась. Ну, Каринка, опять твои происки! Но не думай, что тебе удастся прорваться! Костьми лягу, но «блатных» к себе не допущу!
Кирилл Андреевич рассматривать Юльку ни как сотрудницу, ни как потенциальную любовницу не собирался. Эмоции и поведение главбуха и, особенно, начальника отдела кадров, были для него просто маленьким развлечением. Так что он изначально выбирал между двумя кандидатурами. Вернее, уже был готов сразу подписать документы той, сорокалетней (её внешность, вопреки мнению Карины, его совершенно не волновала), если бы начальница отдела кадров не акцентировала его внимание на возрасте второй претендентки. Так бы он просто отложил её документы в сторону из-за возраста, а тут обратил внимание на её имя: Олеся Глебовна. Не очень распространённое сочетание, не так ли? Но в его жизни уже прозвучавшее. И даже, возможно, сыгравшее роль некой поворотной точки в его судьбе.
И тогда он запросил их фотографии. А потом долго вглядывался в лицо сорокапятилетней женщины, да, изменившейся, конечно, за прошедшие двадцать лет, но вполне узнаваемой. А то, что фамилия не совпадала – так что в этом странного? Могла ещё раз замуж выйти…
Их учительница литературы и русского и по совместительству классный руководитель – Мариванна, неудачно упала во время новогодних каникул, сломала шейку бедра и загремела в больницу на неопределённый срок. Директору и завучу пришлось неделю ломать голову, перекраивая расписание, чему были ужасно рады все школьники от младшего до выпускного классов, у которых то и дело возникали дыры вместо уроков, что они заполняли катанием на горках и валянием в снегу. Но, наконец, они решили эту проблему, уговорив новенькую учительницу младших классов взяться за выпускников, а старенькую учительницу, только полгода назад с почётом отправленную на пенсию, вернуться в школу, чтобы разрешить проблему с начальными классами.
Разведка донесла, что новенькую учителку зовут Олеся Глебовна, молоденькая – всего двадцать пять, живёт в военном городке, поскольку замужем за лётчиком, в их посёлок приехали всего лишь прошлым летом. И класс дружно решил устроить ей «прописку» – пошуметь, побузить, чтобы посмотреть, как она на это отреагирует. Побежит жаловаться Димдимычу (директору)? Начнёт закручивать гайки, как Горгона (завуч)? Будет давить добротой и сочувствием, как Мариванна? Опять же, то, что она из военного городка, популярности ей не добавляло, особенно, среди девчонок, отчаянно завидовавших сытой и красивой жизни жён военных, которые нигде не работали, а только щеголяли по посёлку в красивых платьях и недоступных для сельских дурочек чулках и цацках, казавшихся последним верхом совершенства. И даже тяготы военной службы, связанной с вечными переездами, с жизнью, по сути, на чемоданах, воспринимались сельскими жителями, нигде дальше районного центра не бывавшими, как нечто прекрасное, почти волшебное. И, хотя военный гарнизон обеспечивал работой почти половину жителей посёлка, уважение это военным не прибавляло. Работали поселяне в обслуживающем персонале: приготовь-подай-подвези-убери, сложность и опасность военной службы не понимали. Ну, какая там опасность? – войны же нет! Так что причин помотать нервы новенькой было предостаточно.