В любви брода нет

Татьяна Оболенская

В любви брода нет

Глава 1. Олеся

Семь часов утра. Я бегу по Чистопрудненскому бульвару. На мне спортивная форма и легкие кроссовки. В ушах наушники. Раз-два, раз-два. Темп спокойный. Сегодня выходной. Вокруг никого, даже собачников нет. Красота! Я смотрю на смарт-часы, еще километр и можно переходить на ходьбу. Бульвар заканчивается, и я плавно выруливаю на обочину проезжей части. Сейчас преодолею запланированные тысячу метров, пересеку дорогу и – домой. Неожиданно, как «черт из табакерки» появляется черный Крузак и громко сигналит. Я перевожу взгляд на водителя – брюнет в темных очках, трехдневная щетина. На вид очень даже себе и ничего. Он улыбается белозубой улыбкой.

– «Динамо бежит»? – зубоскалит он.

Мужик, конечно, классный, но придурок!

Я показываю ему фак, пересекаю проезжую часть и сворачиваю к своему дому. Не хватало мне еще обращать внимание на всяких там придурков!

Уже дома, я становлюсь под прохладный душ, закрываю глаза, и неожиданно перед глазами, практически материализовалось красивое лицо с белозубой улыбкой. Да, кажется этот тип похож на мечту всей моей жизни. Сколько ему лет? Ну что он старше меня. это точно. Возможно двадцать восемь, может тридцать. Интересно, он высокий? Если еще и высокий, то это вообще супер! И чего это я так размечталась? Увидела красивого мужика и поплыла?

– Так, Олеся, возьми себя в руки! – сурово приказываю я себе. – Ты с ним никогда не увидишься, к тому же он придурок! – Я завернулась в пушистый, махровый халат и устроилась с компом на диване.

А теперь немного обо мне. Я Олеся Викторовна Лазарева – студентка первого курса РУДН, специальность «Лингвистика», языки – английский и испанский. С детского садика изучаю английский и свободно разговариваю на испанском. Почему я выбрала испанский? – спросите вы. Да потому, что во мне течет испанская кровь. Мою прабабушку в 1936 году привезли ребенком из Испании. Потом она выросла, благополучно вышла замуж за моего деда и поменяла свою звучную испанскую фамилию – Гонсалес на русскую – Лазарева. Она родила сына. Вот этот сын и стал моим дедом – Лазаревым Иваном Викторовичем, для которого испанский язык стал вторым родным языком. А мой папа – Виктор Иванович Лазарев тоже очень хорошо разговаривает на испанском и приобщил меня к этому языку с трех лет. Наверное, от моей прабабушки мне достались большие темно-шоколадные глаза. Мама говорит, что за такие глаза можно и «Родину продать». А вот от мамы я получила светлые волосы и белую кожу. Жалко, что я не смуглая, как испанка. Все говорят, что я красивая. А мне кажется, что ничего особенного. Подумаешь, глаза, губы, волосы, стройная фигура и острый язык! Да-да, язычок у меня ой-ой-ой! Лучше мне не попадаться под горячую руку! Может быть, поэтому у меня до сих пор нет парня? Не то, чтобы совсем никого нет, ребята посматривают в мою сторону. А Пашка Кулаков – мой одноклассник и вовсе поступил в РУДН из-за меня. С Пашкой мы дружим, но на большее пусть он даже и не рассчитывает! Он не герой моего романа! Мне уже шестнадцать лет, скоро должно исполниться семнадцать, через год восемнадцать, и тогда все – жизнь закончена! И до сих пор никакой любви! А так хочется большой любви, чтобы неожиданно появился «принц на белом коне» и увез меня в волшебную страну. Но пока принц на моем горизонте не проглядывается, видать пришпорил своего буйного коня возле какой-нибудь таверны, пьет горькую и совсем не думает обо мне. Кстати, этот мачо очень даже и подходит на роль принца. Правда «конь» у него черный. Хотя, я совсем даже и не против, пусть будет черный. Я глубоко вздохнула.

– Мечты, мечты, где ваша сладость? Прошли мечты осталась гадость!

Я потянулась, нащупала телефон и набрала номер Лиды – моей одногруппницы и уже почти год, как подруги. Мы договорились встретиться ближе к обеду в кафе, в центре города. Мои родители в данный момент отсутствуют. Они в отпуске на море. Я предоставлена сама себе, и, если честно, иногда не знаю, чем себя занять.

Я сижу возле окна, пью кофе и высматриваю Лиду. Через стекло я встречаюсь взглядом с высоким мужчиной, у которого в руках стаканчик с латте. Он неожиданно улыбается, показывая все свои тридцать два зуба. Это Он? Тот самый мужик, который мачо, с которым я встретилась утром на пробежке? Как такое возможно, что в Москве я два раза случайно сталкиваюсь с одним и тем же мужиком, да еще с таким мачо? Он что, следит за мной?

Мужик салютует мне стаканчиком с латте, улыбается еще шире, подмигивает мне и направляется к двери кафе. Ко мне? У меня мгновенно покраснели щеки. Мамочка дорогая! Что делать? Я потупила глазки, внимательно рассматривая узоры на скатерти. Минута, две, пять, ничего не происходит. Я отрываю взгляд от созерцания узоров и оглядываюсь. Мужика нигде нет, перевожу взгляд в окно и вижу, как он большими глотками пьет воду из бутылки, подходит к своему Крузаку, садится в него и уезжает. Он конечно же узнал меня, но зашел в кафе купить бутылку воды, а вовсе не для того, чтобы познакомиться со мной! Я для него вообще малолетка, он с такими не знакомится. Стало так обидно, до слез! Еще Лидка запаздывает. Хотя, если бы этот мужик подошел с ней одновременно, не факт, что он выбрал бы меня. Лидка очень симпатичная, брюнетка с синими глазами, кроме того, она старше меня, ей недавно исполнилось восемнадцать. Значит, у нее больше шансов, чтобы он обратил на нее внимание.

– Ау, подруга! – окликнула меня Лидка.

Она подошла незаметно, или это я задумалась и не заметила ее.

– Л-е-с-ь, – смешно растягивая слова, протянула Лидка, – а куда мы все-таки пойдем на практику? Куратор сказал, что нужно самим найти место и срочно.

– А в университете? – предложила я.

– Не! – сморщилась Лидка. – Бесплатно? Ни-ког-да!

– А кто нас возьмет с зарплатой? – усмехнулась я. – Мне вообще еще семнадцати нет, тебе только восемнадцать стукнуло.

Лидка хитро прищурилась.

– К моему бро – Никите! Давай вместе к нему на фирму заявимся. Меня он не очень хочет брать, а с тобой точно возьмем. Ты как раз в его вкусе. Он любит блондинок.

Я хмыкнула.

– Но он же не знает, что мне семнадцать еще не стукнуло. Зачем ему брать на работу малолетку?

– А мы ему не скажем! А потом, когда он узнает, ему будет неудобно нас уволить, – она сложила вместе ладошки. – Лесь, ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! У Никиты на фирме есть парен – его зам, такой красавчик, и мне он очень нравится. Представь себе! Целый месяц работать с ним рядом! – Лидкины глаза загорелись. – Л-е-с-ь. соглашайся! Давай попробуем? Вот прямо сейчас и поедем на фирму к Никите, а?

Я немного подумала. Может действительно попробовать? Пока родители в отпуске, заработаю денег. Здорово! Не то чтобы родители сосем не дают мне денег, дают, конечно. Но это будут мои, лично заработанные деньги! Действительно, отрабатывать в университете скучно.

– Давай. – согласилась я. – А твоему брату сколько лет?

– Никите двадцать восемь лет. Но у него уже довольно серьезная строительная фирма. Отец с мамой сейчас за границей, а бро теперь за мной приглядывает. И так мне его опека достала! Но ничего, к сентябрю предки вернутся, и Никита отстанет!

Мы с Лидкой загружаемся в ее Мазду и медленно выруливаем с парковки. Офис ее брата расположен совсем в центре, у Белорусского вокзала. На проходной Лидка звонит брату, и нас пропускают. В приемной директора сидит длинноногая, крашенная блондинка. Увидев Лидку, расплывается в улыбке.

– Лидия Александровна? – она скользнула по мне взглядом и немного нахмурилась. – Никита Александрович не говорил, что вы должны зайти.

– Для меня у бро всегда есть время, – сухо заметила Лидка и потянула меня за собой.

Она толкнула дверь, и мы оказались в большом кабинете. За столом сидит молодой мужчина и нахмурив брови читает какие-то бумаги. Он поднимает взгляд, и я чуть не вскрикнула. Никита Ларионов – брат моей подруги, о котором она прожужжала мне все уши, оказался тем самым мачо, с которым я виделась два раза и который втайне мне очень понравился.