Проверка - Книга вторая

– А для Вьетнама не нужны прививки? – спросил Олег.

– Наверное, нет, – сказала она. – Мне о них ничего не говорили. Когда пойдём? Давай в одиннадцать?

В тот раз у них ничего не вышло с Вьетнамом. Утром Настя, как обычно, включила компьютер и прошлась по новостным сайтам. В основном смотрела последние новости на RT и «Вести», но иногда заглядывала и на mail.ru. На последнем сайте в новостях было много чернухи, которую подавали в пику «правительственной пропаганде», но иногда там попадались интересные сообщения. Одно такое она нашла, а когда прочитала, настроение упало ниже плинтуса. Какой-то американец путешествовал на яхте с подругой и псом. Плыл он из Индии к Андаманским островам в Порт-Блэр и натолкнулся на островок, который облюбовала Настя. Погода начала портиться, и он решил её переждать. На подходе к острову увидел на нём девушку. Рассмотреть у американца не получилось, потому что пока он достал из каюты бинокль, она куда-то исчезла. Никаких лодок или катеров там не было, но и девушки на крошечном островке не оказалось. А вот её следы там были, а выпущенный на остров пёс раскопал и принёс хозяину два домашних тапка. Что особенно поразило американца, так это то, что обувь была российского производства.

– Надо было покупать китайские, – сказал отец, когда она подвела его к компу. – Не печалься, ему всё равно никто не поверит. Ну нашёл он эту обувь, но наши соотечественники сейчас путешествуют повсюду. Могли заплыть и туда, а остальное припишут его фантазии.

– Сейчас не поверят, а при случае могут вспомнить, – возразила Настя.

– А ты старайся, чтобы таких случаев не было! – рассердился он. – И во Вьетнам вам нечего мотаться, хватит бассейна! Дом тебе огородили, но если пойдёшь купаться, с кораблей будет видно. Оптики на кораблях до фига, и времени у вахтенных тоже много, а что может быть естественней для матроса, чем наблюдение в бинокль за красивой девчонкой? База там не очень большая, поэтому таких, как ты, раз, два и обчёлся. Дальше продолжать?

– А если купаться, когда стемнеет?

– Если там всё огорожено, да ещё вдвоём, наверное, можно, – подумав, ответил отец. – Только ты сначала поговори со своим Зелениным, чтобы туда передали, когда вы будете приходить. И сразу же обработай всех, кто будет о вас знать, чтобы не болтали. И меньше лазьте в воду. Погулять по берегу и подышать морским воздухом – это уже отдых.

После такого облома Настя восприняла воскресную передачу об их лечении почти равнодушно. Кто-то очень шустрый успел в пятницу заснять обработанных больных и взять у них интервью. В субботу на скорую руку смонтировали фильм, а в воскресенье он в первой половине дня был показан по каналу ОТР. Такая оперативность настораживала, да и вопросы в фильме поднимали те, которые прямо касались Насти. Врачи осторожно говорили об улучшении состояния пациентов, а сами пациенты говорили о том же самом уже без всякой осторожности. Панорама строительства центра тоже впечатляла. Вот только комментарии...

– В кои веки правительство занялось здоровьем наших граждан, – говорил молодой мужчина, который брал у всех интервью. – Созданные приборы, по заявлению директора центра, способны лечить практически любые болезни. Возникает вопрос, почему их используют только четыре часа в сутки? Можно было бы предположить, что сейчас отрабатывается методика массового лечения, поэтому просто нет возможности для круглосуточной работы, но директор центра профессор Евдокимов заявил, что такой режим работы будет и в дальнейшем. Более того, он сказал, что в воскресные дни центр будет закрыт. Объяснений подобного отношения к здоровью и жизни людей нам не дали, были только невразумительные намёки на ограниченность применяемых секретных технологий. Но любому здравомыслящему человеку понятно, что если смогли сделать один прибор, их можно сделать сотню! Всё упирается во время, деньги и желание. Мы готовы ради здоровья ждать и тратить деньги, а вот правительство, судя по высказываниям руководства центра, к этому не готово! Пока проходит пробное лечение и до конца не выздоровел ни один пациент, с этим можно мириться, но если...

Они всей семьёй смотрели этот фильм и после его окончания остались в гостиной.

– Этого следовало ожидать, – сказал отец, когда выключили телевизор. – Я даже не знаю, какое объяснение можно придумать, чтобы в него поверили. Тебя засветят, дочь, и очень скоро. Неделя на выздоровление больных и столько же на рост народного возмущения. Кажется, ты зря тратила золото на эту квартиру.

– Буду звонить Зеленину, – решила Настя. – Пусть думают над тем, чтобы нам временно переселиться в лечебный центр. А тебе нужно купить хорошую машину, а лучше – перейти работать в нашу охрану. Тогда никому из нас не придётся мотаться.

– Звони, – согласился он. – Здесь для нас не будет нормальной жизни. В охрану я вряд ли перейду, но машину поменяю. Мне от вашего центра до службы всего минут двадцать езды, если нигде не застряну. Заодно буду отвозить Татьяну.

– Я переселюсь к Славе, – сказала Таня. – Завтра пойдём подавать заявление в загс. Сменю фамилию...

– Так мы не будем здесь больше жить? – спросила растерянная мать.

– Успокойся, Надя, – сказал отец. – Постепенно всё утрясётся, но, пока будет идти эта утряска, лучше пожить подальше отсюда. Здесь мы не отгородимся от людей.

Настя ушла к себе и позвонила полковнику.

– Я не видел этого фильма, но в курсе его содержания, – сказал Дмитрий Павлович. – Я вам уже говорил, чтобы готовились к славе. Нормально нашу затею не объяснишь и рты не закроешь. Не те времена, да и на Западе не будут молчать, тем более что обо всём известно американцам. Так что ваша безвестность продлится две-три недели. Мы это, естественно, предусмотрели. В первом больничном корпусе для вас заканчивают отделку четырёхкомнатной квартиры. Через дней десять в неё можно будет въехать. Это временное жильё, поэтому мы меблировали сами. С питанием возиться не нужно, потому что для вас будут готовить в больничной столовой. Скажете, что нужно, и они всё сделают. Если вашей матери надоест сидеть за телевизором, она может поработать у нас. С вашим отцом поговорят и предложат поменять работу. Сестра от вас уходит?

– Да, она выходит замуж за вашего лейтенанта.

– Он такой же мой, как и ваш, – хмыкнул Зеленин, – а после свадьбы будет больше вашим, чем моим. Вы, Настя, теперь тоже наша, разве что вам из-за молодости лет не дали погоны, а говорить об окладе при вашем богатстве просто смешно.

– Ну и зря, – сказала она, улыбнувшись в первый раз за сегодняшний день. – Царей записывали в полки с младенчества и давали чины, а мне скоро пятнадцать и в прошлом королева. А вы жадины, если пожалели для меня даже лейтенантские погоны!

– Я поговорю. Что у вас с учёбой?

– Завтра пойду договариваться о сдаче и попрошу, чтобы разрешили сдавать по два экзамена в день. Тогда за неделю разделаюсь с девятым классом и займусь десятым.

– А ваш друг?

– Ему долго готовиться. А почему вы спросили?

– Он не член вашей семьи, но для вас дорог. Если за вас возьмутся всерьёз, это могут использовать. Вы думаете, что они ограничатся одной встречей и этой визиткой? К сожалению, сейчас не прежние времена и наши противники имеют здесь очень большие возможности. Вы в первый раз за десять дней покинули дом пешком, а не в шаре, и вас сразу выследили и подвели людей из посольства. Вам это ни о чём это говорит? На полученную от нашего майора информацию обратили внимание и, видимо, частично смогли проверить. После этого стало несложно связать с вами строительство нашего центра. Вы там нигде не засвечены, но его назначение нетрудно узнать. Сказка о приборах, которые лечат всё на свете, хороша для обывателя, а не для специалиста.

– И что делать? – встревожилась Настя. – Вы как-то можете помочь?

– Куда мы денемся? – пошутил Зеленин. – Будем опекать вашего бойфренда, а заодно узнаем тех, кто попытается его пасти. Только вы предупредите его и о возможной опасности, и о нашей опеке. И вот ещё что... Вы ведь будете к нему наведываться? Я так и думал. Его квартиру нужно защитить от прослушивания, поэтому пусть будет готов к визиту наших специалистов. Вы не были в Камране?