Страница 8 из 80
– Тогда возьму орехи, – сказала она. – Далеко до твоего схрона?
– Не очень. Можно два раза спеть песню.
Они пришли в пещеру, и Настя, сбросив всё с пояса, упала на листья. Посмотрев на неё, Чупча сходил к яме и поужинал сырой рыбой, после чего закрыл вход камнем и лёг отдыхать. Девочка в тот вечер не притронулась к еде, только попила воду из кувшина. Её советники молчали, и она не стала их беспокоить. Усталость была такая, что не хотелось даже думать. Заснула она сразу и проснулась позже обычного.
– Поспешим, – сказал ей нервничавший орк. – Бери свои орехи и цепляй остальное, а я возьму лук и стрелы. Я уже ел рыбу, а тебе не стал нести. Всё равно не будешь есть сырую. Как ты думаешь, богиня оценит мою помощь?
– Твою помощь оценю я! – сказала Настя. – Пригнись, а то ты слишком высокий.
Когда он наклонился, девочка обняла за шею и поцеловала в щёку.
– Ты самый хороший из орков! – сказала она. – Если захочешь, можешь пойти со мной к людям. Будешь пугать моих врагов, есть сколько хочешь и уйдёшь, когда надоест.
– Я подумаю, – ответил он. – Много есть и пугать других – это хорошо.
Глава 3
– Здесь и будешь ждать, – сказал орк, показав лапой на небольшой, поросший мхом холмик. – Иди сюда, с твоей стороны не видно.
Оказалось, что свой схрон Чупча сделал, воспользовавшись выворотнем. Рухнувшее дерево вырвало из земли свои корни, образовав порядочных размеров яму. Орк уложил сверху жерди, набросал на них ветки и засыпал землёй, которую, наверное, взял из той же ямы, сделав её больше. Со временем это сооружение поросло мхом и теперь не сильно бросалось в глаза.
– Ты видела, где ручей, – продолжил поучать Чупча. – Это место далеко от города. Наших здесь не будет, но иногда встречаются звери, которым ты ничего не сделаешь своим луком, поэтому старайся сидеть тихо и не шастать. Лезь в яму и прикрой вход ветками. Два дня посидишь, а потом я прибегу.
Он ушёл, а девочка забралась в землянку, оставила в ней сумки с золотом и лук и в несколько приёмов наносила листьев. Внутри была большая куча сухих веток, которыми она прикрыла вход. Конечно, ветки не преграда для тех хищников, о которых говорил зелёный, но с ними было как-то спокойнее.
«Что думаешь делать?» – спросил паладин.
«Как что? – не поняла Настя. – Ждать, конечно».
«Это понятно, но я имел в виду другое. Ты хотела прожить с орком год, и я считал это правильным: слишком уж ты мала».
«А теперь так не считаешь? – спросила девочка. – Это из-за золота? Так сам же мне его предложил!»
«Я всего лишь дух человека, который жил тысячу лет назад, и думал, что ты заберёшь золото позже. Ты поспешила, а я не знал, во что превратилась столица, и пошёл у тебя на поводу. Сейчас все людоеды знают, что твой орк снюхался с человеческой девчонкой и захапал что-то ценное. Два дня, которые ты здесь отсидишь, не дадут безопасности. Это твой зелёный приятель из-за простоты может так думать, ты должна быть умней. К его пещере в любой момент может кто-нибудь припереться. Один раз тебе повезло, что орк был один и старый. Ты готова и дальше постоянно рисковать своей жизнью?»
«Меня не надо уговаривать уйти к людям, – сказала она. – Я готова сделать это хоть сейчас! Главное – где-нибудь устроиться, чтобы можно было продолжать тренировки».
«Если уведёшь с собой орка, хотя бы сразу не убьют и не ограбят», – сказал Лор.
«Наоборот, могут убить, испугавшись людоеда, – возразила Элла. – Это раньше орки служили людям, теперь они их едят! Я предлагаю поступить проще. Нужно прийти в какой-нибудь город, перед этим спрятав золото, и представиться жрицей. Я кое-чему научу да и потом смогу многое подсказать или что-то сделать магией пояса. В каждом городе должны быть храмы. Не знаю, как с этим сейчас, но раньше любой из жриц должны были оказывать помощь».
«А это ничего, что жрице тринадцать лет? – спросила Настя. – И вид у меня такой, что даже орк сказал, что могут выдрать плетьми».
«А что не так с видом?» – не поняла жрица.
«На мне только рубашка без рукавов и очень короткие штаны, – объяснила девочка. – Не знаю, как с этим в вашем мире, а в нашем женщины в старину носили длинные платья».
«Почему ты об этом не сказал?» – спросила Элла паладина.
«Я сам не знал, – ответил Лор. – Даже её глазами смотрел на дома, а не на ноги! Может, набить кроликов и сшить юбку из их шкур?»
«Вы ещё предложите сварганить наряд из индюшиных перьев на манер индейских! – рассердилась девочка. – Как я буду что-то шить без иголки и ниток?»
«Не шуми и слушай старших! – тоже рассердился паладин. – У тебя есть кинжал, которым можно кроить шкуры и делать в них дырки, а через них можно сшивать сухожилиями. Лучше быть похожей на пугало, чем бесстыдно сверкать голыми ногами!»
«Лор прав, – поддержала его Элла. – Возьмёшь с собой несколько монет и закажешь нормальную одежду. Пусть лучше на тебя будут удивлённо таращить глаза или посмеются над юбкой, но не накажут за бесстыдство».
«Бедные кролики, – вздохнула Настя. – Уговорили, сошью я себе наряд Робинзона Крузо, возьму пригоршню монет, а остальные спрячу. Дальше-то что делать?»
«Говори понятно, – отчитал её паладин. – Дальше можно поступить по-разному. Можно так, как советовала Элла, а можно попробовать найти доверенного человека. Дашь немного золота и пообещаешь дать больше, после того как принесёт тебе клятву именем великой богини. Ты всё равно не обойдёшься без кого-нибудь из взрослых».
«А меня не пошлют с этой клятвой? – спросила девочка. – Заберут золото и перережут горло. Может, ваша богиня потом их накажет, только мне от этого будет не холодно и не жарко!»
«Не должны, – не очень уверенно сказал Лор. – Раньше клятва именем богини была нерушимой. Надо было только следить, чтобы клянущийся не оставил себе лазейку. Сейчас... наверное, в этом ничего не изменилось. Я понимаю, почему ты сомневаешься. Вы выдумали себе богов и легко нарушаете клятвы, а наша богиня такое не прощает».
«А почему ты думаешь, что наши боги выдуманы?» – спросила Настя.
«Из твоей памяти, – ответил он. – Ты в них не веришь и считаешь выдумкой».
«Я и в Верону не верила, – вздохнула девочка, – так что уже и с нашими богами ни в чём не уверена. Если есть одна богиня, почему не быть кому-то ещё? И вовсе необязательно, что они будут так же следить за поступками людей. В нашей вере грешников наказывают после смерти».
«Надо подумать, как тебе назваться, – сказала Элла. – Мы ничего не знаем о теперешнем мире, даже то, империя здесь сейчас или какие-то королевства. В мои последние дни в столице было трудно выжить, так что вряд ли уцелел кто-нибудь из родни. Можешь взять имя моей младшей сестры Нальды. Так и назовёшься: жрица Нальда Рожди. Считай, что я ввела тебя в семью. Да, девочек принимали в жрицы с пятилетнего возраста. Конечно, в полную силу они входили годам к двадцати, но для тебя главное, что твой возраст ни у кого не вызовет удивления, а жриц боятся задевать. Вряд ли в этом что-нибудь изменилось. Где те знаки, которые ты сняла с мёртвых?»
«В кармане шорт», – ответила Настя. Она достала из кармана оба шнурка с тусклыми в полумраке землянки пластинками и убрала ветки от входа. Намного светлее не стало, но уже можно было рассмотреть, что у неё на ладони лежат амулеты Вероны, как две капли воды похожие на печать царя Соломона.
«Из чего они? – спросила девочка, рассматривая вложенные друг в друга треугольники. – Из стекла?»
«Они сделаны из алмаза, – ответил Лор. – Такое нельзя сделать человеческими руками. Тысяча золотых семей империи получила эти амулеты от слуг богини, всем остальным их делали из золота, даже крестьянам. Потом посмотришь на солнце, они очень красиво сверкают. Надень один себе на шею. Раньше за отсутствие амулета могли строго наказать. Плохо, что нашему опыту тысяча лет, но обычаи меняются мало, а люди не меняются совсем».
Настя не стала убирать крестик, просто добавила к нему знак Вероны, укоротив шнурок, чтобы грани треугольников не царапали грудь. Второй знак она решила положить в мешочек с драгоценностями, а перед этим сняла майку и высыпала на неё всё, что в нём было. Красные, зелёные и голубоватые камни не заинтересовали, кольца с камнями были слишком велики, а вот броши и серьги подверглись тщательному изучению. Уши она себе проколола, поэтому серьги было куда вешать.