Приговор

– Пусть они общаются, а я покажу вам картины отца, – предложила Ольга. – Заодно поговорим и ближе познакомимся. Папа, тебе необязательно при этом присутствовать. Вера Николаевна пока никуда не уезжает, так что у вас будет возможность поговорить.

– Сейчас с тобой будут разбираться, – насмешливо сказал глюк. – Девушка боится остаться без наследства и не будет деликатничать.

– С удовольствием посмотрю картины, – ответила Вера Ольге. – Дмитрий Михайлович работает дома?

– Отец давно не рисует, – сказала Ольга, заводя её в не очень большую комнату. – Когда-то в этой комнате была его мастерская, а теперь в ней сплю я, когда здесь задержусь и лень ехать домой. Сейчас я отдёрну гардины и будет лучше видно. Остались только три картины из самых лучших.

В комнате почти не было мебели. Большой диван и письменный стол с двумя стульями – вот и вся обстановка. На стене напротив дивана висели три большие картины с пейзажами.

– Мне больше нравится эта лесная речка, – сказала Ольга, показывая рукой на висевшую справа картину. – Отец рисовал её ещё молодым, а я любила рассматривать, когда сюда пускали. Посмотрели? А теперь скажите, зачем вам нужен мой отец!

– Боитесь, что я выйду за него замуж и оставлю вас без наследства? – прямо спросила Вера.

– Больше боюсь вашего брака. Квартиры, конечно, жаль, учитывая её стоимость, но у меня есть своя, да и деньгами отец не обидит. Он в два раза старше вас, к тому же в последние годы беспокоит сердце. В санаторий поехал лечиться, а из-за вас бросил лечение и вернулся. Любовь к вам быстро его убьёт.

– Он не говорил о лечении, – сказала Вера.

– Будет мужчина говорить женщине о своих болячках, когда взялся за ней ухаживать? Он наверняка распустил перед вами хвост. Видно же, что это не просто увлечение.

–Успокойтесь, я не собираюсь выходить замуж за вашего отца. Он нравится как человек, к тому же у меня в Москве нет друзей, а у Дмитрия Михайловича их много. Я ничего ему не обещала и сегодня приехала больше из-за ваших гостей.

– Очень вы им нужны! – сказала Ольга. – Они в два раза старше вас!

– Мне уже тридцать восемь, – возразила Вера, – с Клинкиным разница небольшая.

– Я не дала бы больше тридцати, – удивилась Ольга. – Хотя вы говорили о двадцати годах, и можно было посчитать. Всё равно вы им неинтересны. Неужели сами не заметили? Заинтересовался один Черемшинский, да и то вашей внешностью. Если бы не отец, он уже взялся бы вас обхаживать. Здесь собрались очень значительные люди, которым неинтересно общаться с домохозяйкой с двадцатилетним стажем. У них свой круг общения и свои интересы. Знакомством воспользоваться сможете, а друзей вы здесь не найдёте.

– И чего вы от меня хотите? – спросила Вера. – Не пускать на порог вашего отца? С моей стороны это будет свинством. Мне жаль его, и я не собираюсь замуж, но не могу оттолкнуть без причины. Попробуйте сами с ним поговорить.

– С ним поговоришь! – уже без прежней злости сказала Ольга. – Вы первая, кем отец так увлёкся после смерти мамы. Надо же было ему поехать в этот санаторий! Ладно, пойдёмте в гостиную, а то он сейчас сам сюда прибежит. Попробуйте кого-нибудь заинтересовать. Может, я не права и у вас это получится.

Ничего не получилось. Гости Малевского беседовали о своих делах и знакомых и встревать в эти разговоры... С ней из вежливости перебросились несколькими фразами – вот и всё общение. Остаток вечера пришлось провести в обществе Дмитрия Михайловича. Когда закончилась вечеринка, он отвёз её домой.

– Знакомства могут быть полезными, – сказал ей глюк, – но ты скорее сойдёшься с соседкой по лестничной площадке, чем с друзьями твоего художника. Не обижайся, но ты для них пустое место.

– Я не столько обиделась, сколько разозлилась! – ответила Вера. – Они наверняка сочли меня вертихвосткой, которая вешается на шею их другу из-за его положения и денег! Пусть я не в курсе их обычных разговоров, могли бы найти тему, общую для всех. Но никто даже не попытался этого сделать! Думаешь, приятно чувствовать себя пустым местом? А я ещё вырядилась, как на концерт! Скажи, сколько времени придётся работать с душой? Я говорю о своей работе, а не о переносе знаний.

– Душа – это очень сложное образование, а тебе нужно построить в нём хранилище памяти. Наши машины делают это за минуты, а тебе понадобится примерно месяц.

– А я смогу это сделать? Как это будет выглядеть?

– Я заложу в твою душу программу по построению памяти и тот минимум знаний, который для этого нужен. Полноценного мышления у тебя с ним не будет, но дело сделаешь.

– Закладывай сейчас! – решила Вера. – Если не уверен во мне, можешь отложить перенос знаний. Но я не думаю, что из-за своих обид буду укрываться в памяти. Я хочу жить, а не переживать то, что уже было! Ты, конечно, эгоистичная сволочь, но я тебе благодарна. Как вспомню свою жизнь...

– Как хочешь, – согласился глюк. – Сделаю, когда ляжешь в кровать. И учти, что ночами придётся работать, а поспишь днём.

Его работа ничем не отличалась от обычной передачи знаний, необычное началось ночью. Она не могла вспомнить в деталях и тем более понять, чем занималась, но кое-что вспомнилось. Представьте, что вам дали банку с чёрной икрой и пинцет. Попробуйте брать пинцетом по икринке и выкладывать из них на полиэтилене большие чёрные квадраты. Каждая икринка должна плотно прилегать к соседним, и не допускались никакие неровности. Когда уложили один квадрат, накрываете его другим листом полиэтилена и продолжаете работу с икрой. И так всю ночь, час за часом. Очнувшись утром, Вера чувствовала усталость и страшно хотела спать, но глюк не позволил.

– Позже поспишь, – сказал он, – сейчас ты сможешь только продолжить работу. Приведи себя в порядок, сделай зарядку и иди завтракать. Узнай, где здесь спорттовары, и купи гантели. Сегодня нужно начать тренировки. Если будет звонить Малевский, найди причину от него отделаться. Для того чтобы втянуться, тебе потребуются несколько дней. Потом и спать можно меньше, и самочувствие будет лучше. И учти, что тебя может потянуть на подвиги.

– Какие подвиги? – не поняла она.

– Жутко однообразная работа, – объяснил глюк. – Скоро ты начнёшь из-за неё лезть на стенку, поэтому можешь сорваться на том, кто даст повод.

Вера быстро сделала самое необходимое, сбегала в кафе, а потом взяла такси и попросила водителя отвезти в ближайший магазин спорттоваров. Через десять минут он высадил у магазина «VEKKA» и остался ждать. Вера купила гантели не только на один килограмм, но и на три.На вечеринке с ней что-то произошло. Она начала заниматься гимнастикой по принуждению глюка, а потом это вошло в привычку. Не было желания себя нагружать, было только понимание пользы занятий. Сейчас же в ней проснулся азарт. Хотелось как можно быстрее приступить к тренировкам и получить результаты.

– Мне нравится твой настрой, – довольно сказал глюк. – Злость – хороший стимул. Если кто-нибудь отберёт деньги и настучит по голове, будет совсем хорошо. Тебя тогда придётся оттягивать за волосы от занятий.

– Смейся, смейся, – проворчала она. – Сколько можно быть слабой? Мне это надоело!

– Не перестарайся, – предупредил он. – Для начала достаточно пятнадцати минут. Заодно сделаешь упражнения для пресса. Я объясню как. Ты ешь много рыбы – это хорошо, но купи ещё сёмгу, её нет в кафе. Полезно есть миндаль, а вместо любимого тобой пюре бери к рыбе гречку. Накупи овощных соков и чаще пей.

Вера занималась с гантелями не больше пятнадцати минут, а потом качала пресс, используя стул, кровать и диванные валики. Заодно глюк включил в программу несколько упражнений из йоги.

– Качайся, качайся! – понукал он, когда она, лёжа на животе и захватив руками ступни ног, раскачивалась, как пресс-папье. – От этого упражнения пользы больше, чем от многих других.

На следующее утро, очнувшись от ночной работы, Вера едва поднялась с кровати, так болело всё тело.

– Боль – это хорошо, – довольно сказал глюк. – Это прекрасный стимул для роста и укрепления мышц. Главное, чтобы не было травм, а ты ничего не потянула. И не надо изображать умирающую. Сейчас сделаешь обычную зарядку, а остальным займёшься перед обедом. Если хочется плакать, поплачь, лишь бы не сачковала. Результаты в исторически короткие сроки не получишь без слёз.