Страница 104 из 203
– Нужен он мне больно! Я поцеловала в щёку, чисто по-дружески. Ты видела, какой он привёз лук? Это он так передо мной извинился за одну гадость. А я не зря предупреждала. Джолин неплохой человек, но не может пропустить ни одной смазливой рожицы, и долго его подружки не задерживаются. Ладно, хватит болтать, понесли золото.
– Шесть тысяч динариев... – задумался отец, положив драгоценности в денежный ящик. – Странно.
– Что странно? – не поняла Альда.
– Ты не понимаешь, дочь, как велика эта сумма. Не могли бароны скопить столько золота, и оно не может быть военной добычей. Какую книгу читал призрак?
– Это была не книга, а такое же видение. Когда он ушёл, исчезла и книга. А на вид она большая, в толстом кожаном переплёте и с медными застёжками.
– Как только выберу время, надо порыться в библиотеке, может, и найду.
– Я уже рылась, нет в ней ничего интересного.
– Смотря для кого, – усмехнулся отец. – Ты наверняка искала чего-нибудь почитать на сон грядущий, вот и не нашла. Искать нужно иное. Ладно, подумаем на досуге. Сейчас должен прийти Джолин, и вместе сходим на допрос, а после надо озадачить его золотом.
Когда Джолин вместе с Буше вошёл в допросное помещение, там всё уже было готово. Один из его людей занял место палача, второй – писаря. Альда бросила взгляд на разложенный на столе набор крючков, пил и клещей, и её замутило.
– Это средство давления, – объяснил Джолин Буше. – Надеюсь, что до них не дойдёт. Мой человек умеет кое с чем управляться, но он не палач. Альда, садитесь за ширмой. Если допрашиваемый вас увидит, то может подумать, что мы не пойдём на крайние меры, и придётся доказывать, что он не прав. Вы, барон, можете садиться где вам удобно. Введите арестованного.
Двое стражников втащили приказчика с по-прежнему связанными за спиной руками и усадили на стул.
– Я не советую вам валять дурака и отпираться, милейший, – скучным голосом сказал Джолин. – В противном случае вы проживёте долго, но неприятно. И начнутся эти неприятности прямо сейчас. У меня нет с собой палача, но и этот милый человек кое-что умеет. А в замке герцога за вас возьмётся барон Лишней. Слышали о таком? Вы ещё здесь, а не там только потому, что моим ребятам надо перетряхнуть ваше барахло и проверить груз, а для этого нужно время. Поверьте, что рано или поздно вы запоёте, только поздно будет петь кусок израненной плоти, который никто не отпустит на свободу. Да и зачем она вам? Свобода важна для человека, а не для того, что от вас останется.
– Можно подумать, что если я запою сейчас, то вы меня отпустите, – криво усмехнулся допрашиваемый.
– Конечно, нет, – ответил Джолин. – Сначала проверят ваши показания, а то мало ли что вы напоёте с перепугу. Потом, если получится, поиграют с вашей агентурой, ну и посидите в камере до конца войны. После этого вас отпустят или предложат работать на нас. Но пыток не будет. Среди нас нет садистов, и ваши страдания никому не доставят радости. Всё исключительно в меру необходимости. Конечно, тюрьма герцога – это не дворец короля Мехала, но над заключёнными никто не измывается и не морит их голодом. Вам предлагают жизнь, понимаете? Пока ещё предлагают. Я не буду вас уговаривать. Для умного сказано достаточно. Начнём.
Джолин уселся напротив допрашиваемого.
– Имя и звание?
– Винтор Лестер, из купцов, второй департамент внешней разведки королевства Сотхем, старший помощник.
– Цель появления?
– Сбор сведений о герцоге Аликсане, его окружении и планах. В моём распоряжении были два связных и три агента, завербованных из местных. Я просматривал донесения, сортировал их по степени важности и срочности и отправлял дальше через Парнаду. Ну и направлял работу агентов.
– Напишите на бумаге имена своих агентов. Прекрасно, теперь поговорим о курьерах. Как часто они появляются, и когда ждать следующего.
– По мере накопления информации, но не реже одного раза в декаду. Последний был шесть дней назад.
– Что вы сообщили?
– Герцог собирался с холодами отправиться к королю с частью армии. Точная дата отправки не установлена.
– Это всё?
– Было ещё по личности герцога.
– Что именно?
– Сообщили, что по достоверным сведениям он неравнодушен к дочери бывшего барона, лишившегося имения из-за участия в мятеже.
– Имя девицы указывали?
– Было записано, но я точно не помню. Альра или Альта.
– Довольно, отведите его на место.
– Развяжите руки.
– В камере снимите с него путы. Только хочу предупредить. Вы показали себя умным человеком, с которым можно иметь дело, и не надо портить сложившееся о вас мнение. Если надумаете бежать, подумайте, стоит ли? От моих ребят пока никому не удалось сбежать, не думаю, что вы станете первым.
– Можете быть свободными, – приказал Джолин своим помощникам, когда увели заключённого. – Позже я посмотрю записи допроса.
Когда они удалились, он подошёл к ширме и сказал, глядя в сторону:
– Вот вы и услышали. Много от этого радости? Я поговорю с Джоком. Думаю, что последняя запись исчезнет из допросных листов.
– Спасибо, – с красными от смущения щеками поблагодарила девушка. – Вы были правы, а я – нет.
– Пойдём, дочка, – ласково сказал барон, обняв Альду за плечи. – Уважаемый Джолин, вы можете со мной поговорить, когда освободитесь? Ну и отлично. Я буду у себя.
– Что это? – тупо спросил Джолин, когда его отвели в библиотеку и показали открытый сундук, на две трети наполненный динариями.
– Это золото, которое мы хотим отдать на хранение в казну герцога. Берётесь доставить?
– Сколько здесь?
– Пять тысяч восемьсот сорок три имперских динария. Это примерно девять с половиной тысяч золотых.
– Откуда столько?
– Наши девушки нашли в подземелье, а откуда оно, я буду разбираться.
– Боюсь, что для этого у меня слишком мало людей.
– Я дам вам пять своих стражников и карету. Потом они пригонят её обратно. Послушайте, Джолин, я не могу держать здесь столько золота. Если о нём узнают, вы никого из нас больше не увидите. А для вас нет риска. Больших ватаг поблизости не осталось, а у вас будут четырнадцать вооружённых мужчин, считая вас самих и кучера. И заключённого посадите в карету.
– Ладно, попробую. Завтра получу донесение с постоялого двора о результатах обыска, и поедем.
– Тогда я с утра подготовлю карету с золотом и стражников. И учтите, что мои люди не будут знать, что везут.
Альда не носила сундук с золотом, но за сегодняшний день сильно устала. Она добралась до спальни с одним желанием – упасть в кровать и уснуть. Обиженный Алекс уже лежал и старательно делал вид, что в помещении нет никого, кроме него. Пришлось идти к сыну разбираться.
– Алекс, – сказала Альда, присев на краешек кровати, – как ты считаешь, почему я тебя не взяла? Мы были в подземельях, и поверь, что это не самое приятное и безопасное место в замке. И дело не в призраках. Там очень темно и путаная система коридоров, в которой может затеряться не только маленький мальчик. Ты знаешь, что в вашем подвале пропал один из слуг, а остальные теперь не хотят в него спускаться? Нет? Значит, тебе никто об этом не говорил. Твои предки вполне могли оставить там ловушки. Мне и так было страшно, ещё не хватало трястись из-за тебя. И твоя обида за мою заботу больно ранит меня в сердце.
– Прости, мама! – сын выбрался из-под одеяла и уткнулся лицом ей в колени. – Я был не прав.
«И за что мне такое счастье?» – думала Альда, прижимая к себе не рождённого ею, но от этого не менее любимого сына.
– Хорошо, что ты меня понял и больше не сердишься. А теперь ложись под одеяло, а то замёрзнешь.
Она подошла к своей кровати, на которой лежали полученные от Джолина и забытые за заботами конверты. Первым прочитала письмо Лани. Она написала много и обо всём, но после прочтения в голове осталось только то, что девочка скучает по ней и брату. Письмо Джока было очень коротким.