Девушка без сердца

– Я не поеду на этом, – сказала я, приложив все усилия, чтобы выделить слово «это». И еще раз: – Это отвратительно.

– Мощь и скорость, – неприятно ухмыльнулся Брент.

– Комплексы и нарушение закона, – отрезала я, потому что на собственном опыте убедилась, что так оно все и есть. Могло быть и хуже? Да, разумеется. Мне повезло.

– В таком случае – не жалуйтесь, – пожал плечами Брент и направился к своему проклятому чопперу. Я даже видеть не хотела, как эта штука поедет, поэтому развернулась и быстро пошла к паркингу скейтов, но в этот момент запиликал смартфон.

– Капитан Мэрианн? Вы еще не уехали? Мы с комиссаром ждем вас на автомобильной парковке.

Эндрю Карл, мой спаситель! Я была готова расцеловать его, но, пока шла, изменила это решение. Просто сказать «спасибо» будет достаточно, тем более что мы можем воспользоваться преимущественным правом проезда и быть в здании Полиции раньше, чем Брент.

– Как он?

На меня уставились две пары глаз. Хорошо, что хотя бы водителя Брент не интересовал.

– Пока не столь отвратителен, как на видео с увольнением, – хмыкнула я, – но уже близок к этому. Что он преподает в Лагуте?

– Кажется, учит чему-то местных полицейских, – поморщился комиссар. – Не уверен, что справляется, судя по их показателям раскрываемости, одним из самых низких в мире. Извини, но я дал команду начать экспертизы. Будет лучше, если мы с тобой узнаем подробности первыми.

Я кивнула: сейчас было не до обид.

– Майор Брент наверняка подзадержится, – мстительно ухмыльнулся Эндрю. – Я проверил – каждый раз, когда он появляется в Веренире на чоппере, привлекает внимание патрулей и Дорожной Полиции. Его счастье, что последние несколько лет он делает это слишком редко, чтобы быть лишенным права управления, а еще его доход едва позволяет оплачивать налог. Господин комиссар, мне проверить, оплатил ли он налог за этот месяц? Неуплата налога – штраф в пятикратном размере или общественные работы на сумму штрафа.

Комиссар умел подбирать людей, принимать решения и отстаивать свои интересы.

– Непременно, – расплылся он в довольной улыбке. – Проверь, чтобы мы были уверены, что Брайан Брент больше нам не опасен.

Глава седьмая

Мы ехали по полосе для транспорта специальных служб, включив «мигалку» и спецсигнал, и имели все шансы оказаться в лаборатории гораздо раньше Брента. Во-первых, Эндрю сообщил, что налог уплачен, но есть задолженности по прошлым периодам, во-вторых, Брент не мог ехать на своем чоппере там, где были жилые дома, социальные и детские учреждения. Это из магаэропорта он мог добраться по объездным трассам, но – в третьих! – Брент находился на территории дворца вместе с чоппером. Стало быть, Королевская Гвардия вряд ли оставит это без внимания, а если учесть, что его основная защитница – королева – сейчас занята с послами и прессой…

И тут я задумалась о причинах.

– Господин комиссар, – осторожно выдернула я шефа из раздумий, – откуда у ее величества такая… эм-м… такое… – Такое – что? – Уважение… – Неудачное слово, но ладно. – К Бренту? Она же умная женщина. Думаете, и вправду романтика?

– Ты бы хоть иногда читала новости, – проворчал комиссар. – Ради разнообразия. Какими словами описывали его подвиги? «Решительно и смело», «презрев все формальности»…

– «Наплевав на все существующие законы и процедуры» и «создав Суду немало сложностей»… – перевела я и остолбенела.

Да, вот теперь мне стало понятно многое, если вообще не все. Но как мне было поделиться догадками с комиссаром, сдержав при этом слово, данное королеве?

Все очень просто. Если следователь нарушает требования Процедурной Комиссии – действительно важные требования, например, порядок сбора улик, или изъятие и хранение вещественных доказательств, или неправильно проводит опознание, то есть делает все, что Суд может поставить под сомнение – то, собственно, как вы уже поняли, Суд непременно поставит под сомнение всю проделанную следствием работу. То самое скандальное видео – мне было интересно, видел ли эту запись сам Брент: красный, растрепанный, будто покусанный всеми присутствующими разом.

Терпение Процедурной Комиссии лопнуло, когда Брент нагрянул к подозреваемому домой, свалил в кучу все, что посчитал уликами, потом, зная, что криминалистическая экспертная лаборатория не примет их в таком виде, рассовал по пакетикам прямо у себя в кабинете и отправил на экспертизу. Так как экспертизы проводились разными специалистами, то никто не заметил несоответствия: лист дерева, испачканный в крови, был слишком свежим, словно только что сорванным, в то время как эти деревья на момент совершения преступления уже давно растеряли все листья к сезону низких температур. Кровь на листике оказалась действительно жертвы, в этом сомнений не было никаких, и ладно бы, если бы несоответствие нашел королевский защитник. Это выявил королевский обвинитель – представитель Процедурной Комиссии, когда знакомился с делом, ужаснулся, стал проверять весь материал целиком и подряд… В общем, я считала, что увольнение Брента было заслуженным.

– А чем закончилось то дело? – спросила я вместо того, чтобы плакаться комиссару на королеву. Отлично, она сочла, что установленный порядок ведения следствия – ничтожная формальность, пренебречь и забыть, и если что – повернуть так, как будет угодно. Кому, кстати, угодно и почему? – Из-за которого уволили Брента? Кто его вообще заканчивал?

– Руперт, конечно, – ответил комиссар, нимало не удивившись. – Умница Руперт, который не стал страдать из-за того, что ему пришлось все переделывать после этого… неряхи, – выкрутился он, хотя явно собирался обозвать Брента более грубо. – Он выяснил, что лист не случайно запачкан в крови, а просто дерево такое же росло в горшке в том здании, где и убили жертву. И по остальным уликам прошелся, доказал, что часть из них действительно имеет отношение к делу… Часть выкинул, разумеется, несмотря на то, что казалось бы – кровь там была. Так что Суд в итоге все доказательства принял, и даже обвинитель признал, что работа проделана эталонно. Но это Руперт.

Вот я тоже теперь жалела, что мне не достался нормальный напарник. Как можно вообще иметь в напарниках того, кому наплевать на твою собственную работу?

Машина въехала на парковку, заехала на пандус, и мы в считанные секунды взлетели на десятый этаж. Судя по тому, что Эндрю молчал, новостей про Брента не было.

– Я в лабораторию, – коротко сказала я, а комиссар посмотрел на меня несколько удивленно. – Я все-таки ее глава.

– Мы все в лабораторию, – уточнил комиссар, и довольный Эндрю выскочил первым и открыл комиссару дверь. Мы уже не на дороге – надо соблюдать протокол.

Нужная нам лаборатория находилась на шестидесятом этаже. В лифте помимо нас кого только не было – и сотрудники из Управления Хищений Королевской Собственности, и «убойщики», и Дорожная Полиция, и все смотрели на нас с интересом. Точно так же меня разглядывали, когда я спускалась вниз с утра, но тогда мне и в голову не приходила причина. Что же, я учусь на ошибках, значит, придется пересмотреть свои предпочтения и купить хотя бы магвизор, чтобы слушать новости.

Первая, кого я увидела, была Джилл. Ей было совсем здесь не место – ее задача заниматься организационной работой на семьдесят третьем этаже, но я не стала придавать этому значения. Она наш сотрудник, ей интересно. Но все-таки Джилл проворно, несмотря на вес, метнулась куда-то за спины остальных.

Полковник Руперт и майор Стивен – тот самый «важняк», который был в квартире ректора – протиснулись вперед, и Руперт вопросительно посмотрел на комиссара. Мужчина уже сильно в летах, с цепким и умным взглядом, он был не только талантливым и упертым следователем, но и прекрасно ладил с любой командой. Сейчас же комиссар только отрицательно покачал головой:

– Извини, Мартин. Это не мое решение.

– Я тоже отстранен? – спросил Стивен.

– Да, Джеймс. Этим делом займется… – комиссар внимательно осмотрел всех, кто был в лаборатории. – Брент. Нет, не делайте резких движений, потому что я адресую вас всех вон туда, – и он выразительно потыкал пальцем в том направлении, где был королевский дворец.