Страница 2 из 11
Понимая, что лучше не возражать ему, я сделала ещё один глубокий вдох. Дурнота не прошла, даже когда я прикрыла глаза. Наоборот, стало только хуже.
Телефон Эдуарда зазвонил, и он, глянув на дисплей, ответил:
– Да, – голос его прозвучал так, словно кто-то провёл лезвием по стеклу. Может быть, это было и не стекло, а мои собственные натянутые нервы. – Да… Я закончил со своими делами. Можно сказать, и так… Нет. Утром? Хорошо. У меня к вам тоже будет одна просьба, Павел…
Разговор был мне не понятен, но я всё равно прислушивалась буквально к каждому слову. Что хотела услышать? Хоть что-то, что могло бы мне позволить найти точку опоры. Что у него в голове? Что он задумал?! В том, что Эдуард способен на всё, я уже не сомневалась. Павел… Кто такой этот Павел?
Я затаила дыхание в надежде разобрать слова этого самого Павла, но было бесполезно. Будто почувствовав подвох, бывший муж приковал меня взглядом.
– Я скоро подъеду, – сказал Эдуард прежде, чем положить трубку.
– С кем ты говорил? – тут же спросила я. Знала, что он не ответит, но попытаться стоило.
– Не твоё дело, – коротко сказал он. – Ты не дура… – сам себе. – Нет… Далеко не дура. Ты сука…
– Тогда зачем я тебе? Зачем, Эдуард? – в голосе моём мелькнули истеричные нотки. – Отпусти меня. Тебе не нужна Соня, а я… Отпусти меня, пожалуйста!
Голова опять закружилась, от слабости меня бросило в жар, сердце бешено застучало. Мне нужен был хотя бы глоток свежего воздуха. Хоть один маленький глоточек.
Отвечать Эдик не торопился. Машина снова резко свернула, и мы оказались в тёмном, освещённым только висящими над козырьками подъездов фонарями дворе. Проехав до конца дома, Эдик остановил автомобиль. Откинулся на спинку сиденья, потёр переносицу двумя пальцами.
Перед глазами у меня всё ещё мелькали огоньки. Чтобы хоть как-то прийти в себя, я прижалась лбом к прохладному стеклу и тут услышала:
– Все мужчины в моей семье женились только один раз, – сказал он сухо. От прохлады мне на секунду стало легче, но едва я смогла выдохнуть, Эдуард схватил меня и развернул к себе. Пальцы его оказались на моём горле: холодные, похожие на щупальца спрута. – Только один раз, Дарина. Раз и навсегда.
– Я больше не твоя жена, – просипела я, пытаясь освободиться от его руки.
– Ошибаешься, – не выпуская, он открыл бардачок и достал два паспорта.
Пальцы его сжались сильнее, а в голове у меня опять всё поплыло.
– Отпусти, – лёгкие жгло, паника становилась сильнее и сильнее. Чёрные точки, мелькающие перед глазами, становились сплошными полосами, огромными пятнами, губы немели.
– Пожалуйста, Эдик…
– Просишь? – чуть ослабив хватку, он провёл большим пальцем по моей шее и толкнул на сиденье. Бросил паспорта мне на колени и приказал: – Открой.
Руки дрожали, я пыталась отдышаться. Моя фотография… Назарова Алина. Назарова Алина… Открыла второй: Назаров Святослав и фотография Эдика.
– Открой дверь, – понимая, что больше не в состоянии терпеть, просипела я.
Услышала, как щёлкнула кнопка блокировки, и буквально вывалилась из машины в грязь. Упёрлась ладонями в стылую жижу. Назарова Алина…
Поддельные документы, по которым я снова была его женой. Меня вывернуло наизнанку. Спазм за спазмом меня выворачивало в талый снег, а по щекам текли слёзы. Господи, не дай этому случиться! Господи…
Глава 2
Дверца машины хлопнула. Вытерев рот тыльной стороной ладони, я попыталась подняться. Опёрлась о колесо машины и тут же почувствовала хватку на плече.
– Если ты забеременела от него… – звук голоса Эдуарда отозвался во мне внутренней дрожью.
По телу пробежал мороз, я поспешила мотнуть головой.
– Смотри, Дарина, – с предупреждением проговорил он и рывком поставил меня на ноги.
Тёмная картинка перед глазами покачнулась, свет фонарей стал ярче и тут же отдалился.
Новый приступ тошноты был таким сильным, что я едва не упала прямо Эдику под ноги. В желудке ничего не было, и несколько раз меня просто скрутило спазмом.
Шумно дыша, я сидела возле колеса, чувствуя себя такой слабой и жалкой, что от бессилия на глаза навернулись слёзы. Как я могла выйти за него? Как?! Наивная девчонка… Разве могла я подумать несколько лет назад, что однажды буду сидеть у ног человека, начало отношений с которым так походило на сказку, и бояться каждой следующей минуты? Ухаживания, цветы, подарки, сладкие речи, на которые я повелась.
– Ты жалкая, – презрительно процедил Эдик и снова поставил меня на ноги.
– Где мы? – просипела, когда он потащил меня к подъезду.
Несмотря на то, что вокруг было темно, я понимала, что в Питер он меня не повёз. Всё было другим: воздух, чёрное небо, даже грязь под ногами.
Подойдя к подъезду, он достал ключ и приложил к домофону. Тот мелодично запищал, и Эдик, открыв дверь, втолкнул меня в подъезд.
На вопрос мой он не ответил. Протащил вверх по ступенькам на один пролёт и, остановившись, посмотрел в лицо.
Я тяжело выдохнула. От слабости меня бросило в пот, спина стала мокрой. Мокрые грязные колготки прилипли к ногам, ладони тоже были грязными.
Взгляд Эдуарда опустился к моей шее, и, хотя он не касался меня, я ощутила приступ удушья. Подъезд был едва освещён, но я видела холодный блеск его глаз, видела выступившие на скулах желваки.
– Сука! – замахнувшись, он ударил меня наотмашь.
Я отлетела к стене. Задыхаясь, опёрлась на неё обеими ладонями, в ужасе смотря, как Эдик приближается. Хотела отступить, но было некуда. Скула болела, в голове шумело, соскользнувший с волос платок лежал у моих ног.
– Эдуард… – дрожащим голосом прошептала я, сглотнув ком из крови и слюны.
Попятилась, но он тут же схватил меня и, намотав на кисть шарф, дёрнул. Внезапно я поняла, что всё это время на мне был тот самый шарф, что подарил Демьян. Должно быть, Эдуард тоже заметил это. Не сейчас, раньше. Намного раньше, а сейчас…
Схватив за волосы, он туго обвязал шарф вокруг моей шеи и стянул концы. Смотрел мне прямо в глаза, а я боялась сделать лишний вдох, лишнее движение. Только потихоньку всхлипнула, когда он, криво усмехнувшись, провёл большим пальцем по ссадине на моей губе.
– Ничего, – сказал он неожиданно мягко. – Ты забудешь про него. Забудешь ведь, Дарина?
Парализованная отчаянием, непониманием и ужасом, я молчала.
– Дарина? – чуть жёстче, чем прежде. Палец прошёлся по губе с большим нажимом.
– П-пойдём домой, – запнувшись, проговорила я. – Пойдём домой, Эдуард.
Он ещё несколько секунд не сводил с меня взгляда, а после, твёрдо взяв за локоть, потянул вверх.
Не знаю, как я преодолела ещё один пролёт. В голове метались мысли о том, что будет дальше, о том, что делать, но ответа у меня не было.
Остановившись возле одной из дверей на площадке второго этажа, Эдуард отпер её и провёл меня в квартиру. Включил свет. Желудок скрутило очередным спазмом. Пересилив себя, я глубоко вдохнула.
– Это твоя квартира? – снова попыталась узнать я хоть что-то.
Мне показалось, что на этот раз Эдуард собирается ответить, но тут у него снова зазвонил телефон.
– Раздевайся и иди готовить ужин, – бросил он. – И смотри, чтобы это было что-нибудь стоящее. Из-за тебя мне пришлось помотаться.
Я проводила его взглядом. Слышала обрывки разговора, но никак не могла собрать их воедино. Нащупав угол тумбочки. Обувь…
Оперевшись о тумбу, я стянула сапоги. На полу остались грязные разводы, и я подумала, что нужно бы вытереть их, пока Эдуард не заметил. Главное – не злить его.
Поспешно сняв шарф, я сложила его и убрала в тумбу. Сняла кажущееся слишком тяжёлым пальто, а за ним пропитавшиеся грязью колготки.
– Ты всё ещё тут?
Эдуард снова появился в коридоре. Посмотрел на пол, на мои руки. Губы его сжались, глаза блеснули, и я замерла, ожидая всего, чего угодно.
– Я, кажется, попросил тебя приготовить ужин, – неожиданно мягко сказал он. – Ты помнишь?