Роберт и Арабелла

Арабелла взирала на эти жестокие сцены с холодным равнодушием постороннего. Они не вызывали у нее никаких эмоций, за исключением простого любопытства.

Ни жалости, ни искреннего сочувствия не пробуждал в ней вид прокаженных, прикрывавших наготу лохмотьями, нищенствующих монахов, калек и увечных, мужчин и женщин, лишенных глаз, зубов и конечностей. Хотя Арабелла никогда не видела такого скопления чудовищ, человеческое уродство было ей знакомо.

Она с удовольствием наблюдала за выступлением акробатов, танцующих на натянутом над головами зевак канате; ее веселили клоуны и жонглеры бродячего цирка, фокусники, глотавшие огонь и выдыхавшие жаркий пар вперемешку с искрами. Толпа восторженно кричала, от души смеялась и громко аплодировала. Арабелла снисходительно улыбалась, отдавая дань мастерству трюкачей, но не веря в то, что все это взаправду. В тронном зале отцовского замка часто выступали фокусники, и учитель объяснил Арабелле, как они делают свои трюки.

Тигр, запертый в клетке, испугал ее и заставил крепко ухватиться за полу плаща Роберта. Они задержались на минуту, чтобы полюбоваться плененным красавцем, но вид дикого зверя в неволе подействовал на Арабеллу удручающе. Роберт поспешил увести ее, и вскоре они оказались возле огромного деревянного строения, похожего на товарный склад. Из дверей вышла женщина, стала трясти грудями, поглаживать себя по ягодицам, а затем, повернувшись спиной к толпе и задрав юбку, раздвинула ноги и нагнулась вперед. Оглядывая прохожих призывным взглядом между ног, она приглашала первого, кто внесет небольшую плату, воспользоваться тем, что она так откровенно демонстрировала.

Другая женщина начала тот же танец, и Роберт потянул Арабеллу прочь. Она коснулась его спины и шепнула:

– Давай зайдем.

– Ты уже и так все видела.

– Может быть, там внутри есть что-нибудь новое.

Роберт пожал плечами, и они вошли в барак. Здесь было много таких же женщин, как и снаружи. Они уводили клиентов в маленькие кабинки, лепившиеся друг к другу вдоль стен.

Темный барак пропах навозом, тухлой рыбой, конским и человеческим потом. Роберт велел Арабелле встать ближе и прижаться к его спине, а если кто-нибудь к ней прикоснется, то немедленно сказать ему об этом. Впрочем, находившиеся тут мужчины не проявляли никакого интереса к закутанной с головы до пят арабской женщине.

Для зрителей отводились специальные места, где за умеренную плату можно было стать свидетелем греховных услад.

Они вошли в кабинку, и у Арабеллы захватило дух от возбуждения, поскольку сам воздух здесь, казалось, был напоен страстью. Она увидела женщину, которая лежала на столе, широко раздвинув ноги. После того как первый клиент отошел в сторону, натягивая штаны, его сменил второй. Он деловито овладел женщиной, удовлетворенно застонал и уступил место следующему. Желающих была целая очередь человек в пятнадцать. Мужчины нетерпеливо переминались с ноги на ногу, штаны у многих спереди заметно оттопыривались.

Роберт взглянул на Арабеллу, чтобы выяснить, насмотрелась ли она на это непристойное зрелище. Арабелла кивнула, и они перешли в другую кабинку, откуда было видно, как коленопреклоненная женщина делала минет полностью одетому мужчине. Он быстро получил удовлетворение, и не успела она сплюнуть на грязную солому, как перед ней уже стоял другой клиент. К этой женщине тоже стояла очередь, и Арабелла заметила, что зачастую мужчины, отходя от нее, возвращались в конец очереди, чтобы повторить акт.

Проститутки и их клиенты держались так, словно они одни в этом бараке, словно никто их не видит.

Цыган снова посмотрел на Арабеллу и понимающе улыбнулся: она вознамерилась не подавать виду, что удивлена или обескуражена происходящим.

Из следующей кабинки они наблюдали групповой половой акт, при котором обнаженная женщина сидела верхом на мужчине, в то время как другой пристроился к ней сзади. На лице у проститутки было равнодушное выражение, как будто ее вовсе не занимало то, что с ней делали.

Вид проститутки, лежавшей на низком столе и обнимавшей ногами огромного пса, который, высунув язык, совокуплялся с ней, потряс Арабеллу. Эта пара производила впечатление страстных любовников, с наслаждением отдававшихся друг другу. Но пса было не так легко удовлетворить, как мужчину, поэтому проститутке приходилось стараться как следует.

Огромное волосатое существо, которое показалось Арабелле отвратительным мужчиной с непомерно длинными руками, упиравшимися в пол, рычало от наслаждения. К нему была привязана женщина, которая сидела верхом и двигалась вперед и назад.

Арабелла брезгливо поморщилась и бросила вопросительный взгляд на Роберта.

– Это орангутан. Такого ты не видела у себя в замке? – улыбнулся Роберт, замечая, что эта сцена потрясла Арабеллу.

– Нет, никогда. Но как же… – Она пожала плечами, давая понять Роберту, что вовсе не потрясена, а всего лишь удивлена.

Две совокуплявшиеся женщины, к животу одной из которых был привязан искусственный фаллос, оставили Арабеллу равнодушной. Она видела такое в балагане странствующего цирка, посетив его представление вместе со своими подружками.

Еще они видели толстую женщину, настоящую тушу: в ее жировых складках терялся карлик, смело карабкавшийся наверх. В довершение программы они посмотрели на проститутку, совокуплявшуюся с пони, передние ноги которого были просунуты в кольца, свисавшие с потолка.

Цыган задержался в дверях и с насмешливой улыбкой спросил:

– Ну что, хочешь еще посмотреть?

Арабелла отрицательно покачала головой, и они вышли на улицу, залитую ярким солнечным светом.

Многое из того, что она видела, было ей не в новинку, но городская жизнь поражала насыщенностью и масштабами. Вот и в этом доме было слишком много потных, омерзительных женщин, похотливых мужчин, в основном больных и уродливых. Арабеллу затошнило, ей хотелось поскорее забыть то, чему она только что была свидетелем.

– Мы можем пойти в гавань и взглянуть на корабли?

Они медленно двинулись по улице. Арабелла крепко держалась за плащ Роберта. Иногда ее толкали прохожие, по большей части пьяные мужчины. Однако ничего серьезного, что могло бы заставить цыгана обнажить кинжал, не происходило. Толпа, казалось, представляла собой единый живой организм, готовый в любую минуту обрушить свою ненависть и ожесточение на всякого, кто подаст к этому малейший повод. Поэтому было благоразумнее держаться тише воды, ниже травы.

В гавани теснились большие и маленькие суда. Грузчики, сгибаясь под тяжестью ящиков и баулов, сновали взад-вперед по сходням. Пьяные матросы болтались по пристани, горланя песни. Здесь Арабелла увидела галеры, захваченные у пиратов из далеких стран. Команды в полном составе были отпущены на берег в бордели и кабаки. На борту остались лишь немногие, которые спали вповалку на палубе после тяжелой морской вахты.

Просоленный ветер наполнял легкие, развевал полы плащей, заставляя кутаться в них плотнее. Роберт и Арабелла остановились на краю причала, где на волнах покачивались водоплавающие птицы, которые то и дело ныряли, вытаскивая на поверхность мелкую рыбешку.

По какой-то молчаливой договоренности они не обсуждали увиденное, чувствуя, что это доставит им обоим неприятные ощущения. Роберт простер руку к горизонту и стал рассказывать Арабелле о тех далеких африканских странах, берега которых таяли в белой дымке.

– Вон там Тунис, – говорил он, глядя на Арабеллу, – Марокко, Алжир, Египет.

– Только там мы будем в безопасности, если доберемся туда когда-нибудь, – вздохнула Арабелла, щурясь на яркое солнце.

– Вряд ли это возможно. Я все обдумал и не нашел выхода. Мы не доберемся туда живыми вдвоем.

Арабелла погрузилась в размышления, забыв в этот миг о себе, о своих желаниях.

– Ты мог бы вернуться к цыганам?

– Я однажды пытался найти их, спустя полгода после того, как покинул табор. Они пропали бесследно. Никто не знал, где они. И потом, пути назад мне заказаны… как в свой, так и в чужой табор.