Страница 2 из 7
Этот малообжитый район принадлежал алеманнским[5] герцогам, а христианская община подчинялась епископату города Констанца; и хотя алеманнская знать, возможно, иногда и охотилась на лесных окраинах этого места, известного как Шварцвальд (Мрачный Лес), его обычно старались избегать из-за дурной славы.
Так было до тех пор, пока не пришло время Майнрада, родившегося в конце восьмого века. Его семья принадлежала к ветви рода, от которого произошли предки Императорского Дома Германии. Его отцом был граф Цоллерн. Он жил близ Роттенбурга в долине реки Неккар; там Майнрад, или Мегинрат, провёл детство. У мальчика проявился серьёзный склад ума, и отец увидел в этом указание, что его сын более подходит для служения церкви, чем для мирской жизни. Он отвёз его в знаменитую школу при монастыре на острове Райхенау, руководствуясь в этом выборе, по-видимому, тем обстоятельством, что одним из тамошних учителей был его родственник по имени Эрлебальд. Значительная часть людей, населявших берега Цюрихского озера и озера Констанц [Боденского озера], уже приняла христианство; многие вследствие горячих проповедей ирландских миссионеров Колумбана и Галлуса. Память о последнем живёт в имени Св. Галлена. Ведь в те времена Ирландия была опорным пунктом миссионерской деятельности, и под знаком Креста она несла людям свет знаний. Германия и Франция обращались к ней за содействием в организации школ, потому что её уровень образованности, её музыкальное искусство, её ремёсла и промышленное производство опережали незрелые цивилизации англов и алеманнов.
Как бы то ни было, часть Гельвеции и Алеманнии всё ещё оставалась языческой, и только знать стремилась дать образование своим сыновьям в монастырских школах.
Мудрая проницательность графа Цоллерна нашла своё подтверждение в принятом им важном решении. С самого начала Майнрад с большим желанием внимал своим наставникам. Он с усердием взялся за учёбу, овладел латынью и теологией, был прилежен на занятиях в скриптории[6], стал знатоком христианских догматов и ритуалов. Исполнение строгих правил монашеской жизни было для него желаннее ребячьих игр и развлечений. Такой послушный и старательный ученик внушал монахам любовь к себе, и они поощряли его тягу к священнической жизни. Майнрад провёл юность и первые зрелые годы в [монастыре] Райхенау и в двадцать пять лет принял духовный сан диакона и священника. В 822 году аббатом был назначен Эрлебальд. Вскоре после этого Майнрад вступил в орден Св. Бенедикта и полностью подчинил себя его суровому Уставу. Эрудиция подготовила его скорее к научной работе, чем к физической, и он переписал всю Библию, а также несколько требников. Он преподавал в школе и, спустя некоторое время, был направлен в Боллинген, что на верхнем Цюрихском озере, где Райхенау имел в своём подчинении монастырь и школу. Они были основаны по желанию Императора [Священной Римской империи] Карла Великого, который стремился насаждать в этой местности как можно больше образовательных учреждений.
Майнрад послушно и старательно исполнял свои обязанности, но душа звала его к занятиям в духовной, а не мирской сфере монашества. Он часто любовался первозданным безлюдным лесом на другом берегу неширокого озера, когда, после ночи в молениях, наблюдал восход солнца над горами. Тёмные углубления на горных склонах неодолимо притягивали его к себе. Там было его убежище, там он жаждал найти единение с Богом. Разве не призывал Св. Бенедикт в своём Уставе «к единоборству духа в пустыне, где присутствует лишь Бог и где нет никакой иной помощи, чтобы поддержать дух в его борьбе с искушением?»
Всякий раз, гуляя по берегу озера и неотрывно всматриваясь в дальний берег, он испытывал волнующее чувство притяжения. Наконец, он решил переправиться туда и осмотреть местность. Несколько учеников сопровождали его. Карабкаясь по горному склону, они добрались до Верхнего Эцеля. Здесь мальчики сделали остановку, чтобы порыбачить в реке Зиль, а Майнрад продолжил подъём и, углубившись в лес, нашёл место на нижнем уступе, подходящее для уединённого обитания. На обратном пути, спускаясь к южному берегу озера, учитель и ученики набрели на деревушку – сейчас это Альтендорф, – где одна добросердечная женщина пообещала снабжать его средствами к существованию и необходимыми вещами и приносить их к оговорённому месту на лесной опушке, откуда он мог бы забирать их в установленное время.
Со своими мальчиками Майнрад возвратился в Боллинген и тут же разыскал Аббата Эрлебальда, чтобы изложить ему мечту своего сердца. Вникнув в суть вопроса, Эрлебальд осознал, что уединение для Майнрада есть воля Божия, и её следует исполнить. Майнрад получил разрешение и, готовясь к перемене в жизни, передал монастырю Райхенау почти все экземпляры книг, переписанных им за время пребывания там. Себе он оставил Устав Св. Бенедикта, Требник и несколько страниц Священного писания. В один из дней 829 года он отправился в сторону Эцеля и как раз там, где сейчас стоит часовня, построил себе хижину. Так началась его жизнь в уединении.
К сожалению, уединённость, которую искал Майнрад, была нарушена. В те неспокойные времена переселений происходило великое брожение в умах и душах людей; и явление человека твёрдых убеждений, который решил добиться такого близкого общения с Богом, которого даже монастырь не был в состоянии предоставить ему, взволновало многих томившихся беспокойством мужчин и женщин. Одни пробирались по труднопроходимым склонам холма к его уединённому жилищу в поисках совета, утешения и заступничества. Другие шли следом из любопытства. Казалось, что цель его самоотречения могла не осуществиться. Он стойко переносил эти вторжения в течение семи лет. Вполне вероятно, что зимой, когда Верхний Эцель покрывался снегом, Майнрад имел возможность восстановиться, но на протяжении большей части года паломники стекались толпами в надежде получить его благословение. Его жилище находилось слишком близко к миру, и чтобы с ним не соприкасаться, он решил уйти подальше, в самое сердце тёмного леса. Он продвинулся мили на четыре в сторону высоких пирамидальных Митен, которые, словно стражи, оберегали лес с юга. Там он нашёл ровное место, густо поросшее лесом и, словно стеной, укрытое с восточной стороны цепью высоких образующих полукруг вершин Фрайгерренберга. У подножья этих гор он остановился и с помощью дровосеков снова построил себе жилище. Поблизости, меж пихт журчал Альп, ручей, и его чистая вода благоприятствовала ему в повседневных нуждах.
По берегам Цюрихского озера располагалось много монастырей. Один из них, женский, возглавляла аббатиса Хильдегард, дочь короля и благочестивая женщина. Полная восхищения и движимая сочувствием к явлению самоотречения, для исполнения которого у монаха не было даже самых нужных вещей, чтобы ревностно молиться Богу, она послала Майнраду изображение Мадонны с Младенцем, выполненное резьбой по дереву. Она, как полагают, помогла ему построить небольшой санктуарий[7], чтобы поместить туда это сокровище. Другая аббатиса, Гельвига из Шэнниса, подарила ему алтарь, подсвечники, ладан и воск, а также, по-видимому, предметы священнического обихода, необходимые для ежедневных молитвенных ритуалов. «Богоматерь в Айнзидельне» заняла своё место, чтобы никогда более не покидать пьедестал своей славы. Ибо Мадонна с Младенцем из Святого Придела монастырской церкви в Айнзидельне, к алтарю которой ежегодно приходят более ста тысяч паломников, чтобы возносить молитвы и каждый день пополудни внимать коленопреклонённо Salve Regina[8] – несомненно, самой трогательной молитве о заступничестве, когда-либо звучавшей, с её плачем, подобным ветру среди еловых ветвей, с её мольбой о спасении, как молит одинокая, страдающая душа – это та деревянная статуя, присланная аббатисой по имени Хильдегард почти одиннадцать столетий тому назад.
5
Алеманны (швабы) – германское племя. В ряде романских языков слово «алеманы» сохранилось как наименование немцев.
6
Скрипторий – в западно-европейских средневековых монастырях мастерская, в которой переписывались книги.
7
Санктуарий – то же, что святилище, часовня, помещение в католическом храме для хранения самого значимого сокровища.
8
Salve Regina (лат.) – Славься, Царица.