Страница 12 из 17
Когда девушка покидала припарковавшийся на специальной площадке челнок, её щечки уже не горели от смущения, а платье выглядело опрятно и достойно будущей мадонны Аламарас. Ни единой складки не выдавало того факта, что на подлете к Гавани Дельфина отчаянно кончала, охваченная страстью в стальных объятьях жениха. То, как головокружительно быстро все произошло, шокировало девушку, но вида она не подавала.
Заметив отца в толпе одинаково одетых мужчин, она забыла все, что так волновало её минуту назад. Дон Конте уже сменил богато украшенные одежды на монашеское одеяние Имаканты и обрил голову. Новый образ отца взволновал Дельфину и девушка почувствовала, как сердечко застучало в груди.
– Не ожидала, что все случится так быстро, – прошептала она, обнимая мужчину, который вырастил её.
– Я тоже, – мягко отозвался дон Валентино. – Имаканта нечасто принимает новообращенных, и в следующий раз её порт будет открыт лишь через несколько циклов, так что решил поспешить.
– Может все-таки…
– Дельфи, – нежно произнес отец, обхватывая её голову руками. – Я завершил все дела и устроил твою жизнь в достойном клане. Дон Эстебан поклялся, что отныне ты его невестка и мадонна Аламарас, не переживай. Часть средств уйдет на пожертвования, а другая – в твое наследство.
– Я не об этом, – грустно возразила девушка. – Имаканта – это ведь навсегда.
– Это мой выбор, дочка, – мягко сказал дон Валентино. – Ты знаешь, что я готовился к этому не один цикл.
– Да, – печально кивнула Дельфина, продолжая цепляться за свободные полы его одежд.
– Я давно должен был тебе сказать, – со вздохом произнес отец. – Ты всегда была и останешься моей дочерью. Я люблю тебя, как родную.
– Папа, – прошептала она, впервые осознанно чувствуя родство с этим мужчиной.
– Прости, что порой был холоден к тебе, – улыбнулся дон Валентино. – Я не знал, как выразить любовь. Твою маму я тоже любил, но мне не хватило огня, чтобы соответствовать ей. Я виню во всем произошедшем только себя и готов искупить грехи перед Богами.
– Ты не виноват, – закивала Дельфи. – Просто она была… такой.
– Твоя жизнь будет лучше, – уверенно произнес отец, погладив её щечку. – Аламарасы сумеют защитить тебя от всего, что может угрожать, а Зан…
– Я знаю, – кивнула девушка.
– Ты так похожа на Мармарис, – тихо прошептал он. – Тот же огонь в глазах и пыл в сердце.
– И все же от тебя во мне не меньше, – мягко хмыкнула Дельфи.
– Да, ты – Конте, – довольно прищурившись, поддакнул отец.
Обняв напоследок, девушка вдохнула родной запах, с которым у неё всегда ассоциировался дон Валентино Конте. Отпуская его из объятий, Дельфина едва сдерживалась, чтобы не побежать следом за ним. Он всегда был единственным родным человеком в её жизни, незыблемой скалой, которая защищала от угроз и опасностей. Одно его имя словно плащ окружало Дельфину. Едва космический корабль отстыковался от пирса, ком в груди расширился, мешая дышать.
Чутье подсказало, что рядом стоит Зан, молча источая похожую энергию. Рука, внезапно обнявшая девушку за плечи, оказалась горячей и тяжелой.
– Не грусти, – тихо произнес жених или уже в действительности супруг. – Если пожелаешь, мы навестим его через время.
– Правда? – удивленно уточнила Дельфи, взглянув на него.
– Ты вышла замуж, а не продана в рабство, – иронично вскинув бровь, пояснил Зан.
– Для женщин – это две стороны одной медали, – мрачно отозвалась девушка, вернувшись к разглядыванию удаляющегося космического корабля, увозящего её отца на священную планету.
Вместо того, чтобы направить Дельфи к челноку, который все еще ждал их на площадке, мужчина повел девушку в другую сторону. Пройдя по многочисленным коридорам Небесной крепости, которая, по сути, была и космопортом и аванпостом армии Фарогоса, они попали в просторное помещение с прозрачными потолком и полом. Впечатляющий вид разбавлялся стандартным интерьером, как вдруг две стены стали терять цвет, превращаясь в прозрачное стекло. Слева находился огромный стол, мигающий огоньками и транслирующий несколько картин с камер слежения, чуть дальше – пара мягких кресел с небольшим столиком. В другой части кабинета, а это был именно он, располагалась широкая, уютная и мягкая на вид софа с невысокой спинкой. Накинутый на неё роскошный меховой плед удивил Дельфину.
– Это мех карвоков?
– Да, – мягко хмыкнул Зан. – Несмотря на грозный вид, я люблю потакать себе в таких слабостях.
– Так значит, вот где заседает суровый генерал, – медленно двигаясь по кругу, произнесла девушка, осматривая широкое пространство.
– Заседает, спит, ругается и иногда не выбирается неделями, – со вздохом продолжил мужчина, присаживаясь за огромный стол и просматривая открытые папки с секретными материалами.
– Очень красиво, – задумчиво пробормотала Дельфи, глядя на изумительную панораму у своих ног.
– Подсмотрел в Небесном ресторане, – иронично хмыкнул Зан, читая некоторые отчеты на интерактивном столе и попутно печатая приказы и распоряжения. – Надо использовать преимущества расположения Крепости.
– Ты всегда хотел быть военным? – вдруг спросила девушка, склонив голову на бок, узнавая в очертаниях столицы знакомые здания.
– Я всегда знал, какое место занимаю в этом обществе, – спокойно и даже вкрадчиво ответил мужчина, пристально глядя на неё.
Эта его привычка смотреть прямо в душу смущала Дельфину, но после прошедших суток что-то неумолимо поменялось между ними. Она смирилась с судьбой, почувствовав всей душой, что нащупала опору в жизни. Хотя до конца не понимала, что представляет собой её жених, но статус, который имеет «мадонна Аламарас», неоспоримо поднимает над многими проблемами, создавая новые.
– Почему я не могу жить на вилле Конте? – спросила Дельфи, глядя в ту область Камильсаны, где располагался родной дом.
– Там запланирован ремонт, – ровно ответил Зан, расслабленно сидя в своем кресле, но чутко наблюдая за ней. – Отец хочет переделать виллу Конте для Тэрона и его детей.
Девушка немного дернулась, узнав судьбу своего дома. Имущество древнего клана шло под молоток так легко и непринужденно.
– Полагаю, что загородная усадьба Конте также отойдет вашему брату? – сохраняя спокойствие, уточнила она.
– Да, – лаконично отозвался Зан. – Семейство большое, нас с братом двое и каждый обзаведется своими детьми, так что всем нужно место в городе и за пределами столицы. Гасиенда Аламарас принадлежит нам и нашим детям, как и городской дом, а Тэрону достанутся бывшие владения дона Конте.
– Донне Аллире предстоит переезд после ремонта на вилле? – иронично поинтересовалась Дельфи, не глядя на жениха.
– Если пожелает, – легко ответил мужчина, пожав плечами. – Донна Кастос весьма независимая особа и многого Тэрон добился через её неведение.
– А что насчет моей независимости? – прищурившись, уточнила девушка, обернувшись лицом к генералу.
– Её не будет, – твердо произнес Зан. – Ты – моя мадонна. Спишь в моей постели, ешь за моим столом и удовлетворяешь меня, когда я этого пожелаю.
– Прямо не женщина, а солдат на службе, – язвительно фыркнула Дельфина, почувствовав ком в горле. Такой судьбы она себе не хотела, но вот вопрос: была ли у неё иная.
– Ну, хорошо, – вдруг вздохнул он, отведя взгляд в сторону. – Как ты видишь этот брак?
Заморгав, девушка на мгновение растерялась, не ожидая такого вопроса. Что она хотела от их союза? Защиты, свободы, уверенности в завтрашнем дне и детей. Такой был план изначально.
– Не знаю, – честно отозвалась Дельфи. – Полагаю, что не стоит появляться при дворе, и это меня вполне устраивает. Я всю сознательную жизнь работала и планировала продолжить это дальше. Теперь концерн Конте принадлежит клану Аламарас, и я не знаю, имею ли я еще эту работу.
– Продолжай, – коротко произнес Зан, подперев щеку кулаком.
– Когда отец объявил, что намерен отречься от всего мирского и уйти на Имаканту, я не была удивлена, – со вздохом сообщила девушка. – Если честно, мы никогда не были особо близки, но все же он вырастил меня и всю жизнь заботился. С его молчаливого позволения я закончила Академию, правда заочно. Держа диплом в руке, поняла, что не хочу просто поставить его на полку и упоминать при случае в светской беседе. Спросив отца о том, чем бы могла заняться в семейном бизнесе, я внезапно получила должность, кабинет и полную свободу действий. В ответ дон Конте попросил не афишировать тот факт, что его наследница вынуждена работать.