Хочу тебя вернуть

— Это же не сразу началось. Сначала я очень радовалась, что так удачно замуж вышла. Хорошая семья… А несколько лет назад Кадер стал меняться. — Поделилась она. — Когда он первый раз поднял на меня руку, я пожаловалась его отцу. Тот вызвал мужа в свой кабинет. После этого Кадер извинился, подарил серьги, как знак того, что сожалеет. И всё вроде стало как раньше, нормально. А недели три спустя, когда я готовила в доме родителей мужа, на кухню зашла его мать. И опрокинула на себя сковородку с маслом, которое я нагревала, для обжарки овощей. Когда прибежали люди на тот крик, который она подняла, она со слезами рассказывала, что она хотела мне подсказать как лучше, а я разозлилась и толкнула в её сторону сковороду, в результате чего она ошпарилась. Мне она и рта открыть не дала. Меня наказали. А ещё через месяц, когда свёкр уехал надолго по делам… Кадер припомнил мне всё, и его разговор с отцом и якобы нападение на его мать. Я неделю отлеживалась. После этого я поняла, что после жалоб будет только хуже. А последний год… Это как будто и не мой муж был. Другой человек, гнилой, слабый и злобный.

— А если бы он тебя насмерть забил? — покачала я головой, слыша узнаваемые описания. — Он же и ребёнка бил.

— Только если Карим лез заступаться. Если бы мой сын не лез, то не получал бы. Но он Шаркизов. В деда пошёл. Ну, какой мужчина такое стерпел бы, пусть и маленький? — с гордостью сказала Зульфия, аккуратно прижимая к себе сына.

— Теперь терпеть не придётся. Будет спокойно расти, защитник. — Протянула я племяннику руку раскрытой ладонью вверх, по которой он с улыбкой хлопнул здоровой рукой.

Грусти о Кадере ни у его вдовы, ни у сына не было. И он сам этого добился. Удивительно, что Зульфия смогла сказать о нём хоть что-то хорошее.

— Ну, а я от мужа ушла. Не выдержала больше. — Грустно произнесла Лейла.

— Тоже руки распускал? — удивилась я.

— Кое-что другое он распускал! И с чужими бабами. — Нахмурившись, ответила за сестру Фируза. — Козёл безрогий.

— Почему безрогий? — уцепилась я.

— Так наша-то дура верная! Вот и безрогий! — припечатала Фируза.

Я, Лейла и Зульфия переглянулись и засмеялись. Просто то, с каким выражением на лице совсем молоденькой девушки были произнесены эти слова, не могло не рассмешить. Отсмеявшись, Лейла начала рассказывать о своей семейной жизни. Если конечно это можно назвать семьёй.

— Замуж я вышла десять лет назад, недавно, кстати, была годовщина, в двадцать один. Сразу после получения диплома. Дядя не мешал мне учиться, помогал. Говорил, что если есть желание и способности, то почему бы и нет? — рассказала она.

— И на кого ты отучилась? Какая отрасль спеца потеряла? — не удержалась я.

— Я учитель. Педагог дошкольного и начального школьного образования. — Скромно призналась Лейла.

— Ого! Святые люди! — удивилась я.

В моём представлении учителя, это такие сверхчеловеки. Лично я сомневаюсь, что и одного ребёнка смогла бы чему-то научить. А тут… Из года в год, найти к каждому подход, научить основам, терпеть хулиганство и непоседливость, а ещё и запросы родителей. Ведь у каждого же ребёнок гений и только гадкие учителя этого не видят.

— На самом деле ничего такого тяжёлого я не видела, не надо так смотреть. Просто всегда любила заниматься с детьми. Я и сейчас уже года два с мальчиком занималась. Он с двумя бабушками живёт, мамами отца и мамы. К школе его готовила. — Вздохнула Лейла. — А сама как назло не беременела. Муж уже лет пять как живёт отдельно, приезжал раз в пару недель. Мол, дела решать надо, некогда ему мотаться туда-сюда. Всех же обеспечить нужно. А я жила здесь, в большом посёлке. В доме его родителей, там ещё два стареньких дедушки живут.

— Короче, спихнул пожилых родственников, мол, обязана. — Усмехнулась Фируза.

— Ну, так я хозяйкой в доме была. Где убраться, какие продукты закупить, что приготовить, сад возле дома огромный. — Улыбнулась, вспоминая Лейла. — Старики, хоть и ворчливые, но не злобные. Да и не обижали меня. Только… Свекровь всё время попрекала, что детей нет. Последний раз муж приехал домой два месяца назад, побыл три дня и уехал. А недавно… Я узнала, что беременна, по срокам выходит, что в тот приезд получилось. Позвонила, попросила приехать, даже не стала напоминать, что годовщина. Приготовила ужин, почти весь день у плиты провела. А он не приехал, и свекровь мне сказала, что зря жду, не приедет. Может скоро её и бабушкой сделает, потому что в городе везде появляется с красивой и молодой девушкой. Я не выдержала, позвала старшего охраны и спросила в лоб, приказав отвечать. Он долго молчал, а когда отец мужа повторил мой вопрос, ответил. Там то ли невеста должника, то ли сестра… И уже больше двух месяцев она живёт в городском доме мужа, он везде с ней появляется открыто, а сейчас взял с собой. Он за границей вопросы решает, а она сопровождает. Я молча встала и ушла. Забрала украшения, что привезла с собой после свадьбы и документы. То, что дарил он и его семья, оставила. Пусть новой жене передаст. О своём положении никому не сказала. Нечего. Пусть ему его девки рожают. А я разведусь и верну фамилию. Мой ребёнок будет Шаркизов!

— А чего ты тогда нервничала? — кажется, это доктор говорил.

— Так дядя бы меня может и поддержал, всё-таки росла я под его опекой. А как отреагирует Тайгир Тахмиров на появление непонятной бабы с таким возом проблем… Ему проще вернуть меня мужу, чем всё это разгребать. — Поникла Лейла.

— Тайгир сказал, что нужно помочь и проследить, чтобы на тебя не давили. Мол, считаешь нужным послать всех, значит заслужили. А если не считаешь, что семья твоего мужа заслуживает знать о ребёнке, ну, значит, у тебя есть для этого основания. — Я сама не заметила, как обняла её. — И знаешь… Тайгир Тахмиров от проблем не бегает!

— Да это понятно! Иначе бы с тобой не связывался. — Развела руками Фируза. — Так что, судя по всему, он не ОТ проблем бегает, а, наоборот, ЗА одной проблемкой!

— Кто-то сейчас договорится! — предупредила я.

— Ну вот! — нарочито тяжело вздохнула Фируза и рассмеялась.

А я всё больше понимала, что наша младшенькая та ещё шкода, только всё это пряталось до поры до времени.

— Как ты только такая выросла и без переломов, которые теперь надо заново ломать. — Не сдержала своего удивления я.

— Ой, да кому я была нужна? — отмахнулась она. — Отец вечно в делах, а у матери был Кадер. Вот он свет в оконце и единственное солнце в небе. Мне кажется, что меня вообще мать родила в противовес тебе, мол, она тоже может родить дочь. Так что сиди тихо и не высовывайся, и будет тебе счастье. А я не такая как ты, да и не стремилась быть твоей копией. Отец видел это и понимал. И даже не пытался вырастить из меня вторую тебя. Ведь от того, что на тебя я не похожа, я хуже не становлюсь.

— Ну почему же? Внешне мы с тобой очень похожи. — Улыбнулась я, потому что, глядя на нас, не понять, что мы сёстры, было невозможно.

— Но я сначала посмотрю, что там впереди, а ты как говорится, всем коням поперёк дороги! — рассмеялась Фируза. — Но ты крутая! Я, правда, горжусь тем, что у меня такая сестра. Я от одного представления трясусь от страха, а ты и выучилась, и поехала, и работаешь.

Мы долго ещё смеялись и разговаривали. И мне нравилась эта атмосфера беззлобного подшучивания друг над другом. Карим просил научить его стрелять и рассказать про операции. Казалось, что он готов был и собственный перелом пережить без обезболивания, настолько его интересовало всё, что связано с врачебной практикой.

— Карим, ну что ты опять… То доктора засыпаешь бесконечными вопросами, теперь вот до Оксаны добрался. С твоим непомерным любопытством они скоро сбегут! — переживала, что ребёнок утомляет Зульфия.

— Догоним. — В мою палату-комнату вошёл Тайгир. — Лейла звонил отец твоего мужа. Они узнали о пожаре и прислали людей тебя забирать обратно.

— Что? — испугалась моя двоюродная сестра.

— Думали, что помощь понадобиться. Да и что ты уже остыла и поняла, что в своём доме хозяйкой быть лучше, чем у дяди под его жену подстраиваться, — объяснил Тайгир. — Про твое положение я не сказал. Время есть, можешь сама всё обдумать спокойно и решить, как быть дальше.