Жена олигарха

– Виолетта, если вы хотите выместить свою боль на мне, то я против, – отвечаю резко. – Я хочу вернуться в Россию. Не буду вам здесь мешать, – снова беру сумку, собираясь уйти.

Женщина снова начинает плакать, причитать, у нее начинается истерика и мне приходится остаться. Полдня вожусь с Виолеттой, отпаиваю её успокоительными, меняю влажные полотенца на лоб. У свекрови раскалывается голова и поднимается температура. Ей действительно очень плохо. Уговариваю её вызвать врача, наверняка если она здесь долго живёт, у неё есть знакомый доктор. Но упрямица отказывается даже говорить на эту тему, продолжает причитать, бесконечно стонет. Но хотя бы уже не оскорбляет меня. Наоборот, благодарит, говорит что не представляет что бы делала, если бы я не приехала.

– Ты любила моего сына, я это знаю. Пожалуйста, Стася, не уезжай, останься со мной.

Эта женщина как маленький ребёнок. Манипулирует, ведёт себя так, как ей удобно, не задумываясь о чувствах других. И все же не могу противостоять и ведусь на свою вечную привычку жалеть людей. Решаю остаться на несколько дней, пока свекрови не станет лучше.

Ну и за свою маму я сильно волнуюсь, мы расстались очень плохо и это гложет меня. Когда набираю её номер, отвечает отчим.

– Мне очень жаль, что не могу приехать прямо сейчас, – объясняю ситуацию.

– Мы видели новость, – говорит отчим. – Твоя мама радуется, что твой муж погиб, говорит, что в этом есть высшая справедливость.

– Мой муж ни в чем не виноват. Я вернусь как только смогу, и постараюсь убедить маму в этом. Я встретила здесь людей, которые собирают доказательства его невиновности, – все это не совсем правда, но все же произношу это, сама не знаю зачем. Допустить хотя бы на секунду что Влад действительно убил моего брата, я не могу. Иначе просто умру, сойду с ума от боли.

– Дорогая, я понимаю в какой ситуации ты оказалась. Ты любила мужа. Но и ты пойми, твоя мама очень плоха. Она потеряла сына и не может с этим смириться. В твоем муже она видит врага. Если это не дает ей сойти с ума, то это благо. Для нее, понимаешь? Если ты приедешь с такими разговорами, пусть даже у тебя будут какие-то доказательства, ты сделаешь только хуже.

– Что ты предлагаешь? Соврать? Я не смогу согласиться с этим… Или может не видеться с мамой?

– Сейчас она не хочет тебя видеть, пойми. Твое появление причинит ей боль. Как и тебе. Конечно, я могу ошибаться, но мне кажется, что сейчас самый лучший вариант это вам побыть отдельно. Потом вы сможете поговорить, когда боль утихнет.

– Но она не утихнет никогда.

– Стася, я ни на чем не настаиваю…

Разговор с отчимом лишает меня последних сил. Новый звонок, от Марины, я сбрасываю и беру только когда она настойчиво набирает уже в третий раз.

– Стася, ты меня пугаешь, у тебя такой безжизненный голос, – говорит Марина, когда сообщаю ей что я еще во Франции, в доме в котором они меня оставили и что возможно задержусь. – Ты заботишься о свекрови, но о себе похоже забыла. Я приеду к тебе.

Вокруг меня столько боли что и правда, на себя просто не остается времени. Некогда задуматься о своем самочувствии. Мне необходим хоть один человек, который не изливает боль и ненависть. Марина как раз-таки этот человек, не говоря уже о том, что она работает психологом.

– Я буду очень рада увидеть тебя. Только, разумеется, без Давида, – добавляю торопливо.

– Да, конечно, – смеется в ответ. – Он сейчас улетел по делам, так что не волнуйся.

***

У меня мелькает мысль, что я обнаглела, приглашая гостей в дом свекрови, но тут же давлю в себе эти мысли. Виолетта проводит большую часть времени в своей комнате, в постели. Она вообще ведет себя странно, ощущение что знает что-то, ждет вестей, и не договаривает мне о том, что происходит. Вроде сильно убивается по сыну, и тут же ее настроение меняется, и она уверена, что Влад жив.

Но для меня это благо, я подпитываюсь этими надеждами. Готова ждать, когда свекровь будет в состоянии открыть правду. Надеюсь, что все это инсценировка и мой муж скоро вернется.

***

– Почему ты так активно помогаешь Давиду? – задаю первым делом вопрос приехавшей Марине. К ее приезду я накрыла на стол и даже испекла печенье – мне нужно было отвлечься, занять себя хоть чем-то. Зато в доме сразу создалось ощущение уюта. Виолетта сказала, что на днях вернется домработница, она уехала навестить детей на пару дней. А пока приходилось готовить самой, и для себя, и для свекрови.

– Прости за такой вопрос, – улыбаюсь. – Мне просто кажется это немного странным. Вы же даже не родные брат и сестра. А ты из-за него ввязалась в эту жуткую историю, где люди умирают, погибают.

– Давид и мне помогает, Стася, – признается женщина. – Мой жених пропал, я обратилась к брату за помощью. Егор связался с плохой компанией… мы должны были пожениться, и тут он исчез бесследно…Так что видишь, я не такая уж бескорыстная, как ты обо мне думаешь. Хотя мы всегда с Давидом были близки. Он всегда помогал моей семье деньгами.

– Но все это в России происходило?

– След Егора теряется здесь. Тут полно русских. Мы были тут в отпуске… Он познакомился с очень мутной компанией. Я должна его найти. У него осталась семья. В смысле его мать, две младших сестры. Он заботился о них, а теперь они на грани выживания. Я чувствую свою вину, ведь это я привезла его сюда. Показала этот мир… совсем другой мир, на Лазурном берегу, среди обеспеченных, богатых людей. Сейчас Давид готов выплатить долги моего жениха, только бы найти живым.

– Да, конечно. Главное, чтобы он был жив и здоров.

– И Влада найдем. Он мог спастись с яхты. Его могли похитить, и прикрыть похищение взрывом. Да что угодно могло произойти.

– Да я верю, что он жив. Я уверена, что почувствовала бы, если бы его уже не было…

– Я полностью с тобой согласна, дорогая.

– Мне жаль, что так случилось с твоим женихом, – вздыхаю.

– Да. У всех своя печаль, девочка. Я просто хочу, чтобы ты расслабилась, поверила мне. Пусть не Давиду.

– Я стала очень недоверчивой.

– И это правильно.

– Но я хочу прибегнуть к помощи твоего брата. Он обещал помочь составить отказ от наследства. Мне оно не нужно. Если Давид считает, что так я смогу себя защитить…

– Это большие деньги, Стася. Подумай…

– Нет. Я все решила.

– Хорошо. Главное, поверь, Давид никогда не заставит тебя ничего делать насильно. Он не идеален, знаю, что может легко попытаться купить желаемое, или даже к шантажу прибегнуть. Но он никогда не унизит себя тем, что применит физическую силу к более слабому. Даже слабый мужчина для него табу. Он не бьет лежачего. А женщин и вовсе… Это для него как клеймо… Я хорошо его знаю. Ты можешь пользоваться его помощью и будь уверена – даже если будет очень желать, не возьмет силой.

– Это успокаивает, – произношу, но не удерживаюсь от ироничного хмыканья.

– Я почувствовала себя свахой, – смеется Марина. – Ты правда мне очень нравишься. Раньше Давид выбирал слишком сильных женщин. Эдаких стерв, знаешь. Мне было нелегко с ними общаться… Я говорю о нескольких серьезных романах. Эй, Стась, что такое? Ты побледнела сильно…

– Прости… мне нехорошо…

Срываюсь со стула и бегу в ближайший гостевой туалет возле кухни. Мне ужасно плохо, буквально выворачивает наизнанку.

– Все хорошо? – из-за двери доносится голос Марины.

– Не знаю…

Все плывет, меня прошибает холодный пот. Похоже на отравление. Неужели Марина? Что-то подмешала мне… Ужасная мысль.

Дальше все в плотном кольце тумана. Меня продолжает тошнить, открываю дверь и падаю прямо Марине на руки.

Глава 4

– Стася, попей. Дорогая, как ты меня напугала.