Ведун

Эпилог

Совсем не этого я ожидал от возвращения на Землю. Ни одного не то, что радостного, просто позитивного случая, события, повода не случилось.

— С самого начала, как только разобрался, какой дар заимел и начал его применять, на меня давить начали тогда еще люди нашего самозваного князя. Хотели, чтобы я на них работал и только с их разрешения людей лечил.

Через три дня, после моего возвращения домой, сидели в беседке за накрытым столом вдвоем с Девятаевым Сергеем и он мне о своей жизни рассказывал, как в Костроме жил и как сюда перебрался. Раньше не получилось поговорить, так как похоронив под дубом прах деда и вернувшись обратно в город, узнал, что из рейда мои друзья вернулись. Но об этом чуть попозже.

— Ну и как, додавили? — спросил я у него, глотнув пива и потянувшись за портсигаром.

Уже пытался начать курить хотя бы чуть меньше, но, блин, настроение постоянно в минусе, не получается. Решил, буду дымить пока в городе нахожусь, но вот за его пределами — табу. Так что достал сигариллу, предложил Сергею, тот взял, прикурил от моего пальца и благодарно кивнув, продолжил рассказ:

— Нет, — усмехнулся он, делая затяжку и запивая ее глотком пива. — Я тогда молодой был, пятнадцать лет всего, безбашенный. Тем более надавить им на меня нечем было, родители погибли, других родичей нет, так что только мордобоем. Но мордобоем — это меня еще поймать надо было, — снова хмыкнул он. — Нет, если бы припекло, то быстро бы изловили, но в том то и дело, что из-за моего малолетства меня не воспринимали всерьез. Тем более у князя Раздольский был, тоже ведун, из врачей бывших, соответственно намного более опытный чем я, самоучка, он и стал у него придворным лекарем. Так что меня так, периодически ловили, морду били, пугали что грохнут, если продолжу самостоятельно людей лечить и цены сбивать. — Сделав несколько затяжек, глотнув пива, он теперь уже невесело усмехнулся. — Скорей всего меня бы и вправду грохнули, но тут наш князь вашему анклаву дорогу перешел. Был князь и быстро вышел, как и практически все его люди. — Сергей в несколько затяжек докурил сигариллу, допил пиво и выдохнул: — Я было вздохнул облегченно, жизнь налаживаться стала… Раздольский выжил. Какое-то время тихо сидел, но потом начал под себя всю медицину в анклаве подбирать. Откуда-то семью Костиных привез: мать с сыном, парень чуть постарше меня и тоже ведун. Не знал бы точно, что они чужие люди друг другу, подумал бы что это сын его родной. Мразь такая же, как и «папаша»… Можно еще сигарету?

Молча протянул ему портсигар, зажег на пальце огонек, дал прикурить. Сергей, глубоко затянувшись, снова заговорил:

— Я к тому времени уже с Викой сошелся, Генка у нас родился, потом Нина. Раздольский вроде на нас внимания и не обращал, так, пару раз предложил под его руку уйти, вместе работать, но, когда я отказался, никаких реакций не последовало. Вначале. Зато потом… — затянулся он остервенело, чуть ли не половину сигариллы за раз в себя втянул, она аж затрещала от жара. — Сначала репутацию нам портить начали, своих людей в качестве больных к нам подсылал, они же после приема разные гадости про нас начали распространять. Дальше еще веселей, не сам Раздольский, его «сынок» мне угрожать начал, частенько с ним на кулаках сходились — это тоже мне в минус записали. Люди то всё понимают, но, когда каждый день им говорят, что я такой сякой, ведун бездарный, да еще и характера скверного, на людей по поводу и без с кулаками набрасываюсь… короче репутация вниз поползла. Раздольский же по-другому мне трудности организовал: поставщиков ингредиентов перекупил, мне почти ничего приобрести не получалось, соответственно с зельями напряги начались, людей, тех, кто ко мне еще ходил, полноценно лечить не мог. Пришлось самому на заготовку идти, хоть я ни разу не лесовик. Пару раз звери чуть не сожрали, чудом выжил, несколько раз прикормленным Раздольским охотникам попался, избили меня так, что домой еле дополз.

— Почему сам Раздольского с его «сынком» по-тихому не грохнул, ну или просто в другой анклав не уехал?

— Да… — начав говорить, Серега резко замолчав, задумавшись. — Понимаешь, давление постепенно нарастало, и я как-то за это время привык только защищаться. Тем более к активным действиям с мордобоем они относительно недавно перешли, так что мне даже в голову не приходило их кардинально на ноль помножить, чтобы раз и навсегда с этой проблемой разобраться. Ну а уехать — думали мы об этом с Викой, но тут тоже не всё так просто. Чужие к нам редко заезжают, а наши купцы нас к себе на борт не взяли бы: на этот счет их всех предупредили — если не хотят медобслуживания лишиться, а то и головы, с нами не связываться. А своим ходом дергать, да еще с мелкими на руках… сам понимаешь.

Это да, понимаю, сам недавно из леса еле вырваться сумел, куда там с детьми в такую жесть соваться. И тут никакой роли не играет — на машине ты или пешком. Если машина не Мувер, или не грузовик переделанный, дополнительной защитой обшитый, то за охраняемую территорию нечего и соваться. Те же безберы автомобильные стекла кулаком на раз выносят. Да и вообще, если ты не охотник или не искатель, привычный к внешним опасностям, то за пределами анклава долго не проживешь.

— Нет, мы бы всё равно сорвались, на Раздольского работать не стали бы. У нас с Викой уже даже план придуман был на крайний случай: на лодке до бывшего Рыбинска подняться, а потом по Волге как можно ближе к Москве спуститься и уже там к кому-нибудь прибиться. Но это именно на крайний случай, когда терять уже стало нечего бы, хоть так, хоть так помирать. Но тут, представь наше удивление, приходят к нам люди Царева и сами предлагают в другой анклав переехать, да еще и обещают нас пристроить на обучение к ведуну Кокора.

Слушая историю Сергея — понял: не боец он. Привык с детства убегать и прятаться, так и повзрослев продолжил тем же самым заниматься. Так что слушал его уже краем уха, расслаблялся, потягивая пиво и дымя сигариллой. Но вот последние его слова заставили меня встряхнуться.

— Стоп! — вскинулся я. — Вам что конкретно пообещали: что пристроят или только попытаются?