Друзья

Пока сорголы поняли, с кем они дерутся, их стало на две сотни меньше. Гремели выстрелы, и в дорожную пыль падали окончательно убитые тела, но вскоре ружья и пистоли были разряжены и потерявшие сердце гиганты обратились в бегство.

Приказав толпе мертвецов идти по дороге и убивать всех, кого они увидят, Дарк вернулся к месту засады и увидел бегущую к нему Велу, вслед за которой торопливо шли офицеры во главе с Даргусом. Подбежав, жена бросилась ему на шею.

– Зачем плакать? – сказал он. – Я обещал тебе не рисковать?

– А зачем ушёл вместе с убитыми? – уняв слёзы, спросила она. – Мог даже случайно нарваться на пулю!

– Между мной и стрелками стояла целая толпа – какие пули? А пушек там не было.

– Дочь, потом будете обниматься! – сердито сказал подошедший Лар. – Отчитайтесь, граф!

– Сорголы потеряли три сотни бойцов, – ответил Дарк. – Я поднял их и погнал на юг. Будут идти по дороге и убивать тех, кого увидят. Эти мертвецы могут получать силу убитых. Если учесть, что такого никто не ждёт, дел они натворят. Могут убить не одну сотню своих, да ещё сильно напугают. Несколько дней мы точно выиграли. Если хотите, можно попытаться занять свободную сейчас часть дороги.

– Граф! – обратился герцог к полковнику Берусу. – Узнайте, где наши кавалеристы и отправьте их в разведку. Пусть двигаются по дороге и собирают брошенное оружие. Да, снимайте с тел пояса и котомки. Вернутся, как только услышат шум драки или увидят неприятеля. Если никого не встретят, пускай едут с таким расчётом, чтобы вернуться до темноты!

Эмурдай выбежал из палатки с ружьём в руке и с удивлением уставился на орущих солдат.

– Что случилось? – спросил он у стоявшего неподалёку тысячника.

– Всё плохо, генерал, – ответил офицер. – Это те, кого послали в разведку и оставили в укреплённых постах. Они перепуганы до невменяемости и требуют, чтобы их отправили обратно на Терм!

– Эй вы! – крикнул толпе Эмурдай. – Кто-нибудь объяснит, почему вы оставили свои посты и нарушаете дисциплину?

Крик был достаточно громкий и привлёк к нему внимание большинства солдат. Не прошло и минуты, как генерал оказался в их окружении.

– Я объясню! – громко, но не срываясь на крик, сказал один из них. – Нам говорили, что белолицые слабы и не знают пороха, но умолчали о том, что наши павшие станут нас же убивать! Они не просто оживают, как уже было раньше, а бросаются на нас словно дикие звери! Убить таких можно, только прострелив им головы, а это не так легко сделать!

– Почему? – удивился Эмурдай. – У нас нет даже шлемов, как у белокожих.

– Потому что это не покойники белокожих, а наши! – закричал сотник Баркой. – Они не подставляют головы под пули, они прячут их и уворачиваются!

– Как же вы позволили забрать тела? – спросил генерал. – И неужели было так много павших?

– На это отвечу я! – протолкался к нему один из солдат. – Я единственный уцелел из отряда сотника Борзая и видел, как убитые тут же поднимались и набрасывались на своих товарищей! Как можно воевать с таким противником? А потом они бежали за нами, убивая одного за другим! Ближние посты вырезаны, здесь собрались только с дальних. И эти... скоро будут здесь! Можете воевать, генерал, а я хочу вернуться! Лучше жить дома впроголодь, чем быть убитым здесь и после этого убивать их!

Солдаты, на которых он показал рукой, одобрительно зашумели.

– Что здесь происходит? – спросил подошедший член совета.

– Случилось что-то непонятное, Эхтой, – сказал ему Эмурдай. – Наши погибшие сами встают и начинают убивать сорголов, и не так тупо, как это делают убитые белолицых, а не давая стрелять себе в голову. Если это действительно так, я не знаю, как воевать дальше.

– Может, они врут? – спросил Эхтой, вызвав взрыв возмущения у солдат. – Ну а если правда, постарайтесь не допускать потерь. – Было видно, что он растерян.

В дальнем конце лагеря послышались отдельные крики, слившиеся в многоголосый ор, донеслись звуки выстрелов, а потом бой стал быстро приближаться.

– Посмотрим, что там за покойники! – сказал генерал. – Зарядите оружие! Или вы готовы подставить под клинки свои глупые головы?

– Как тяжело! – сказал Кардей, стряхнул с меча кровь и вложил его в ножны. – Тебя куда?

– В сердце, – ответил Ленкей. – А почему тяжело? Твоя рана уже затянулась.

– Тяжело убивать своих, – объяснил соргол. – Проще перерезать себе горло, но почему-то не поднимается рука! Нас не простят, да и как остановиться? Я с удовольствием убивал бы белокожих, но поблизости только наши, а у меня нет сил терпеть!

– Я чувствую то же самое, – отозвался бывший приятель. – Жажда жизни и знание, что для неё нужно убивать. Найти бы того, кто нас поднял! Могли бы обойтись без крови.

Три сотни оживших сорголов только что вырезали четвёртый по счёту пост. Солдат было мало, поэтому получить силу смогли немногие. Им с этим повезло.

– Не копайтесь! – окликнул их Борзай. – Были сбежавшие, поэтому больше на постах никого не убьём. Пища только в лагере и лучше не дать ей время для защиты!

– Уже идём, – ответил бывшему сотнику Линкей. – Слушай, старший, может, перебьём поднятых белолицых?

– Смерть поднятых не даст нам силы, – сказал Борзай, – это уже проверено. В лагере пустим их первыми, чтобы не подставляться под пули. – Он нагнулся к убитому и забрал его пороховницу.

Сразу после оживления почти не было связных мыслей, только жажда крови, но, когда её пролилось много, затянулись раны и вернулся рассудок. Треть сорголов ещё плохо соображала, но остальные уже могли пользоваться огнестрельным оружием. У каждого из них было по два, а то и по три ружья и по нескольку пистолей, поэтому ехавшим за краснокожими разведчикам людей почти не досталось трофеев.

Жители покидали Тарск, а в пустующие дома селили солдат. Причина исхода была в неверии в способность армии удержать город. Уходили не все, но многие.

Дарк с Велой нашли для постоя дом с хозяевами, точнее, с хозяйкой.

– Кому я нужна! – сказала им пятидесятилетняя Клара, когда спросили, почему она осталась. – Лучше умереть в своём доме, чем скитаться бесприютной нищенкой. Деньги есть, но их не хватит на новый дом. К тому же нет ни мужа, ни детей. Ограбят и убьют, а могут и обесчестить.

Сговорились на две комнаты и стол и тут же удалились в спальню пробовать кровать. На марше обходились без любви, поэтому сейчас себя не сдерживали. В результате такой необузданной страсти у кровати отвалилась одна из спинок. Едва привели себя в порядок, как в дверь постучали.

– Пакет от короля! – сказал гонец, когда Дарк вышел в гостиную. – Приказано передать лично вам в руки!

В пакет было вложено письмо следующего содержания: «Граф! Срочно захватите соргола, который знает особенности производства пороха. Получаемую соль нужно как-то обрабатывать, а ваши капитаны не знают подробностей. Без этого порох не имеет нужной силы. Можете узнать сами и написать, чтобы не везти мне пленника. Гонец доберётся быстрее. Август».

– Завтра будем геройствовать, – подумав, сказал Дарк. – Нужно искать сорголов, подчинять и допрашивать о порохе.

– Думаешь, твои мертвецы всех разогнали? – недоверчиво спросила жена.

– Вряд ли, – ответил он. – Я сам удивился тому, как легко они избивают живых краснокожих, но трёх сотен будет мало для полного разгрома. Их уже, наверное, перебили. Но я на месте сорголов испугался бы. Вот если дотянуться до основных сил в месте высадки... Я ведь могу убить и тысячу, а потом их поднять.

– И надолго тебе хватит подаренных сил при таких тратах?

– Не знаю. На наших врагов их уходит больше, чем на людей, особенно на убийство, поэтому и не убивал сам, ждал, когда это сделают другие. Вела, по-моему, ты уже должна чувствовать магию. Проверим? Сейчас есть время для учёбы, потом его может не быть.

Он оказался прав, и остаток дня прошёл в учёбе. Когда поели и стали готовиться ко сну, жена уже могла пользоваться одним боевым заклинанием.