Страница 6 из 22
Юноша потянулся рукой к плечу, стремясь осуществить задуманное.
– Ну, ты и впрямь сумасшедший, – пробасил Влад, крепко схватив Максима за обе руки. – Мало тебе шишки на голове и ушибленной ноги, так ты ещё хочешь синяк на руке поставить?
Открыв глаза, Макс уставился на белобрысого, ведь его крепкие руки доказали, что всё происходит наяву, а о сне не может быть и речи.
– Понимаешь, лучше это объяснит Гореслав, – скучающим тоном начал Влад, – но раз уж тебе не терпится, тогда слушай: ты находишься в Срединном мире, его ещё называют – Славь. Это, – Влад отпустил юношу и повёл руками вокруг себя, – УМА, а проще – Универсальная Магическая Академия. Здесь обучают кудесников, волхвов и ведунов. Большая часть детей в академии, это те, кто остался без родителей.
– Но мои–то родители живы! – обрадованно воскликнул Максим, будто из всего сказанного он услышал только это. – «Сейчас всё прояснится, и меня отпустят домой», – думал он.
– Это как сказать. Живы твои приёмные родители, – утверждал белобрысый.
– Приёмные? Не может быть! Если бы они были приёмными, то наверняка выдали бы себя, разве не так? – неуверенно продолжал отнекиваться Максим.
– Возможно. Но твои были под чарами и, скорее всего, думали, что ты их настоящий сын.
– Бред! Всё, что ты говоришь, – бред! Это не я болен, а ты!
Макс представил всегда улыбающееся лицо мамы Натальи, которая работала врачом в детской больнице, бородатого папу Александра, любителя походов и бардовской песни, который терпеливо учил сына игре на гитаре…
– Вспомни, что ты увидел ночью, когда Алька пыталась лечить твою головную боль? – продолжал настаивать Влад, стараясь поймать взгляд чёрных глаз.
И Макс вспомнил.
Многие годы он видел повторяющийся страшный сон. Ему девять лет. Он бежит по дороге навстречу фарам приближающегося автомобиля. Что-то с силой бьёт его по затылку. Визг тормозов… Он падает прямо под капот машины. Из неё выскакивают мужчина и женщин, склоняются над ним. Он видит расширенные от ужаса глаза… мамы и папы.
Но как? Разве такое может быть? Как они могли сбить его? Почему он не помнит об этом, и лишь во сне много лет всё повторяется. Обычно после этого сна Максим просыпался на полу от собственного крика, а ночной кошмар таял с приходом утра.
– Молодец, начинаешь вникать, – криво улыбнулся Влад, одобрительно похлопав юношу по плечу.
– Не понимаю, – недоверчиво замотал головой Максим, – Если они не настоящие, то где те, другие, мои реальные родители? И почему я здесь? Разве они были колдунами?
– Не колдунами, а кудесниками, но, в общем-то, ты прав – они знали магию. А что с ними стало – пусть об этом тебе Гореслав рассказывает, я не в курсе. И вообще, это не моё дело объяснять тебе что-либо. Вот дождёшься утра, придёт Алька, отведёт тебя к ректору, а он, надеюсь, всё тебе расскажет…
Влад, казалось, устал объяснять и раздражался всё больше и больше при каждом новом вопросе. Он поднялся с постели, на которой сидел с Максимом, одним движением сильной руки уложил того на кровать и накрыл с головой, после чего, громко зевая, подобрал края одеяла, направился в другой конец продолговатой комнаты, поманив за собой светящийся шар, который, как привязанный, полетел следом, оставляя за собой полумрак.
– А пока, будь человеком – дай поспать, а то такой сон снился, а ты всё перебил, – недовольно продолжал бурчать Влад из другого конца комнаты. Он плюхнулся на кровать, пружины протестующее взвизгнули, принимая его в свои объятья.
Некоторое время накрытый одеялом Максим так и продолжал лежать. В его голове какие-то безумные шаманы громко били в бубен, а перед глазами мелькали разноцветные шары, и вспыхивали звёзды. Когда шаманы немного успокоились, а звёзды погасли одна за другой, он поднялся и сел.
– А если я не хочу здесь оставаться? – намеренно громко спросил Макс.
С противоположного конца комнаты раздался то ли стон, то ли рычанье – и всё снова стихло.
На стуле рядом с кроватью висели вещи. Натянув брюки и рубашку, перекинув джемпер за спину и связав его на груди тугим узлом, Максим неторопливо достал из-под подушки свой сотовый, сунув в карман: пусть не работает, но не оставлять же его здесь. Носков нигде не было, зато под стулом стояли его кроссовки. Надев их, юноша потянулся за рюкзаком, висевшим на набалдашнике кровати.
– Ну…, я пошёл, – нерешительно сказал Макс, ожидая, что его попытают остановить.
– Ну – иди, – лениво откликнулся Влад с другой стороны комнаты.
– И что, я могу быть свободен? – Максим неуверенно двинулся к двери.
– Можешь! Только учти: Академия находится на острове, сбежать отсюда не получится.
– А я всё-таки попробую!
Влад хмыкнул.
– Если заблудишься, захочешь вернуться, возьми в ладонь свой медальон и представь эту комнату или меня…
– Не дождёшься! – буркнул Максим себе под нос, открывая ближайшую увиденную дверь. За ней оказалась небольшое тёмное помещение без окон.
– Не та, эта ведёт в душевую, – не поворачиваясь, заявил Влад, после чего щёлкнул пальцами, и комната погрузилась в непроглядную мглу.
Макс пошёл на ощупь влево. К его удивлению, дверь легко открылась от лёгкого прикосновения, и он вышел в новую длинную комнату, конца которой в темноте заметно не было. Парень растерялся, но не успел сделать и шага, как над его головой сам собой вспыхнул серебристый шарик, осветив длинный прямой коридор с рядами дверей справа и слева. Над каждой дверью, к которой он приближался, загорались странные непонятные знаки: то в виде куриной лапки или расходящейся спирали, то напоминающий перевёрнутую английскую F, а то и вообще, неизвестная закорючка. Максим попытался открыть несколько дверей, но они не поддались. Продвигаясь вдоль коридора, он заметил, что шар постоянно висит над ним, как приклеенный. Пройдя ещё несколько метров, юноша увидел впереди широкую двухстворчатую дверь, которая резко отворилась, стоило к ней приблизиться. В коридор ворвался свежий прохладный воздух с привкусом пряных трав и морского ветра. Глубоко вдохнув, Макс уверенно шагнул за порог, снова оказавшись в полной темноте, так как шар, до этого висевший над его головой, вдруг погас, оставаясь где-то за дверью.
Постояв некоторое время, пока не стал проявляться силуэт здания, из которого он вышел, дорожки и деревья, Максим поднял голову: небо было чистым, и многочисленные глаза далёких звёзд холодно смотрели на землю. Он заметил ещё несколько невысоких, окружённых деревьями корпусов с совершенно тёмными окнами, и осторожно пошёл вперёд, постоянно натыкаясь на кочки и камни, невидимые в темноте. Ударившись ногой об очередную корягу, парень тихо выругался: он уже пожалел, что не послушал Влада, не остался до утра, но возвращаться было стыдно. Как бы сейчас ему пригодился фонарик или хотя бы сотовый телефон, но тот лежал в кармане бесполезным грузом.
– Что за странное место – ни фонарей, ни огней автострады, ни освещённых окон, как будто всё вымерло, и я один блуждаю в полном одиночестве, – тихо размышлял Максим, предоставленный своим безрадостным мыслям.
Он подошёл к краю обрыва. Широкая каменная лестница с белыми мраморными перилами, слегка извиваясь, убегала вниз, туда, где чёрные волны качали, как в колыбели, отражение тёмного неба, покрытого горошинами звёзд.
– А если Влад не обманул? Вокруг это действительно остров? – растерянно шептал Максим. – Если всё, что он сегодня наговорил – правда, что тогда? Как мне дальше жить с этой правдой?
Задумавшись, он вновь запнулся и упал, сильно ударившись коленом о корягу. Выругавшись, сильно хромая, Максим вернулся на поляну и прислонился к одинокому дереву, растирая ушибленное колено. Вдруг в одном из окон на первом этаже загорелся неяркий свет. Оно беззвучно распахнулось, и на подоконник села полупрозрачная фигурка.
– «Наверно, ещё кто-то желает покинуть это место», – подумал Максим, стараясь не шуметь, чтобы не спугнуть беглеца.
Фигурка свесила ноги из окна и тихо спрыгнула наружу. В этот момент из-за ближайшего здания выплыла огромная голубоватая Луна, будто давно поджидала неизвестную, освещая тёмно-зелёную траву и силуэт маленькой девушки в серебристом платье, протягивавшей руки навстречу ночному светилу. Девушка закружилась по поляне, словно танцуя под лунным фонарём, совершая невероятно красивые прыжки, и вдруг, взлетела, как нежный ночной мотылёк навстречу сияющему диску.