Пара для вожака

– Так у меня сегодня выходной.

– Выходной не выходной. Тут официант слег в больницу. Ты заменишь.

– Я не могу.

– Не понял. Я тебя спрашивал что ли? – рявкнул администратор. – Чтобы через час был тут!

В трубке раздались короткие гудки. Савелий выключил закипевший чайник и сел за стол. В голове стало пусто от обиды. Его, как и любого другого сотрудника, могли выдернуть с выходных, но раньше ему не за кого было нести ответственность. Савелий залил растворимый кофе кипятком и отправился в ванную, где все это время кучей лежала его одежда. Зимняя куртка, заляпанная кровью Пушистика, отправилась в стирку, за ней же последовали и джинсы.

– Михаил Федорович, – Сава подхватил кружку с кофе и вернулся в гостиную. – Мне жутко неудобно, но нужно сейчас идти на работу.

– Что, опять кроме тебя некому работать?

– Кто-то заболел, – попытался оправдаться Савелий, не понимая, почему вообще должен это делать. Но под тяжелым взглядом ветеринара стало не по себе. Ведь Михаил Федорович сам работал сутками, оставался в клинике по ночам, а теперь еще и подопечного решил навестить.

– Беги уже, – махнул рукой мужчина. – Посижу я с твоим Пушистиком.

– Правда?

– Конечно. Покормлю погуляю и уложу баиньки, – закатил глаза мужчина, подтолкнув Савелия к выходу.

Натянув пару свитеров для надежности, Сава влез в осеннюю куртку и убежал на работу, от души надеясь, что Пушистик в его отсутствие не разнесет квартиру в пух и прах.

Когда входная дверь захлопнулась, Михаил приблизился к волку, улегшемуся на диване.

– Сделаешь хоть одно лишнее телодвижение к Саве и разговаривать будем уже по-другому, – предупредил мужчина, уверенный, что волчара помнит об этом еще с прошлого раза.

Михаил расстегнул ремешки, сдерживающие намордник и серебряная побрякушка со звоном упала на пол. С чудовищным хрустом, от которого кровь стыла в жилах, волк начал меняться. Ранения дали о себе знать. Трансформация проходила гораздо медленней, чем обычно и уж точно куда более болезненно. Михаил допил кофе и вышел на балкон покурить, а вернувшись, застал на диване вместо большого черного волка, молодой мужчину со смоляными волосами. Атлетичное, но исхудавшее тело уродовали семь багровых шрамов, что уже затянулись, оставив после себя лишь напоминание о свершившемся нападении.

Михаил проверил пульс, укрыл пациента одеялом и отправился на кухню. До возвращения Савелия следовало хотя бы покормить свалившегося на их голову оборотня.

Глава 8

Влад разлепил глаза, увидев перед собой темный потолок. Он неподвижно пролежал несколько секунд, осознавая, где находится. Воспоминания, словно калейдоскоп, начали крутиться перед глазами, воспроизводя события прошедших дней: дом, чудовищная боль, холодная ночь, снег, и, когда он уже попрощался с жизнью, внезапное тепло, будто озаренное летними солнечными лучами.

– Блять, – сквозь зубы выругался Владислав, приподнимаясь на локтях. Точнее, сделав попытку приподняться, которая тут же была пресечена режущей болью в груди.

С глухим стоном он повалился обратно на жесткий диван. Ну конечно, его же притащил сюда тот тощий пацан, а ему в бреду чудилось, будто это какое-то прекрасное создание. Влад запустил руку в волосы и зарычал. Ощущение собственной беспомощности придавило его, будто бетонной плитой. Находясь в теле волка он мог отмахнуться, отречься от своих мыслей и просто ждать, но человек был устроен иначе. Дыхание сдавило от чувства вины. Он никому не смог помочь, ничтожный наследник, мот, который был уверен, что все в жизни всегда будут ему преподносить на блюдечке с голубой каемочкой. Ведь отец, сколько он себя помнил, всегда твердил, что Владислав должен стать следующим, кто возглавит их клан. И что от всех этих оборотней осталось? Преданные, плененные, теперь они находились под лапой узурпатора.

Стало тошно от самого себя. Влад скатился с дивана, отбросив прочь тонкое одеяло. Живот скрутило болезненной судорогой и он бросился в ванную. Желудок исторгал свое содержимое, одну лишь желчь, заставляя Влада беззвучно корчиться в болезненных приступах. Вытерев рот рукой и сделав несколько больших глотков хлорированной воды из-под крана, он устало опустился на кафельный пол и уставился перед собой. В стиральной машине с розоватой мыльной водой что-то медленно крутилось, гипнотизируя своими мерными, неспешными вращениями.

Влад уткнулся лбом в колено и тяжело задышал. Первый порыв, напугавший его, прошел, уступив место ненависти. Волк внутри злобно оскалился и эта пугающая улыбка отразилась на молодом красивом лице.

Входная дверь хлопнула, вырвав его из упоительных грез разрываемой плоти предателя.

Влад прислушался, не поднимая головы. Если бы это оказался Савелий, то у него хватило бы сил справиться с ним. Однако, шаги, раздававшиеся из коридора, оказались куда тяжелее, да и в нос прокрался терпких запах сильного самца. Влад подобрался, готовый броситься на того, кто вот-вот откроет почти картонную дверь в ванную.

– Ожил, волчара, – раздался глубокий бас и тонкая перегородка, разделявшая Влада и пришедшего мужчину, с грохотом распахнулась.

– Прикройся, – во Влада полетело какое-то тряпье, но он смог поймать его, все же скривившись от боли в груди.

Медведь скрылся из вида, а волк медленно натянул на себя одежду, которая оказалась на несколько размеров больше. Старый свитер в цветную полоску и вельветовые штаны. Неизвестно, из какого десятилетия вообще была эта одежда, но волк был уверен, что еще его дедушка мог так одеваться.

На кухне что-то загрохотало и Влад направился на звук.

– Вот ведь дурной мальчишка, – сокрушался медведь, роясь по чужим шкафам.

– Ты его нянька что ли? – оперевшись о дверной косяк, спросил Влад, наблюдая за развернувшейся в кухне бурной деятельностью. Вообще, теперь, когда мысли стали успокаиваться и он начал анализировать происходившее, пристальное внимание оборотня к его, Влада, спасителю, стало вполне интересным фактом.

– А ты ревнуешь? – хмыкнул мужчина и налил в кастрюлю воду из фильтра.

– Еще чего, – отфыркнулся Влад, сев за стол.

Очевидно, медведь не собирался причинять ему вред, а пакет, из которого торчала упаковка яиц, курица и пара буханок хлеба, подсказывал, что вскоре ему все же удастся поесть, на что живот тут же отозвался болезненной судорогой и громким урчанием, выдавшем его с потрохами.

– Купил же идиотский корм, – продолжал ворчать себе под нос ветеринар, вполне спокойно игнорируя не так давно обратившегося волка. – А себе есть будто и не надо вовсе.

Медведь сгрузил продукты в холодильник, а в закипевшую воду высыпал пакет пельменей.

– Тебе бы сейчас мясца с кровью, но в городе хорошего не раздобудешь, – наконец обратился к Владу мужчина.

– Да я сейчас и белку не поймаю.

– Верно. Поэтому придется питаться тем, что может предложить супермаркет. Надеюсь, от пельменей не загнешься окончательно.

– Угу.

Перед Владом появилась тарелка с горячим обедом, а медведь сел напротив, придвинув ему кружку с какой-то вонючей жидкостью.

– Пей, ешь и рассказывай, – отчеканил мужчина.

Влад принюхался к кружке и почувствовал, как его снова начало мутить. Отвратительная слабость и ломота во всем теле до одури начали злить, заставляя чувствовать себя беспомощным щенком. Решив, что хуже ему уже не станет, Влад залпом опрокинул в себя содержимое кружки и, с грохотом поставив ее на стол, спросил.

– Что ты хочешь знать?

Глава 9

Сава поставил гору кружек на стол с грязной посудой и устало вытер ладонью лоб. Снаружи здания бушевал сильный холод, в который никому не пожелаешь оказаться на улице, а внутри развернулись самые настоящие тропики. В пятницу всегда было так. Люди сходили с ума. Утомленные рабочей неделей, они желали оторваться как в последний раз. Отсюда и алкогольные коктейли, смешанные с энергетиками, отчаянные танцы до упаду и желание попробовать все за одну короткую ночь, чтобы потом еще два дня лечиться народными средствами перед новой битвой, именуемой пятидневная рабочая неделя.