Страница 11 из 13
– Еще нет, но мы ему обязательно об этом сообщим! ― торжественно пообещала мне Светка.
– Без нас нас влюбили. Без нас нас женили. А детей запланировать не забыли, нет?
– Не сцы, подруга, все уже предусмотрено. Сегодня как раз и запланировано продолжение вашего рода.
– Совсем девки обалдели, ― зная эту троицу, я понимала: спорить с ними сейчас бесполезно.
– Слав, спрятала бы ты свои колючки. Хватит уже ждать своего принца, милая, пойми, это была всего лишь детская влюбленность. Лучше оглянись вокруг, только посмотри какой рядом с тобой коник, а как блестят его глаза, когда он на тебя смотрит! ― восторженно причитала Настя, а я была уже далеко в прошлом.
Смотрела в бездонные голубые глаза, сжимала в кулачках морковно-рыжие пряди и прижималась к слишком худому и нескладному телу.
«Помни, Лисенок, однажды, когда я буду тебе очень нужен, я тебя найду. Ты только помни и верь, остальное я сделаю сам», ― шептал он, стирая пальцами с моих щек слезы.
А я не могла заставить себя разжать руки, не хотела говорить последнее «прощай». Порывисто прижалась к его губам своими, и он ответил, жадно, лихорадочно, так коротко, а затем развернулся и убежал.
– Это сейчас ты молодая и красивая, ― вернул меня в реальность голос Светки. ― А через несколько лет, когда наконец-то одумаешься, на твое сморщенное тельце и морщинистую мордашку уже никто не клюнет! Все, красота, давай на выход!
* * *
Игорь
– Прошу, ― паясничая, поклонился мне Олег, указывая руками на ступени. ― И раз, два, три, замри!
– Олег, прекрати уже эти игры в шпионов.
– Все, братец, фильм про шпионов и диверсантов закончен, ― щелкнул он выключателем, погружая тесный проход первого этажа в темноту. ― Смотри, ― повернул он меня к стеклянной стене, ― это кино уже о любви. Где он и она, где разлука длиною в одиннадцать лет, где время не смогло убить детскую, но как оказалось, безумно сильную любовь.
Зал, наполненный людьми в довольно странных костюмах, погрузился во тьму. По бокам длинной и широкой лестницы, зажигались маленькие, золотые огоньки. С самой нижней ступени, медленно, одна за одной, убегая ввысь, слабо освещая путь.
– Эта история началась два года назад, ― поплыл по залу самый прекрасный голос. ― Они встретились случайно, но уже не смогли друг без друга. Каждый год, каждый месяц, каждую неделю, каждый день, каждый час, каждую минуту, ― свет прожектора выхватил стоящую на верхней ступени девушку. Прозрачное белое платье развевалось от легкого дуновения, черные волосы спокойно спадали по спине. ― Каждую секунду они дышали друг другом, жили короткими моментами встреч, ― второй луч прожектора выхватил силуэт мужчины, который неспешно поднимался по ступеням. Худощавая фигура, черные волосы, классический небрежно надетый темно-серый костюм.
– Два любящих сердца не могут находиться вдали друг от друга без слез и боли. Им не страшны расстояния и время, ведь они бьются, любя, живут надеждой и верой, ― в то время как голос Святославы зачаровывал прекрасной историей зрителей, мужчина, подойдя к девушке, опустился перед ней на колени. ― Марина, не надо больше мучить Сергея. Посмотрите в его глаза, там океан, который не переплыть и за всю жизнь. Океан из нежности, любви, тепла и доверия. Скажите «да», дайте вашим чувствам шанс перерасти в вечность, ― на последнем слове лучи прожекторов погасли, скрывая целующуюся пару.
– Дорогие гости, ― прожектор зажегся вновь, на небольшом балкончике стояла она ― прекрасное видение, сказка, мечта. Она продолжала говорить, а я не мог оторвать от нее глаз. Скользил глазами по ее телу, не слыша слов.
Такая милая с этими двумя темно-рыжими хвостиками, в белой рубашечке и галстуке, в приталенной удлиненной серой жилетке, что так прекрасно подчеркивала ее тонкую талию. Глаза опустились ниже, и воздух вылетел со свистом сквозь плотно сжатые зубы. Жалкое подобие пышной юбчонки едва прикрывало ее аппетитную попку, а эти сапоги… Между черной юбочкой и черными сапогами виднелась светлая полоска кожи, словно специально привлекая внимание, намекая на то, что скрыто под одеждой. Воображение услужливо подкинуло картинку: Свята в моей постели, с этими детскими хвостиками, в белоснежном нижнем белье и в этих умопомрачительных черных сапогах.
* * *
Святослава
Гости радовались и поздравляли виновников торжества. В глазах стояли слезы радости за эту прекрасную пару, а сердце сжималось от боли, оплакивая мою далекую любовь. Где он, ищет ли меня? А быть может, уже давным-давно забыл? Так хотелось послушать подруг, возможно, они были правы. Вот только сердцу, увы, не прикажешь. Я уже не помнила его лица, я, если честно, даже не знала имен этих трех забияк, вернее, знала, слышала, как к ним обращались другие, но не помнила; сама упорно называла их лишь так, как хотелось мне. Арес, Аид и Аполлон; помню, прочла я увлекательную легенду, а через несколько дней в моей жизни появилась эта троица. И нет, мое сердце было отдано не Аполлону и даже не Аиду. Мой вечно хмурый и грозный Арес.
– Святослава Игоревна, вам что-нибудь налить? ― прокричал мне бармен. Озираясь по сторонам, я сама не заметила, как оказалась у бара. Взгляд наткнулся на улыбающуюся моську. Прикинула, сколько мне надо выпить, чтобы дойти до нужной кондиции. Тут главное ― не просчитаться, а то у гостей будет незабываемый праздник.
– Пять стопок текилы, сразу, только лимон, ― а вот фиг вам! Будете знать, как строить на меня далеко идущие планы. И пусть я буду дурой, но предать свою любовь я не могла, даже ради такого коника.
– Вот, ― выставил передо мной требуемое бармен.
Ну, понеслась! Краем взгляда я заметила, как Станислав Сергеевич пробирается ко мне через танцующую толпу. Первая, лимон. Уже близко. Вторая, лимон. Бр-р-р, чего только не сделаешь, чтобы разрушить планы начальства и подруг. Третья, лимон. Глаза Станислава Сергеевича буквально поползли на лоб. Четвертая, лимон. Я мило улыбнулась мужчине. Зря торопитесь, Станислав Сергеевич. Пятая, лимон, лимон, лимон. Бе-е-е.
– Не успели! ― я чувствовала, что моя рожица сияет похлеще начищенного самовара.
– Ты идти-то сможешь после такого количества? ― он хмуро посмотрел на бармена.
– Обижаете, Станислав Сергеевич! А на, ― я пригляделась к бейджу, ― на Сашу так не смотрите, у него иммунитет, во!
Бармен лишь покачал головой и спрятал улыбку.
– Ну и зачем? Пьянь ты моя подзаборная, ― присело рядом начальство.
– А не надо было меня без моего ведома женить. Я же обещала, буду мстить, ― в голове приятно зашумело, еще немного, и потянет танцевать.
– И каков дальнейший план? ― выгнул он бровь, уже не скрывая своей улыбки. Зря радуетесь, Станислав Сергеевич.
– Напоить коника и до утра гонять зарвавшихся друзей и начальство? ― пьяно улыбнулась я и, оставив посмеивающееся начальство, неровной походкой отправилась танцевать.
* * *
Святослава
Пробуждение было неожиданно приятным. Во всем теле чувствовалась легкость, хотелось петь и плясать, вот что значит, наконец-то выспалась! Я решила побаловать себя еще немного и, не открывая глаз, покрепче обняла своего черно-белого медведя, на котором спала, свесив руки и ноги. Потерлась щекой о приятно щекочущий мех и, тихо вздохнув, начала проваливаться в сон. И все-таки отличная игрушка! Мягкая, теплая, удобная, вон даже обнимает меня в ответ, только почему-то за попу, да еще легонечко сжимает. Ситуация меня прямо-таки не радовала, но сонный мозг напрочь отказывался воспринимать действительность ровно до того момента, пока я не обнаружила у своего мишки несуществующую часть тела.
– Да твою ж мишку за ногу! ― подскочила я как ужаленная и тут же, упала на что-то мягкое. Уже другое мягкое! Мягкое сдавленно охнуло и сграбастало меня своими лапками.
Отчаянно отбрыкиваясь, я вспомнила весь русский матерный и преимущественно костерила себя любимую.
– Олег, ― послышался сонный голос Игоря Ивановича, ― отпусти лисенка.