Страница 1 из 7
Мои волки. Любовь истинная и нет
Анна Жнец
Глава 1
— Ты не хочешь разнообразить нашу сексуальную жизнь?
Вопрос любимого застает врасплох. Я думала, что Гора все устраивает, но, возможно, заблуждалась.
Время идет, секунды падают на плечи камнями, а я смотрю в глубокие янтарные глаза напротив и пытаюсь понять, стоит ли волноваться.
Почему Гор завел эту тему? Не первый ли это признак охлаждения отношений? Раньше, чтобы разжечь костер страсти, достаточно было одной искры. А теперь? Теперь огонь не вспыхнет без специальных дровишек?
— Я не против экспериментов. — Я улыбаюсь и презираю себя за страх, ледяными волнами курсирующий под кожей. За свое малодушие, не позволяющее задать вопрос, который действительно тревожит. Почему? Почему ты хочешь попробовать что-то новое? Мое тело, отшлифованное диетами и тренировками в спортзале, перестало тебя привлекать?
Гор лукаво щурится. Предки-покровители, как же он красив! От любви, распирающей грудную клетку, хочется разрыдаться. Ласкать взглядом эти широкие плечи, оголенные по локоть руки с идеальным рельефом — одно удовольствие. Смотреть в лицо — еще большее блаженство. Глаза Гора глубоко посаженные, узкие, как лезвия бритв, и сверкают из-под ресниц так же опасно. Черты лица острые. Прямой нос, ярко выраженные скулы, губы твердые и порочные. Шапка каштановых волос с медовыми прядями чуть смягчает суровую внешность, но эта мягкость обманчива. Гор — альфа, будущий вожак, второй в стае, и волчица внутри меня скулит от желания ему принадлежать. Инстинкт, противостоять которому невозможно.
— Всегда знал, что ты раскрепощенная и не боишься экспериментов.
Это комплимент, но от него во рту разливается горечь, потому что на самом деле мои взгляды консервативны и я предпочла бы ничего в отношениях не менять. И я боюсь. Боюсь экспериментов. Предстоящий разговор пугает до трясущихся поджилок.
Как именно Гор собирается разнообразить нашу сексуальную жизнь? Готова ли я уступить его желаниям? Найду ли силы сказать нет, если предложенное будет неприемлемым?
— Что ты придумал? — Несмотря на страх, я продолжаю растягивать губы в улыбке и казаться полной энтузиазма. — Что новенького ты хочешь попробовать?
Иногда мне думается, что Гор не знает меня настоящую от слова совсем, — настолько старательно я притворяюсь идеальной женщиной. На все согласной, такой удобной. Снять маску страшно. Я хочу быть с Гором, просыпаться с ним в одной постели, принимать его большой член, родить наследника. Но за дверью толпа текущих самок, желающих занять мое место — место рядом с будущим вожаком стаи.
— Что я хочу попробовать? — повторяет Гор, стуча пальцем по подбородку, и косится на меня с некоторой опаской. Его взгляд вгоняет в панику.
Что он задумал?
— Как насчет…
Внутри все замирает. Дыхание перехватывает.
— …тройничка?
— Что? — Смысл сказанного не сразу достигает моего сознания.
— Как насчет того, чтобы пригласить в нашу постель третьего?
Третьего? Третью?
Почему-то я думаю, что он говорит о женщине. О другой волчице, которую Гор желает позвать в нашу почти супружескую постель.
У меня начинают дрожать руки, затем сводит спазмом живот, тошнота подступает к горлу, но улыбка — дурацкая, неестественная улыбка по-прежнему держится на губах, как приклеенная.
Я была уверена, что Гор предложит какие-нибудь ролевые игры, пикантные игрушки типа вибратора или пробки, новые, необычные позы, близость в общественном месте: в туалете ресторана, в примерочной магазина. Или — мой самый большой кошмар — анальный секс.
Последние несколько недель Гор уделяет особое внимание моей заднице. Не заметить этого невозможно. Пока я скачу на его члене или лежу на краю кровати с раздвинутыми ногами, он разводит мои ягодицы, трогает сжатую дырочку, иногда пытается проникнуть внутрь.
На девяносто процентов я была уверена, что предложение разнообразить наш интим подразумевает анальные практики, — то, чего я отчаянно не хочу. Но все оказывается хуже. Гораздо, в миллион, в миллиард раз ужаснее.
Любимому меня мало! Мало! Он жаждет попробовать новую волчицу: нынешняя ему надоела!
Это начало конца. Конца наших отношений. Крах моих надежд.
Гор ждет от меня каких-либо слов, но я молчу и только растерянно хлопаю ресницами. Не могу выдавить из себя ни звука. А что я должна сказать? Согласиться на измену с радостью, с которой поддерживаю все его предложения?
Сейчас анальный секс кажется пустяком, ерундой. Лучше бы любимый хотел от меня этого.
Я опускаю взгляд. Сжимаю кулаки, зная, что длинные ногти — овальная форма, красный лак, все, как нравится Гору, — впиваются в мякоть ладоней, но боли не чувствую. Хочется закричать, но мой голос тих и бесцветен.
— Я не потерплю рядом с тобой другую женщину. Не смогу смотреть, как ты ее трахаешь, — впервые честно озвучиваю свои мысли.
Молчание бьет по ушам. Все внутри напрягается: сильнее и сильнее, и сильнее — так, что больше некуда. Еще немного — и я либо заору, либо расплачусь.
И я уже готова спустить своих внутренних демонов с цепи, когда Гор наконец говорит:
— А с чего ты взяла, что я имел в виду женщину?
Мужчину? Гор собирается позвать в нашу постель мужчину? Незнакомца с улицы? Волка из стаи? Кого-то из своих друзей? Из наших общих?
Происходящее выше моего понимания. То, чего хочет Гор, то, что он предлагает, не укладывается в голове. Кажется безумием. Безумие это и есть. Не может любящий мужчина уступить свою женщину другому, смотреть, как чужие руки лапают ее грудь, скользят между бедер, спокойно наблюдать за тем, как в ее теле исчезает чужой член. Волки — ревнивые собственники.
Глупая улыбка возвращается на мое лицо.
— Ты шутишь?
Я цепляюсь за эту мысль, повторяю ее про себя, чтобы успокоиться, унять начавшийся озноб. Гор шутит. Его чувство юмора всегда было специфично.
Мы сидим в гостиной, разделенные квадратным журнальным столиком: я — на диване, Гор — в кресле, слишком далеко друг от друга. Хочется сократить ненавистное расстояние, положить голову на любимое плечо и притвориться, что этого разговора не было, что он мне приснился. Если понадобится, заткнуть уши.
Не может. Не может Гор говорить серьезно. Это проверка.
Как я не поняла сразу? Сейчас самое время возмутиться, вскочить на ноги, заявить с оскорбленным видом, что никакому постороннему волку не позволено ко мне прикасаться. Только Гору. Моему альфе.
Наверное, именно этого от меня и ждут. Негодования. Доказательства моей преданности. Я открываю рот, собираясь разразиться гневной тирадой, но...
— Элен, нам это нужно, поверь.
Гор серьезен. Между бровями — хмурая складка. Он не шутит, не испытывает мою верность — действительно хочет разделить мое тело с кем-то третьим. Почему?
Я беру в руки маленькую квадратную подушку, одну из тех, что рассыпаны по дивану. Они красные и напоминают капли девственной крови на белоснежной простыне. Прижимаю эту подушку к груди — пытаюсь таким образом закрыться от реальности, вернуть потерянное чувство уюта.
Я досталась Гору невинной. Многие волчицы берегут себя до брака: запах первого любовника долго остается на коже, отпугивая потенциальных женихов. Кому нужна невеста, от которой за версту несет другим мужчиной?
Для Гора я идеальная будущая жена, вся пропитана им, его горьковатым древесным ароматом. Любимый не упускает случая меня пометить, наполнить своей спермой, размазать ее по коже, втирая запах. Вся моя шея в отпечатках зубов. Каждый волк, даже не зная меня в лицо, с первого вдоха поймет, кому я принадлежу. Так зачем портить мой запах, вплетая в эту мускусно-древесную смесь незнакомые, отталкивающие нотки?
Комната расплывается перед глазами. Зрение теряет остроту, когда я ухожу в себя, в свои мысли, и представляю, каково будет почувствовать на груди, между ног пальцы незнакомца. Вряд ли Гор выберет для наших экспериментов оборотня из стаи, если, конечно, не собирается утром после бурной ночи убить соперника. Ведь это большое унижение для любого альфы, когда твою самку имеет кто-то другой.