Невеста Джинна

Прислушавшись к себе, я поняла, что каждое произнесенное Хиро слово обмана и предательства словно обернулось раскаленными гвоздями, которые он безжалостно вбил в крышку гроба. Гроба, в котором похоронил мою истерзанную душу.

Нет, водой здесь не поможешь.

 Боюсь, что даже волшебной… Сколько раз приходилось склеивать себя, разбившись на осколки?

Мысли, чувства…

Только мало толку.

 С каждым разом я уже не я. И глаза меняют выражение. Только почему-то когда я думаю о том, что сегодня покину замок навсегда, мне становиться ещё больнее.

Но я научусь выживать! Научусь вопреки всему, пусть с горькой улыбкой на лице. Зная правду, молча слушать ложь – это не для меня! И когда однажды темной ночью я вновь «разобьюсь», то снова соберу себя, зная точно: пусть я не так сильна духом, как думала, но выжить смогу.

— Госпожа? – от невеселых мыслей меня отвлек голос Убара.

Я повернулась к хранителю сада, думая о том, как долго он стоит за спиной и не тревожит мой покой.

— Здравствуйте, Убар.

Мужчина поклонился, возвращая приветствие, а затем лёгким взмахом руки указал в глубину сада. Чувствуя себя неловко за предстоящий коварный обман, я, поджав губы, двинулась в том направлении, куда указал хранитель сада.

— Как вы, Габриэль? – с теплотой спросил Убар, идя со мной в ногу, - тёмные глаза мужчины обеспокоенно блеснули. — Удалось ли вам за это время успокоить сердце и склеить то, что разбилось о коварство Аграт?

Я усмехнулась, думая о том, что просто невозможно более деликатно спросить о моем состоянии, чем сделал это Убар. Пожав плечами, продолжая медленно идти по траве, я ответила:

— Какая разница, как разбили вазу, случайно или специально? Осколки ранят одинаково больно. И здесь далеко вина не Аграт, - я нахмурилась, но твёрдо произнесла: — Я даже в какой-то степени ей благодарна, Убар, за то, что она раскрыла мне глаза на происходящее.

Сложив руки за спиной, хранитель сада поджал губы, обдумывая мои слова.

— Любишь ли ты, прекрасное создание, нашего повелителя? – неожиданно задал мудрец мне очень личный вопрос.

Это застало меня врасплох, ведь сердцем я любила, а умом ненавидела всеми фибрами души. Как же можно ответить на этот вопрос?

Убар остановился возле большого раскидистого куста с жимолостью.

Я непроизвольно вдохнула аромат цветов. Запах был нежный, но очень ярко выраженный. Ваниль и дикая смородина - необычное сочетание.

— Не знаю, как ответить на этот вопрос. Первое, что приходит на ум – просто сказать нет, – откликнулась я, — но это не правда. Сила моей ненависти равна энергии тысячи солнц.

Убар все так же задумчиво кивнул, словно его совершено не шокировали мои слова и, убрав пару жёлтых листов с куста, произнёс:

— Когда сердце разбивается, то осколкам уже не срастись. Это не как отвалившийся хвост ящерицы, а как разлетевшийся на несчётные осколки витраж: собрать его невозможно. Во всяком случае, прежним ему уже не стать. Сколько ни собирай, будет только куча битого цветного стекла. Разбитые сердца не заживают. Это не срабатывает. Возможно, я рассказываю тебе о вещах, о которых ты и так всё знаешь. А возможно, нет, — Убар приподнял густую чёрную бровь, прежде чем продолжить. – Однако, я точно знаю, что можно потратить весь остаток жизни на составление прежнего витража, но это бесполезный труд. Осколки нечем скрепить.

Притихшая и смущённая, я слушала хранителя сада, думая о том, какое же все-таки он странное существо.

 Я думала, он начнёт уговаривать меня простить Хиро, как-то давить, пользуясь своим авторитетом.

Но Убар в который раз удивил меня.

— Только вот, дитя, надо быть честной перед самой собой. Потому что ошибки тяжело исправить, а порой и вовсе невозможно, – будто предостерегая, произнёс садовник.

Но все, чего мне сейчас хотелось - это чтобы ушла та дикая боль, что раздирала меня. Мне не хотелось ещё больше углубляться во все случившееся, чтобы не причинить себе еще больше вреда.

— А пока госпожа будет размышлять о нашем разговоре, я предлагаю посадить парочку луковиц новых цветов, – глаза мудреца впервые за все время блеснули восторгом. — Я их урвал на рынке. Эту диковинку местные привезли из «Водного мира».

«Лилии что ли?» - подумала я, наблюдая, как мудрец принялся копаться в висящем у него на ремне мешочке. В это мгновение я почувствовала на себе чей-то взгляд. Стоило мне присмотреться к соседнему дереву, я увидела прячущегося за ним Каэля.

Парень подавал мне знаки, смешно размахивая руками и высунув от усердия язык.

Убар высыпал на ладонь семена и, ворча себе под нос, принялся проклинать эльфов. Трогая узловатым пальцем семена, мужчина выискивал нужный для посадки сорт.

Стараясь остаться незамеченной, я бочком приблизилась к дереву.

Каэль, бросил опасливый взгляд на хранителя сада и, взяв меня за руку, потащил к достаточно высокому забору.

— Я не смогу перелезть, – раздраженно прошипела я, трогая длинные тяжёлые юбки, завязанные тесьмой на талии.

Каэль выхватил из-за пояса кинжал и протянул мне его.

— Режь!

Без лишних слов, я обхватила гладкую ручку прохладного металла и - ворох юбок малинного цвета водопадом упал к моим ногам.

Слишком мало времени на побег, чтобы смущаться, поэтому я поспешно поставила ступню на раскрытую ладонь эльфа и подтянулась вверх, ухватившись за забор.

Глава 34

Габриэль

— Осталось совсем немного! – постарался подбодрить меня темный эльф, видя, как с каждым разом мне все тяжелее и тяжелее передвигать ногами.

После того, как мы перелезли через забор, перед нами открылся бескрайний мир песков. Не понятно, как Каэль устроил так, что по эту сторону стены не было ни одного стражника.

Скорее всего, в этом ему помогла Люция. Пробежав несколько минут по песку в лёгких тоненьких туфельках и сером плаще Каэля, я поняла, что все не так просто, как казалось. Ноги гудели с непривычки, все тело одолевала слабость, но я упрямо двигалась вперёд.

— Скоро мы дойдём до кронгов? Сил моих уже нет!

Каэль бросил на меня обеспокоенный взгляд.

- Вы так бледны, госпожа, - заметил он, после чего добавил. — Да, я оставил их на севере-востоке. Они лежат на песке, приняв вид валунов. Не беспокойтесь, все будет хорошо.

Кивнув, я сжала зубы.

Вперёд!

Я вдруг с грустью подумала о том кронге, который в прошлом спас мне жизнь. Последние дни, когда мне было плохо, я часто к нему приходила. Гладила твердые прохладные пластины, чесала за ухом и тайком кормила лилиями, которые, как оказалось, животное просто обожало.

Но это было в тайне от Убара.

Садовника схватил бы удар! Тоска с новой силой сжала мое сердце. Что не говори, а я прикипела сердцем к обитателям замка. Мне их будет не хватать там, на ледяных просторах, в самом сердце вечной зимы.

Неожиданно Каэль сделал знак рукой. Мы остановились. Я встала, как вкопанная, вглядываясь в песок.

Несколько десятков валунов–кронгов увидела почти сразу. Не ожидала, что Каэль возьмёт с собой целое стало. Я сделала шаг вперёд, но темный эльф порывисто задвинул меня за свою широкую спину.

— Нет, Габи! – впервые за все время Каэль обратится ко мне по имени, но если учесть сколько мы вместе пережили, ему это было вполне позволительно.

Тем более, что это «госпожа» приклеилось ко мне лишь в мире джиннов.

Я не забыла самого главного – я Габриэль. Габи… Слова эльфа проникли в мое сознание, как через плотную стену, собираясь по букве в единое целое.

— Ловушка…

Охнув, я подалась назад, уже понимая, что ничего не могу сделать, когда валуны за другим стали оборачиваться мощными боевыми кронгами. Тяжело дыша, я вцепилась в предплечье темного эльфа, не понимая, кто подстроил нам западню.

Враги Каэля?