Огонь и железо

– Убили-то его, положим, довольно давно. Как бы уж не лет десять назад. Да только Грельфар ваш вскоре драугаром восстал. Так что мы лишь его посмертное существование прекратили.

Неожиданно сэр Волк понял, что атаман напоминал того самого призрачного бородача, что вытащила валькирия из погребального костра. Неужели, сын?! Да нет, по возрасту, вроде, не подходит.

– А ты, дружок, уж не брат ли Грельфару будешь? Лицом больно похож.

– Тебе какое дело, франк?

– На поединок тебя вызвать хочу! Я сэр Владимир Кальвадосский Волк, рыцарь из Страны Иванов, барон де Шансон, предлагаю решить дело личной схваткой. Достоин ли ты скрестить со мной оружие?

Ответить викинг не успел. Из-за его спины вырвалась худенькая мальчишеская фигура в кожаном доспехе, но без оружия. На бегу сорвала с головы явно великоватый шлем, по плечам рассыпались длинные каштановые волосы. Девушка?! Феоктистов сначала даже не узнал её. Настолько не ожидал здесь увидеть. Она упала на колени:

– Сэр Волк, не убивайте Бьорна!!!

– Миранда?! – воскликнули сразу оба поединщика. Это была Миранда Конвей. Их очаровательная квартирная хозяйка на памятном Кангардском турнире. Которая потеряла по их вине дом, да ещё и невольно стала врагом «Гнева Господня».

– Не бойся, это я убью его! – выступил вперёд огромный викинг. Но женщина уже вскочила, своей спиной и разведёнными руками, словно крохотная наседка большого цыплёнка закрыла атамана от рыцаря:

– Нет, нет, Бьорн! Это не человек!!! Но – он хороший! Сэр Волк, ради всего святого, не убивайте его! Возьмите лучше мою жизнь!

Похоже, паника женщины, понемногу начала передаваться и северянам. «А! Это на неё так наше побоище подействовало. Наверняка потом ещё и рассказали, как рыцарей на турнире поубивали. Да и из Кангарда через «Гнев» ушли!»

– Миранда, милая, успокойся! Твоей жизни вообще ничего не угрожает! – в доказательство искренности сэр Волк снял шлем. – Мы и викингов не хотим…

Зря, конечно, он это сделал. Кто-то из северян мгновенно метнул нож. Через миг лезвие с силой шарахнуло под глаз Феоктистову. Благо, «каменная кожа» спасла. Вошло неглубоко, как и давешний топор. Он хладнокровно выдернул из скулы второй «подарок». Не глядя, сунул в голенище. Кровь лилась по щеке:

– Но вот вежливости поучить придётся!

– Я же говорила, Бьорн, я же говорила! – со страхом всхлипывала Миранда. – Это не человек… Сэр Волк, не убивайте его!

Викинг уже разозлился. Попробовал отпихнуть женщину, но та буквально повисла на нём, умоляя не вступать в схватку. И галлы, и северяне откровенно ржали. Владимир тоже развеселился. Его опять накрыл победный кураж:

– Эй, Бьорн! Да оставь ты в покое Миранду! Она тебе добра хочет.

Очевидно, именно эта интонация и сработала. Все замерли и внимательно посмотрели на Кальвадосского Волка.

– Смотри, у него и кровь уже не идёт! – послышался удивлённый возглас.

– Предлагаю атаманский поединок. Без оружия. Если ваш Бьорн выиграет, отпустим. Если проиграет – войдёте в мой отряд. Мне такие нужны.

– Если проиграешь, корабль вернешь! – выкрикнул кто-то из викингов.

– Не я его захватил! С тем доблестным рыцарем отдельно договариваться придётся. Могу лишь обещать всем жизнь. На это моего авторитета хватит.

– Если я выиграю, заберу секиру брата! – наконец высказался атаман.

– Договорились. А если я, то всё оружие твоего отряда станет моим!

– Эй-эй, сэр Волк! – опять отозвался жилистый ножеметатель. – Вы же с «Медведем» спорите! Наше-то оружие здесь при чём?

– При том, что и ваши жизни.

– Ладно, раскукарекался! – теперь в голосе Бьорна сквозило презрение. – Что ты хотел сказать, когда предлагал «атаманский поединок»?

– Снимаем доспехи. Деремся без оружия, голыми по пояс. Тот, кто падёт – проиграл.

– Умрёт?

– Не обязательно. Достаточно, если упавший не сможет возобновить бой до тех пор, пока Миранда считает до десяти.

– Почему именно Миранда?

– Так она здесь, похоже, одна не питает зла ни к тебе, ни ко мне!

Развеселившиеся викинги уже откровенно подначивали Бьорна:

– Иди, порви этого франкского петушка! Славная потеха перед Валгаллой!

Верзила выступил вперёд. Демонстративно отдал назад меч, щит, пару топориков, располагавшихся за поясом сзади. Вытянул из-за голенища длинный нож. Затем потянул с головы череп медведя с куском шкуры:

– Я – Бьорн Виваранд, седьмой сын вольного ярла Олафа Скарролига. Могу драться даже с вашим королём. Можешь погордиться перед смертью!

– Вот и славно! – сэр Волк с силой воткнул Ягерен лезвиями вниз. Подмёрзшая земля под тонким слоем снега хрустнула, как сломанная кость. Сбросил туда же шлем, потянул через голову кольчугу. И спиной почувствовал приближение волков. Для серых союзников все их договорённости ничего не значили. Выражение лица Бьорна было невозможно описать:

– Ты же сказал, дерёмся без доспехов и оружия!

– Так я их и снимаю.

– А волки?!

– Что волки? В принципе, они тоже без доспехов и оружия! – Феоктистов оглянулся. Вся серая троица стояла прямо за его спиной. Шерсть на загривках дыбом, рыжие глаза немигающе смотрят на Бьорна. Зрелище не для слабонервных. Н-да! Бой одного безоружного против стаи хищников – плохой повод для переговоров. Тут чудо нужно!

И оно произошло. Из-за напряжённой линии галлов, вспугнув лошадей, медленно проковылял Вольф. Отважный вожак, похоже, хромал сразу на все лапы, но настойчиво шёл к своей стае. В полной тишине потихоньку добрался до застывших «поединщиков». Феоктистов слегка повернулся к викингам:

– Твоё счастье, Бьорн! Перестань дрожать от страха.

Не дожидаясь реакции, обхватил руками шею серого:

– Вольф, дружище! Сейчас я буду биться с этим вот человеком. Один. Ребята не должны мне мешать. Ваше дело – не пустить его к моему оружию. Сделай, друг!

Волк выглядел ужасно. Словно его жевал кто-то огромный. Но главное, он был жив! И мог довести смысл слов человека до стаи. Вольф внимательно посмотрел в глаза Феоктистова, и у того слегка помутилось сознание. Словно огромная тёмная волна плеснула внутрь…

И вдруг он почувствовал. Запах снега и травы под ним. Пота викингов и пряной сырости реки. Сладкой живой конины и довольно смрадных всадников. Мир словно стал в два раза ярче. И новой яркостью был запах. В нём, в этом мире, были четыре близких друга, брата… Даже слов не имелось таких, чтобы выразить общность членов стаи. Движением, взглядом, едва слышным рыком Кальвадосский Волк сказал: «Бой вожаков!» И это было понятно. Волки не будут вмешиваться. Вожак сам решит судьбу чужого. Но они будут с ним…

Постепенно человеческое восприятие вновь начало преобладать. Но волчье уже не уходило. Феоктистов рывками освободился от остатков доспехов и оружия. Резким, лающим голосом уточнил:

– От твоих до моих! Дальше не уходим!

Внутри Бьорна, где-то на уровне его солнечного сплетения, разгоралась красная нечеловеческая фигура. Новым восприятием сэр Волк «видел» её. Что-то подобное огромному уродливому медведю, вставшему на задние лапы, всё более заполняло викинга. «Берсерк! Воин-медведь… Как и старший братишка. Вот, значит, как демон выглядит!» Поединщики осторожно начали сближаться.

Мгновенный приближающий прыжок и сметающий «медвежий» удар. Но тело Волка уже ушло низом. Сам долбанул чуть выше колена и тут же отскочил. Карусель завертелась. Сначала движения получались немного хаотичными. Впрочем, и такие помогали избегать чудовищных хуков Бьорна. Надпочечники выстрелили в кровь адреналин и соответствующую биохимию, помогая усвоить «волчье» восприятие. Он начинал интуитивно предчувствовать атаки берсерка и уходил, почти не расцепляя контакта. Совсем как охотничий пёс, осаживающий медведя. А стремительные броски самого Феоктистова всё больше походили на прыжки зверя.

Вот только зубы у него были не те! Приходилось всё время бить. В колено, подмышку либо просто в середину плеча атакующей руки. Ну, не то! Не то!! Не то!!! Викинг, похоже, вообще не чувствовал этих ударов! Красная медведеподобная сущность уже полностью завладела им, и Борьн крутился в боевом исступлении.