Страница 3 из 13
— Полгода ухаживаний, никакой близости до свадьбы, — продолжил убийца. — И это после официальной помолвки. А до неё ритуал знакомства с родителями. Мы с тобой оба сироты, я знаю. И в курсе, что дядя, который должен благословить тебя на замужество, отбыл с караваном за металлом для оружейников. Давно отбыл, не приведи бездна, не заладилось у него что-то там. Но деваться-то некуда, правда? Традицию требуют. Аж вопят, как требуют дождаться родственника. Иначе мы со стыда сгорим на церемонии перед ликами предков. Баранов зря зарежем. Жалко животных, ой жалко.
Ёрничать Сокол привык, но давно не получал от процесса такое удовольствие. Малия то бледнела, то покрывалась красными пятнами. На браслет косилась, словно жених ей вместо ювелирной змейки настоящую дохлую гадюку принёс. И возразить нельзя. Старейшины лишь тогда соглашались поженить молодых раньше положенного срока, когда невеста беременна. Признается Малия или будет дядю ждать?
— Тётушка есть, — заявила она, расправив плечи. — Седьмая вода на киселе старейшине Гирону, но правила совета знает. Благословит нас, свадьба состоится. Только зря ты браслет принёс. Я уже взяла тот, что предназначен твоей невесте и хожу с ним.
Она закатала рукав и сверкнула золотом помолвочного украшения. Дрожала, Сокол видел, но от того лишь выше задирала подбородок. Приложить бы её головой об стену, молча поменять браслет и уйти, но один из лучших воинов клана принципиально не позволял себе обращаться с женщинами подобным образом. Даже с такими, как Малия.
— Был предназначен другой девушке, — холодно уточнил он. — Не тебе. Снимай его и забирай тот, что я принёс. Иначе я донесу в совет, что ты его украла.
— Не посмеешь, — цокнула языком она, но на шаг отступила. — Тебя засмеют. Невеста обокрала, ой, ой, ой. Не буду я носить проклятую “змейку”. Такие только дешёвым девкам дарят. А я из древнего рода! Он старше правящей семьи!
Сокола начал утомлять разговор. Он на мгновение отпустил свою ярость и позволил телу стать лёгким, как воздух, и текучим, как вода. Малия не заметила даже тень, скользнувшую к ней. Убийца прижал её к стене, крепко взяв за горло.
— Снимай браслет, дрянь. Ты и волоса с головы дочери Витта не стоишь. Три секунды у тебя. Раз.
“Два” и “три” произносить не понадобилось. Дрожь от страха превратилась в судорогу. Малия сорвала браслет, с хрустом расстегнув застёжку. Слабела в его руках, сползала спиной по стене, а в глаза блестели слёзы.
“Хватит, — приказал себе Сокол. — Палку не перегни”.
Отпустил её и забрал помолвочное украшение. Змейку бросил на пол.
Поднимет. Ей не привыкать.
Глава 3. Зелья и проколы
В комнате было душно. Казалось, что сами стены за мной наблюдают. Я поверить не могла, что чуть не провела ночь с Франко.
"Проклятый менталист, — ругалась я мысленно. — Как ему в голову пришло притвориться братом?"
Я действительно не понимала. Зачем? Хотел поглумиться надо мной? Или тешил себя иллюзией, будто я отвечаю на его поцелуи?
В чём удовольствие слышать, как девушка шепчет чужое имя? Думает, что любит другого. Отдаться готова другому.
"Он сумасшедший!" — поняла я.
Выдохнула сквозь стиснутые зубы. Безумец с неограниченным магическим потенциалом, решивший расстроить мою помолвку, потому что сам влюбился.
Мне же нужен был младший из братьев Гвидичи. Весь, целиком, со всеми его давними шрамами, стëртой памятью и ограниченным спектром эмоций. И Сокол тоже был готов принимать меня такой, какая я есть. Не испугался новости о даре нюхача, не стал обвинять, что рассказала так поздно. Знал, почему я скрывала свою маленькую особенность. И даже намёка на упрёк себе не позволил.
"Не отдам его ни Малии, ни Франко", — решительно подумала я.
Как жаль, что я не могла надеть браслет. Демоновы интересы клана требовали секретности. Но мне хотелось иметь при себе что-то, напоминающее о правде. Я — невеста Сокола, а не Малия. Меня он любит, со мной провёл ту ночь. Ради меня готов на всё.
“Соколиные перья”, — вспомнила я, когда взгляд упал на шкатулку.
Туда я положила изящные серёжки, подаренные женихом на первом и единственном настоящем свидании. Да, никто не поймёт, что они от него, но ведь так мне и нужно. Тайный знак. Только для меня и для него. И для Франко, имеющего доступ к моим мыслям.
— Нужно проколоть уши, — проговорила я вслух и взяла в руки шкатулку. — Хорошо, что под боком аптека с ведьмами.
Я не справилась бы сама, а попросить в школе было некого. Не к Саре же обращаться с просьбой о проколе мочек. Я видела, как она орудует ножом. Мясники клана позавидовали бы той беспощадности, с которой она рубит кости. Нет уж, такой опасности я себя не подверну, даже ради Сокола.
Посольство Фитолии всё ещё гудело потревоженным улием. Паникой пахло внутри так, что дышать становилось трудно. Я постаралась абстрагироваться от дара и вошла в аптеку. Её вновь открыли.
— Лина Амелия, тёмных ночей, — поприветствовала меня Шила, мать одной из воспитанниц. — Что-то не так с Дамирой?
— Тёмных, — ответила я. — Нет, ваша дочь на занятиях, всё в порядке. Я к вам по личному вопросу. Отец купил серёжки, а у меня уши не проколоты. Мужчины не замечают такие мелочи. Не хочу его расстраивать. Думала, если аптека открыта, то вы сможете мне помочь.
— Пока открыта, — вздохнула словоохотливая Шила и указала мне взглядом на кушетку за полупрозрачной ширмой. В ведьминской аптеке не только торговали зельями, но и осматривали пациентов. — Заместитель министра иностранных дел заверила, что посольство и дальше будет работать, но аптека — детище Первой Веданы. Если суд решит, что она виновна в предательстве, мы лишимся работы. А лавку свою я уже продала.
"Так вот откуда такой удушливый запах паники?"
Ведьмы боялись перемен. Неизвестно, какое решение примет будущий министр, если Рыжую казнят.
Ведьма достала из-под прилавка чемоданчик с инструментами.
— Верховная решила судить сестру по кругу, как обычную фитоллийку? — переспросила я и покосилась на длинную острую иглу в руках Шилы.
— Мы сами ничего не понимаем, — ответила она. Смочила вату спиртом и скомандовала: — Устраивайтесь на кушетке и положите голову мне на колени… Ага, вот так.
— Почему?
— Потому что Верховная Стана — старшая в круге. Она может залезть в голову каждой из сестёр и достать оттуда любую информацию, — начала объяснять Шила, протирая мочку правого уха спиртом. — Но она наняла целый отряд воинов вашего клана, чтобы искали венец правды. Зачем?
— Возможно, венец нужен для кого-то ещё? — предположила я, подумав о Франко.
Очень уж вовремя пропал артефакт. Как раз когда собирались допросить бессалийского студента. Да, сейчас он рассказал о себе. Но кто знает, какие тайны у него ещё остались?
— Может быть, — не стала спорить она. — Но в ковене говорят, будто Верховная с каждым днём становится слабее. Если она не слышит мысли своих сестёр, то и колдовать в полную силу не сможет.
Интересные слухи пересказала Шила. Вот в клане сейчас радуются. Верховная дала слабину, но никто пока не решается бросить ей вызов. Будут ждать исхода суда над Веданой. А вот старейшины могут подсуетиться. Наследница Станы живёт у Этана, носит неснимаемый браслет. Держу пари, совет вот-вот начнёт торопить кланового мага со свадьбой.
“Сколько можно тянуть? Давайте-ка проводите обряд, дурной пример подаёте соклановцам”.
Бояна в качестве Верховной устроит всех, включая самых консервативных воинов Клана Смерти.
“Пусть сидит на троне, — фыркнут они. — Рядом будет стоять Этан и говорить, куда вести страну”.
Пока я думала о всеобщей радости соклановцев, Шила резко проткнула мочку иглой. Я вскрикнула от неожиданности и зашипела.
— Больно!
— А вы как думали? — усмехнулась ведьма, вдевая в ухо серьгу. — Красота требует жертв. Знали бы вы, какие места было модно прокалывать лет десять назад. О, вот там действительно больно. Поверните голову.