Страница 3 из 10
Далее обед прошел в молчании, я обдумывал слова секретаря, и в итоге согласился с ней, поскольку эта проверка нам жизненно необходима. Я кожей ощущаю, что в деле покупки большого земельного участка под строительство есть обман, что с фирмой, которую мы вынуждены купить вдовесок к нему, не все чисто, но наши финансисты ничего не нашли подозрительного. А денег предстоит отвалить немало. Еще и отец замахнулся на перекупку второго по площади торгового центра – уж там-то точно с бухгалтерией будет проблема. Отговорить его от этой затеи не получается. Так что почти гений Людмила Терентьева работой будет завалена по самые уши, и не на один день.
– Ирина, – вновь обратился к секретарю, – необходимо подготовить для аудитора рабочее место и узнать у нее, будет работать одна или с помощником.
– Все сделаю.
Обед закончился, секретарь убрала со стола и задвинула панель, уборщица придет через десять минут, пока я схожу к финансовому директору, нужно, чтобы он выделил людей в помощь.
– Саша, я нанял Терентьеву, – с порога сообщил финдиру, – завтра она приступит к работе. Информацию всю ей предоставишь.
– Людмилу? – я кивнул. – Хороший выбор. А почему со мной не посоветовался? Ярослав, твое недоверие настораживает, – проговорил Александр.
– Прости, но так было нужно. Итак, есть, что добавить?
– Нет. Ты сделал отличный выбор. У нее репутация акулы. Раскопает все и даже больше. Знаешь, одно время я подумывал сманить ее к нам, но выйти на нее не удалось, – эти слова финансиста стали неожиданностью, наверное, обсуждали с отцом.
– Очень надеюсь, что у нас сюрпризов не нароет.
– Я тоже надеюсь, – прозрачно намекнул собеседнику. – Я к себе.
В кресле в приемной обнаружилась Лариса, недовольно скривив лицо, она пила кофе.
– Ярослав, дорогой, – капризно начала девушка, – твоя церберша снова не пускает меня в кабинет. Когда ты ее уже уволишь?
– И тебе здравствуй, дорогая, – распахнув дверь, жестом пригласил войти невесту, потом закрыл дверь и только тогда произнес: – Никогда. Мы это уже обсуждали. И потрудись запомнить, что в мое отсутствие тебе в этом помещении делать нечего.
– А если я хочу сделать тебе сюрприз? – томно произнесла Лариса, облизав губы и проведя пальчиком по своей груди. – Может, у меня под жакетом ничего нет, м?
– В офисе я работаю, сексом занимаюсь в спальне, вне рабочего времени, – пресёк попытки девушки усадить свою попу на стол.
– Лара, ты читаешь слишком много любовных романов, а я не собираюсь тратить рабочий день на воплощение твоих сексуальных фантазий. Как ты себе представляешь свой выход отсюда после секса? Думаешь, никто не заметит? – я буравил ее взглядом. Этот разговор у нас уже не в первый раз.
– Ярик, – она не отступала, – ну почему ты такой правильный? Ну не будь букой, – пуговицы на жакете были расстегнуты одна за другой, а их всего четыре.
– Ярослав и только Ярослав, – напомнил невесте. – Застегивайся и уходи, ты мешаешь работе.
– Ты зануда! И почему я все еще с тобой?
– Эту небольшую проблему легко уладить, – произнес, стуча по наручным часам. У меня переговоры через двадцать минут, а я еще документы не дочитал. – До вечера, дорогая. Буду в восемь.
Лариса направилась к выходу походкой от бедра, но сейчас ее уловки меня не трогали, а вот если хлопнет дверью, придется еще раз провести воспитательную беседу. Я понимаю, почему она бесится – пятый год в невестах ходит, и ей уже хочется сменить статус на замужний, только вот на такую свадьбу, как она мечтает, у меня времени нет. И, если откровенно, желания тоже. А сейчас еще и отец подался в политику хитрым способом через подставное лицо. Алексей Городецкий стал частым гостем в нашем офисе, но пока это держится в тайне. Я, правда, не понимаю почему, но с советами не влезаю, потому как это за пределами моей компетенции. В связи с этим я и переезжаю в его кабинет, а также становлюсь владельцем нашего холдинга, все, что есть в нашей семье, переходит ко мне, юристы готовят документы и через пару недель мы их подпишем. Уже сейчас все дела переведены на меня, отец давно ничего не решает, погрузившись с головой в новый проект. Осталось подобрать заместителя на мое бывшее место, к сожалению, ни одна из кандидатур меня пока не устроила. Хоть Ирину назначай, честное слово.
Домой приехал вовремя, тут обошлось без сюрпризов. Стол уже был накрыт для ужина, Мария Александровна точна как часы, а за столом сидела Лариса в неглиже. Девушка держала бокал с шампанским, поглаживая ножку весьма недвусмысленным жестом.
– Сегодня ужин с десертом, – с придыханием сказала она.
– Ты же знаешь, десерт я очень люблю. Особенно когда он оформлен таким эротичным кружевом…
Глава 3. Мила
Как там говорят, бедность не порок? Объясните это маленькой девочке, которую в школе как только не дразнят – нищебродкой, деревенщиной и это самые мягкие оскорбления. Дети бывают очень и очень жестоки, особенно если ты не вписываешься в какие-то их представления и нормы, и даже в довольно нежном возрасте подражают поведению родителей. А я вписывалась плохо – мелкая, щуплая, говор деревенский, и что-то из одежды всегда заштопано. Мелкая выскочка со способностями к математике. Это не было полноценной травлей, но и друзей в школе у меня не было, а учителям тоже было не до детских разборок – середина девяностых, каждый выживал как мог. Да и к тому же среди родителей быстро разошлась новость, что отца у меня нет, и что мама никогда даже замужем не была. Это сейчас такую ситуацию в целом воспринимают нормально, а тридцать лет назад, да в маленьком поселке… просто катастрофа. У мамы тоже среди родительниц подруг не нашлось – что одинокие, что замужние боялись конкуренции с ее стороны: она у меня и сейчас хороша, а тогда была вообще красавица.
Вот из-за ее красоты я и появилась на свет. Уж не знаю, каким ветром занесло моего папашу в наш далекий поселок (бабушка утверждала, что в командировку, а дедушка – что тот аферист и скрывался), но на маму он глаз положил. Еще бы нет: высокая, стройная, коса пшеничная до попы, фигура песочные часы, огромные голубые глаза. Мамины фотки той поры запечатлели красавицу с лучистыми глазами и улыбкой, притаившейся в уголках губ. Ничего удивительного, что восемнадцатилетнюю девушку заприметил "заезжий городской". А дальше все по долбаной классике жанра – наговорил с три короба красивых слов, соблазнил, поматросил и бросил, обещая вскоре вернуться и жениться.
После того как городской жених свалили в закат, мама узнала, что беременна мной, а адреса этот козел не оставил. Кто бы сомневался. Так вот в девятнадцать лет в восемьдесят шестом году мама принесла в подоле от городского. Вот кумушкам было поводов для сплетен! Порядочная девочка из хорошей семьи тракториста и доярки оказалась гулящей девкой. Начался кризис, перестройка, работы нет, ничего нет. Выживали частным подворьем, шиковать было не с чего, не голодали и ладно. А дальше стало хуже, развал, люди уезжали, население поселка все уменьшалось, остальные выживали кто как мог. Хорошо помню так называемых коммерсантов, которые приезжали скупать коров или свиней на мясо, другие привозили одежду и посуду, потому что государственные магазины закрылись. Из благ цивилизации осталось только электричество, водопровод пришел в негодность, конечно, никто ремонтировать его не стал. Те же "коммерсанты" возили полупустые газовые баллоны, закрылась центральная котельная, в доме появилась печка. А люди продолжали уезжать. Наша семья тянулась как могла, огород всегда прокормит, но когда закрыли школу, было решено нам с мамой переезжать в город, а дедушка с бабушкой остались в деревне, чтобы держать хозяйство на продажу.
Так вот мы и оказались в маленькой комнатке бывшего общежития, приватизированного кем-то ушлым. Ужасный клоповник, много людей, не всегда трезвых и адекватных. Красавица-мама не могла найти приличную работу – кому нужна деревенщина без образования, да еще и с маленьким ребенком? Я подозреваю, что ей часто поступали неприличные предложения, но мы этого никогда не обсуждали. Она хваталась за все, что могло дать хоть какую-то копейку. В пятый класс я пошла в новую школу – городскую, где в классе тридцать учеников, а не десять.