Страница 24 из 26
Один особо крупный уродец буквально снёс с места Первозданную: девушка выпустила из рук экскалибур и улетела к обрыву, чуть было не свалившись. Но в последний момент эллет успела зацепиться за край. Видимо первая волна орчьего войска Гундабада ещё не закончилась, а гоблины решили отыграться на убийце их предводителя. Кили и Тауриэль начали отбиваться, пока Первозданная старалась подтянуться и взобраться обратно, но выступ был слишком скользкий. Она не могла увидеть борьбы, но по звукам, что раздавались сверху, было ясно, что её друзьям приходилось несладко.
Только Айнэ, наконец, смогла кое-как упереться ногами в заледенелый каменный обрыв, как сверху с выступа слетела Тауриэль. Девушка среагировала моментально, хватая рыжеволосую эльфийку за ногу, но сделала она это своей больной рукой. Плечо снова заныло, было ощущение, что повреждённая и без этого связка — это пружина, которую кто-то растягивает максимально сильно. От боли блондинка громко вскрикнула, что услышал Леголас и, к слову, тот самый орк, что изначально сбросил Первозданную.
Читателю будет не лишним знать пару строк биографии этого орка. Имя его — Мазог*. Он был единственным сыном Болга и неизвестной людской девушки, попавшей в плен к гоблинам севера, во время разграбления ими какого-то поселения. Юница была привезена в Дол-Гулдур как дар Азогу, но тот решил отдать его сыну. Дальнейшая судьба бедной девушки неизвестна, но не сложно догадаться, что же с ней сталось после рождения наследника Болга. Внешне Мазог был ничуть не примечательнее обычного орка, разве что его выделяли среди других сородичей яркие рыжие волосы — последнее напоминание о матери, — что колтунами торчали из бесформенной головы.
*По версии онлайн-игры «Властелин Колец Онлайн» у Больга был сын, Мазог
Итак, Мазог тоже услышал крик Первозданной и двинулся к ней. Широкой непропорциональной ладонью он схватил её за руку, которой она держалась за выступ, и поднял над обрывом.
— П-привет, красавчик, — Айнэ испуганно смотрела в его глаза, подмечая, что Кили слишком занят, чтобы помочь ей. Тогда она перевела быстрый взгляд на подругу, которая незаметно кивнула ей. Пока уродец пребывал в замешательстве, Первозданная дёрнула вверх Тауриэль, а сама выпуталась из рук орка, снова цепляясь за выступ и повисая над обрывом. Огненноволосая эльфийка перевернулась в воздухе с завидным изяществом и забралась на голову Мазогу, впоследствии выкинув его за пределы твёрдой поверхности под ногами. Однако в тот момент, когда орк уже летело вниз он успел схватить за ногу и Первозданную. Эллет не выдержала такой тяжести, её руки соскользнули, а Тауриэль не успела ей помочь.
Айнэ больно ударилась спиной о каменный лестничный пролёт, что находился как раз под тем, с которого она упала. Но на этом несчастья не заканчивались — от сильно удара её тело подбросило, и она снова скатилась в ещё один обрыв, не успев и на этот раз зацепиться. По скользкой земле девушка не очень удачно прокатилась к ещё одному пролёту, отбивая себе всевозможные части тела. В довершении всего, она макушкой треснулась о твёрдую поверхность и остановилась прямо перед новой кручей.
Тауриэль, что вместе с Кили, наконец, перерезала всех орков, с ужасом высматривала в тумане подругу, и только выхватив образ распластавшегося внизу маленького тельца, хотела рвануть за ней с обрыва, но её остановил гном.
— Тауриэль, мы не можем точно так же прыгнуть за ней! Надо обойти, за мной! — он потянул возлюбленную за руку к неприметному проходу под мостом, попутно подхватывая меч блондинки.
А в это время в себя пришёл Мазог. Он ещё больше разозлился своим падением из-за эльфиек и медленно, шатающийся походкой начал спускаться вниз, ведь упал немного выше по лестнице, у подножья которой лежала беловолосая эллет.
А Айнэ даже пошевелиться не могла. Голова нещадно раскалывалась, тело ныло, а мутный взгляд не мог различить ничего кроме серого пятна, в которое сливалось небо. Даже мороза она не ощущала, хотя была по-прежнему босая, а оголённые стопы покраснели от холода. Да что сказать, она даже крови не чувствовала, хотя та уже залилась в глаз, алым потоком вытекая из рассечённого лба. Эллет часто дышала, перерываясь на глубокие вдохи в попытке ослабить тянущую боль в голове. В свое время Мазог, плотоядно улыбаясь, медленно спускался к ней по лестнице, заранее занося чёрный ятаган.
Но Айнэ не видела этого. Не видела хищной ухмылки орка, не видела испуганного взгляда Леголаса, не видела сверкнувшего в солнечных лучах чёрным блеском гоблинского ятагана. Она даже не услышала оглушающий звук удара, когда башня, где стоял Аранен, ударилась о скалу, на которой была она, орк, и Тауриэль с Кили. Девушка пришла в себя, только после того, как услышала оглушающий протяжный звук рога орков и тяжёлые шаги.
«Гундабад!» — единственная мысль промелькнула в голове эллет.
Девушка быстро стёрла кровь, ведь она мешала ей нормально открыть глаза, и вскочила на ноги, кое-как удержав равновесие, ведь голова снова закружилась. Первое что она увидела, это невесть откуда взявшийся мост (что впоследствии был определён ею как та самая башня). А на этом мосту сражался Леголас и Мазог, причём у последнего было явно преимущество, ведь орк, что был раза в два больше принца, сбил его с ног, и уже занёс над принцем свой кривой клинок. Айнэ в спешке потянулась в поясу, но, не обнаружив там меча, стала метаться в его поисках. В итоге вместо экскалибура «убийственным» оружием массового поражения стал ни кто иной, как… камень?! Девушка подхватила увесистый булыжник, который, скорее всего, являлся кирпичом, и швырнула в гоблина. Точности блондинки можно было позавидовать, снаряд пришёлся прямо в голову орка. Однако от такого броска голова самой эльфийки снова закружилась. Она упала, не в силах больше удерживать равновесие.
Мазог, казалось было, и так был разъярён до предела, однако Айнэ обладала фееричной способностью выводить его из себя намного дальше, чем «крайняя степень взбешённости». Исполненный ненавистью к Первозданной, сын Болга совсем забыл об Аранене. К слову, сам принц не спал, и как только рыжеволосый орк отвернулся, сразу скинул его ногами с башни. Но просто так в жизни ничего не даётся, и Мазог был не лыком сшит. Бой продолжался вплоть до полнейшего разрушения башни, когда Леголас, наконец, не убил противника точно так же, как Айнэ убила отца этого гоблина. Он продырявил голову Мазога кинжалом, ведь Оркрист он во время драки «передал» Торину (точнее просто метнул его в орка, который был рядом с Дубощитом). В итоге Аранен оказался по нужную сторону «моста» и хотел было ринуться на помощь Первозданной, но ту уже окружила заботливая парочка, с составе гнома и эльфийки. Как бы Леголас не силился, но подойти к Тауриэль он почему-то не смог, лишь со стороны наблюдал за счастливым выражением её лица.
❂❂❂
Айнэ не знала, сколько прошло времени с момента её падения. Не знала, что стало с друзьями, с Леголасом, с Эребором. Перед глазами всё время стояло серое, бескрайнее небо, в ушах — шум, голова нещадно болела. Эллет словно потерялась во времени, поэтому, когда она, наконец, пришла в себя, то не могла точно сказать: прошёл ли час, день, или даже месяц. Но на её счастье рядом оказалась Тауриэль, по непонятным причинам, оставшаяся в Одинокой горе. Хотя… почему непонятным-то? Причина была, и являлся ею младший сын Дис — Кили. После последних новостей, которые Айнэ узнала у подруги, Первозданная была потрясена. Дело в том, что оказывается, армия Гундабада была повержена Беороном и Великими орлами, которых привёл Радагаст, но Торин был сражён Азогом в их решающей схватке, а Азог Торином. Оставшийся прямой наследник трона Эребора (то бишь Кили) отказался от своих прав на трон Одинокой горы и намеревался уйти вместе с возлюбленной — Тауриэль — в царство Рохана и жить кочевниками, чему собственно бывшая Глава Лесной Стражи не сильно противилась. После победного пира будет проведена коронация Даина — следующего претендента на трон. К слову, тот уже отдал обещанную часть сокровищ Эребора выжившим Эсгаротцам, а Тауру Трандуилу — камни Ласгалена. Эльфы до сих пор оставались в царстве гномов, ожидая празднество, что озадачило Айнэ, потому как Тэлери и дворфы были в не очень хороших отношениях, мягко говоря. Тауриэль так же подметила, что Леголас покинул земли гномьего царства сразу после того, как окончилась битва, и направился на север, не объясняя причину сего отъезда никому, кроме отца. Девушка была очень расстроена, когда говорила это, ведь принц даже не подошёл к ним после того, как убил Мазога, ничего не сказал ей, а ведь она — подруга детства Аранена. В прочем, расстроилась не только Тауриэль…