Жанна

«Пропащий человек», – подумала Жанна с сожалением.

– Мне нужно будет сопровождение, ведь путь неблизкий, – произнесла она.

– Я дам небольшой отряд, – ответил де Бодрикур, поджигая абсент в стакане лучиной. – С вами также поедет Жан де Мец, а также Бертран де Пуланжи. Пусть будут в вашем распоряжении, а то у меня дела сейчас идут…

Жанна знала, что не так с делами де Бодрикура: местные жители уже давно грозят ему снятием с должности, что связано с некоторыми его непонятными никому действиями и мутными финансовыми делами.

Всё это она услышала по пути сюда. Жан де Мец выражал беспокойство по поводу своего господина, который всё больше погружался в пучину алкогольной зависимости и всё меньше уделял внимания делам города.

– Завтра выезжайте, – сказал де Бодрикур напоследок. – Отряд будет готов к тому моменту.

В том же самом трактире, в котором они останавливались в прошлый раз, Жанна столкнулась с братом Адрианом.

– Надо переговорить, – тихо сказал он. – Вечером.

Жанна кивнула и поднялась в номер.

Когда стемнело, она спустилась в основной зал, где присоединилась к братьям, решившим выпить в честь успеха. Рядом с ними уже сидел брат Адриан, тихо беседующий с Пьером о чём-то.

– Арким передаёт привет, – дождавшись, пока Жанна усядется, сообщил брат Адриан.

– Есть какие-то неприятные новости? – спросила девочка, начав есть мясную похлёбку.

– Я не знаю, как это можно назвать, – признался брат Адриан. – Отец Франсуа умер.

– Отравили? – предположила Жанна.

– Нет, насколько мы можем судить, – покачал головой монах. – Вскрытие показало, что у него лопнул какой-то сосуд в голове. Не вдавался в подробности.

– Кто новый аббат? – Жанну совершенно не взволновала смерть бывшего приора-настоятеля.

И так было ясно, что он последний год отчаянно рыл себе могилу, с того момента, как решился полезть в большую ватиканскую политику. Только вот беда в том, что он затащил туда и весь монастырь.

– Новым аббатом стал один из наших, хотя Ватикан настаивал на своей кандидатуре, – начал отвечать брат Андре, после того как ненавязчиво огляделся, будто бы в поисках разносчицы. – Но монастырь наш, поэтому мы сами, как оно было у нас испокон веков, избрали своего настоятеля. Теперь аббатом служит брат Антоний, он тренировал тебя.

– Я помню брата Антония, – кивнула Жанна. – И очень благодарна ему за силы, которые он вложил в мою подготовку.

– Аббат Антоний просил передать тебе, что ты всегда найдёшь приют в Аббатстве Святого Терентия, – сообщил ей брат Адриан. – Если что-то пойдёт не так или потерпишь провал, аббатство всегда поможет тебе, знай это. Армией или деньгами, если потребуется.

– А как же крестовый поход? – недоуменно вопросила Жанна.

– Дух меча проводит реформу, – улыбнулся брат Адриан. – Теперь любой желающий свободный человек может поселиться на землях монастыря на привлекательных условиях: никаких налогов, урожай выкупается аббатством по рыночным ценам, гарантируется защита от посягательств разбойников и недовольных лордов, полная свобода деятельности. Взамен надо лишь отдать младшего сына в возрасте от девяти до четырнадцати, если он есть, на подготовку в наш орден. За каждого последующего сына, при его наличии, выплата в четыре турских ливра. От желающих нет отбоя, со всей Франции люди срываются и бегут к нам. Младшие братья – так называется это подразделение, куда мы определяем всех этих детей, насчитывает уже две тысячи с лишним обучаемых. Таким образом мы рассчитываем через три-четыре года утроить количество боеспособных братьев нашего ордена. Через несколько лет ты можешь рассчитывать на пять-шесть профессиональных солдат, которые встанут под твоё безраздельное начало.

– А вы? – спросила Жанна.

– А мы отправимся в поход, – ответил брат Адриан. – Будем биться с магометанами за Балканы в составе христова войска.

– Арким не говорил ничего про изменения плана? – уточнила Жанна.

Она бы и сама спросила у него, но Арким запретил общаться посредством связи через его частицу в левом предплечье. Он объяснял это тем, что резерв магии в этом мире восполнить негде, поэтому необходимо экономить.

– Ничего такого не передавал, – покачал головой брат Адриан. – Мы всегда будем рядом, Жанна.

– Да, спасибо тебе, брат Адриан, – поблагодарила его девочка.

Монах допил пиво из кружки, встал, накинул капюшон плаща и покинул трактир.

//Королевство Франция, город Вокулер, 21 февраля 1429 года//

– Замолви за меня словечко перед дофином, Жанна, – попросил Робер де Бодрикур, морщащийся от утреннего солнца.

– Я скажу, кто мне помог, – кивнула девочка, облачённая в мужскую одежду.

Одежда нужна была для маскировки, чтобы не было проблем в пути. Ей дали пятерых пожилых воинов из гарнизона Вокулера в сопровождение, а также двух оруженосцев. Этого было мало для предстоящего пути через бургундские земли, лежащие между Шиноном и Вокулером.

Были ещё братья Жанны, экипированные и вооружённые в соответствии с моментом, а также отряд из двадцати братьев-монахов, которые будут держаться поблизости, где-то впереди.

– Иди, и будь что будет! – патетически воскликнул де Бодрикур и Жанна пришпорила коня.

Спустя шесть часов пути они уже были у деревни Бюр, перед которой спереди приехал один из братьев-монахов.

– Впереди подозрительные всадники, брат Адриан беседует с ними, – сообщил брат Мартин. – Лучше объехать деревню по широкой дуге.

Жанна молча кивнула и развернула лошадь.

Нужно было торопиться, так как лишние стычки с бургундцами, чья территория начнётся очень скоро, были совершенно излишни.

Ближе к ночи они оказались у Жуанвиля, где решили остановиться.

– Жанна, что-то мне не нравится идея лезть на территорию бургундов… – поделился опасениями Жакмен, падая на трактирную кровать.

– Так надо, – ответила Жанна.

//Королевство Франция, д. Курбан, 23 февраля 1429 года//

В ночь с 23 на 24 февраля они достигли деревни Курбан, где происходило что-то непонятное и явно неприятное для местных жителей.

Вопли ужаса они услышали незадолго до того, как перед ними предстала картина ночного нападения: горели крыши домов, силуэтами проскакивали всадники, панически бегали люди, звенели металл мечей и тетивы луков.

Братья-монахи обошли деревню с другой стороны, они условились, что перед остановкой на ночлег они должны разведывать пространство вокруг. Вероятно, они не услышали и не увидели происходящего в деревне, так как сразу поехали осматривать местность.

Такова особенность средневековых битв: можно пройти в километре от большого сражения и не услышать ничего. Это в эпоху пороха все желающие и не желающие будут уведомлены о происходящей баталии посредством грохота сначала аркебуз и примитивных бомбард, затем мушкетов и дульнозарядных пушек, а потом и с помощью винтовок и казнозарядной артиллерии.

– Мы должны вмешаться, – сказала Жанна.

– Это неразумно, потому что… – начал отговаривать её Пьер.

– Всё равно, – Жанна пришпорила коня и рванула вперёд, на ходу вынимая меч из ножен.

Меч ей вручил Бертран де Пуленжи, купив его по важному случаю у одного рыцаря. Тот совершенно спился и распродавал всё своё имущество.

– В атаку! – заорала Жанна.

Увидев вооружённого человека с мечом, утаскивающего куда-то вопящую женщину, Жанна рубанула его по шее, наполовину отрубив голову в шлеме-шапеле.

Остальным членам отряда не оставалось ничего другого, кроме как присоединиться к её одиночной атаке.

У дома старосты деревни, единственного не пылающего здания, собралась группа налётчиков. Они пытали некую голую пожилую женщину, прижигая ей промежность факелом. На это смотрел пожилой мужчина, который вырывался и кричал.

Жанна подлетела на коне и одним ударом наглухо убила налётчика с факелом. Умчавшись во тьму за домом, она оставила испугавшихся налётчиков раздумывать о том, что это сейчас было.