(Не)фиктивный брак

— Пап, погоди-погоди, — судорожно остановил его сын. — Вот посуди сам, как ты себе это представляешь, чтобы я сразу взял и женился? Брак — это ведь серьезно, разве нет?

— Очень серьезно.

— Тогда почему ты толкаешь меня на этот серьезный поступок с такой легкостью? В конце концов, где я так быстро найду жену?! — почти молил о пощаде сын, наконец осознав, что отец не намерен отступаться от задуманного.

— Пфф, не смеши меня! Ты первый в городе Казанова, уж выбери из сотни подружек, с которыми спал. Хоть одна-то запомнилась?

— Не хочу я на них жениться. Хоть на одной, хоть на всех сразу, — развел руками молодой человек, считая это железным основанием для отказа.

— Я напомню, что твои желания больше не в счет.

— Немыслимо… Давай еще раз, — размеренно вдохнул Максим, настраиваясь на самые важные в жизни переговоры.

— Без проблем. До обеда я совершенно свободен.

— Отец, давай отключим эмоции и поговорим как взрослые люди. Ты ведь не можешь требовать от меня того, чего сам бы никогда не сделал!

— Ты о свадьбе? Сынок, у тебя какая-то паталогическая фобия брака, — разговаривал как с умалишенным отец. — Это странно, ведь до смерти твоей матери у нас всегда была полноценная и счастливая семья. Не могу понять, что стало причиной твоих страхов. Я всегда любил твою маму, до самого последнего ее дня.

— Вот в том-то и дело, что любил. В этом разница между твоим браком и тем, который ты вынуждаешь заключить меня.

— Нет, вынуждаешь ты. Только ты виноват в том, что мне ничего другого и не остается, кроме как принудить тебя жениться. Но по-другому ты не понимаешь, увы. Пора взрослеть, мальчик мой, а прикрываться отсутствием любви к кандидатке, так это в твоем случае совсем глупо. Мы оба знаем, что ты не будешь готов к такому ответственному чувству, как любовь, ни через месяц, ни даже спустя десятилетие. А мне нужна невестка и внуки, а еще чистая репутация семьи. В свои тридцать два ты уже больше тянешь не на героя-любовника, а на вечного ходока. Еще несколько лет и твой статус будет совсем не завидным — «потасканный и никому не нужный». Если тебе так будет проще, то отнесись к моему условию как к работе. Выбери самую достойную из всех своих пустышек, поверь, это для твоего же блага.

— Ты бьешь по самому больному!

— Ты поступал аналогично все эти годы, пока проматывал свою жизнь и мои деньги, — развел руками отец. — У тебя неделя на выбор невесты. И этого более чем предостаточно в твоем случае. Свадьба через месяц. А теперь мне пора вернуться к делам, прошу извинить.

Отец поднялся вместе с Максимом и проводил его до выхода, чтобы тот в ярости, чего доброго, не разбил пару проектных макетов. В дверях их уже ждала секретарь, будничным тоном сообщившая:

— Сергей Андреевич, звонил адвокат Юрий Полянский. Вы просили его о встрече по поводу нового проекта Егорова. Он уже подъезжает к офису.

— Отлично. Организуй встречу гостя.

— Уже сделано. Может, приготовить кофе? — предложила секретарь.

— Нет, спасибо, Вера. Максим уже уходит, а мне кофе подай, когда приедет Полянский, — ответил директор и вернулся в кабинет, на ходу бросая: — Увидимся дома, сын.

Максим ничего не ответил, поскольку в любую секунду готов был разразиться громом, молнией и непотребной бранью. Внутри буквально бушевала ярость из-за глупого ультиматума отца. Он спустился к стоянке, напрочь игнорируя все кокетливые приветствия молоденьких девчонок из отдела продаж. Такое холодное отношение было воспринято как наказание от божества за их великие грехи. Возможно, они не заметили и не поздоровались с ним, когда-то, когда он проходил мимо, или недостаточно часто говорили ему, как он хорош собой, или были мало преданы поклонению, и вот теперь кара безразличия постигла их за халатное отношение к вере в свое божество.

Молодой человек забрал ключи на посту охраны и, полыхая яростью после разговора с отцом, двинулся к авто. В этот момент на стоянку друг за другом въехали две машины представительского класса и припарковались рядом. Из одной машины, спокойно поправляя пиджак, появился лучший адвокат столицы — Юрий Полянский, а из второй вылетела растрепанная девица, в которой Макс сразу же узнал дочь лучшего адвоката столицы — Владу Полянскую. Тощенькая, темноволосая, большеглазая. Молодой человек остановился у колонны и не решился быть участником разворачивающейся сцены.

— Какого черта ты меня сюда приволок? Я хочу домой! — на повышенных тонах начала девушка.

Не обращая никакого внимания на нападки дочери, Полянский отдал распоряжение водителю, и тот моментально уехал. Поправив очки к переносице, само терпение — Юрий Полянский — строго взглянул на дочь и ответил:

— Виктор сегодня занят, чтобы весь день забирать тебя с мест былой славы и отвозить домой. Ты дождешься меня здесь, вместе поедем домой. И если, когда я приду, тебя не окажется на этом самом месте…

— То что? Что будет, если меня не окажется на этом самом месте? — бросила вызов отцу Влада.

— Чего ты добиваешься, Влада? — прищурившись, Полянский воззвал к здравому смыслу дочери. — Для чего все эти бунтарства?

— Ты вершишь мою судьбу единолично и еще спрашиваешь, почему я противлюсь?

— У нас был уговор, я честно исполнил все его условия. Настала твоя очередь.

— Твоей жестокости нет предела.

— Твоя бессовестность еще фору даст моей жестокости. Всю твою жизнь у тебя были только права, настало время для обязанностей, на которые, к слову, ты сама согласилась три года назад. Твои рукописи были отклонены всеми издательствами, в которые ты подавала заявки на публикацию. Да, это досадно, что как автора тебя не признали, но теперь ты сможешь раскрыться в новом амплуа.

— Я тебе футбольное дарование, что ли, раскрываться в каких-то амплуа? Я твоя дочь, папа, но отчего мне кажется, что вопреки всем родственным связям между нами, ты не сильно-то берешь в расчет то, что приносит мне счастье.

— Ошибаешься. Именно о твоем счастье я и забочусь. Всю свою жизнь только о нем.

— Неужели? — хмыкнула девушка, глядя в холодные глаза. — Тогда будь добр, расскажи, счастье ли то, что ты насильно заставляешь меня выходить за этого твоего Железнова?

— Если ты пока не способна видеть выгод и перспектив вашего союза, это не значит, что я умышленно обрекаю тебя на несчастное существование.

— Послушай себя, — взмолилась девушка. — Выгод, перспектив, союза — ни одно из этих слов не является даже близко синонимом слову счастье!

— Влада, довольно. Ты дала обещание, ты его сдержишь. В субботу на твоем дне рождения я объявлю, что ты и Антон Железнов решили пожениться. Прения сторон завершены, — властным ледяным тоном обрезал Полянский, а когда дочь собиралась снова что-то возразить, он повторил опять: — Завершены. Я вернусь через полчаса, а ты, как взрослая самодостаточная женщина, перестанешь убегать от обязательств, которые сама на себя взвалила, и дождешься меня здесь. Не усугубляй свое положение.

— Да, ваша честь, — фыркнула Влада и уселась на крыло автомобиля.

Когда отец скрылся в дверях лифта, она принялась за обратный отсчет получасового перерыва в их бескомпромиссной дуэли жизненных убеждений и видов на будущее. Отец никогда не опаздывал, он всегда сверхпунктуален. Вчерашняя попойка еще кружилась вертолетным шоу в голове. Перспективу сидеть в душной машине Влада отмела сразу, поэтому принялась просто бесцельно слоняться вокруг, в попытках унять головную боль.

В этот момент Максим незаметно покинул свое убежище и медленным шагом направился к машине. Проходя мимо Влады, он усмехнулся и произнес:

— А ты оторва.

— А ты придурок, но я же не напрягаю тебя своими наблюдениями, — одарив молодого человека уничтожающим взглядом, бросила Влада.

Максим, конечно, слышал об этой колючке из рассказов их общих знакомых. Многие ее поступки он заочно уважал за смелость и независимость, но никогда не понимал женщин, тратящих свою молодость на безбашенные действия. Он вообще считал, что женщина призвана в этот мир радовать глаз мужчин, ну, и еще для парочки вещей, но это уже вытекающее из первого непреложного правила. К самому большому разочарованию в жизни Максим относил тот факт, что не все девочки вырастали сексапильными блондинками с ногами от бровей. Однако на его долю вполне хватало красоток в этом городе.