Дефект

– Для того, чтобы что-то чувствовать, нужно быть на это способным, Астэ.

Тот даже не удивился, что его назвали по имени. Он внезапно ощутил волнение, а затем мысль пронзила его, будто стрела, растекшись по венам дрожью. Он медленно поднял взгляд на сидящих, а затем, с трудом приведя себя в спокойное состояние, сказал:

– Они ведь все время говорят, что мы неполноценные потому, что у нас слабо развита какая-то там область мозга… Неужели…

– Да, когда-то давно они воспользовались тем, что мы просто не в состоянии дать отпор, потому что, к сожалению, в голову никому не приходило, что кто-то на кого-то может напасть.

Астэ какое-то время тупо смотрел перед собой, в пустоту. Затем спросил:

– Простите, а… а со мной-то что не так?

Какой-то человек встал с места, подошел к нему, приложил свои ладони к его и сказал:

– Не волнуйся, с тобой все так. Просто ты человек нового типа.

Этот крайне успокаивающий жест удивил Астэ до глубины души. Он вроде как не показывал особого смятения, его лицо было почти ровным, а тон у того человека был такой, будто Астэ чуть ли не сорвался. Впрочем, внутренняя тревога действительно нарастала вихрем. А еще его поражало то, что он будто бы разговаривал сразу со всеми, и кто бы ни ответил ему, этот ответ как бы исходил от всех. «Когда-нибудь я тоже так научусь».

Видно было, что присутствующим немного неловко говорить вслух, но того требовала обстановка. Поговорив еще немного, Астэ узнал, что эти люди появились на свет еще до завоевания – длилось оно уже почти что тысячу лет. На протяжении всего этого времени они сохраняли язык и культуру, держа все в тайне, опасаясь наказания.

– А мне всегда язык имперцев резал слух! – радостно воскликнул Астэ. – Жду не дождусь научиться нашему и разговаривать, как человек!

– Они ведь тоже люди, – мягко поправил его кто-то.

– Да, я знаю, но… – Астэ смутился.

Они пробыли там еще немного; наконец появилось ощущение, что люди собираются уходить. Один из них обратился к Астэ:

– Нам всем нужно тщательно обдумать сказанное тобой. Через одну ночь на этом же месте, когда четвертый спутник достигнет зенита.

Весь следующий день Астэ был, как на иголках. Невероятный подъем, ощущавшийся в последние дни, казалось, достиг апогея. Он ведь знал, знал, что это все правда; а как часто он, после тяжелого дня, сидел и думал о том, как же тщетна, бессмысленна его дурацкая жизнь, как выматывают эти глупые, никому не нужные и, главное, непонятно за что свалившиеся обязанности перед… самозванцами. Чертовыми самозванцами. Он сжимал кулаки, когда об этом думал. И искренне не понимал, как его собратья не чувствуют подобного. Вообще, к ним он испытывал крайне странные, противоречивые чувства. С одной стороны, он всей душой любил свой народ и чуть ли не боготворил его – это было единственной, непререкаемой ценностью. С другой – иногда он их почти что презирал; ему было стыдно за это, он ненавидел себя в такие моменты, но ничего не мог поделать – так раздражала эта неспособность дать отпор. А может, он просто чувствовал себя каким-то не таким.

Ночью он снова пробрался в дом, где жил Лэнги, напугав того до полусмерти слишком внезапным появлением. Астэ горел желанием научиться общаться мысленно.

– Да как же я это сделаю… Оно же само как-то… – Лэнги растерянно смотрел на того своими большими, грустными глазами.

– А почему у тебя само, а у меня не само, – проскулил Астэ.

– Не знаю, честное слово…

Это гораздо позже выяснилось, что практически никто из его поколения такой способностью не обладал – они лишь могли чувствовать общее поле, но не вносить туда что-либо. Лэнги повезло – он был крайне восприимчив. А сейчас максимум, что ему удалось добиться от Астэ, это то, что тот ощущал определенное волнение, когда к нему взывали уж слишком настойчиво.

Это гораздо позже Астэ будут говорить, что ему и не обязательно читать мысли для безупречного распознавания эмоций и ожиданий. А сейчас он, не желая больше мучить бедного Лэнги, ушел обратно к себе.

Четвертый спутник стоял в зените. В это время планета с кольцами вокруг, синего цвета, выкатывавшаяся из-за горизонта каждую ночь, находилась довольно высоко на небосводе.

Астэ был взволнован и даже немного напуган. На вопрос о том, что случилось, он быстро ответил:

– По дороге сюда я видел в небе странное существо – точнее, это было какое-то животное, но я никогда прежде подобного не видел…

– Ты можешь его описать? – спросил один из людей.

– Белое, с крыльями, – это было первое, что сказал Астэ; затем он подумал и добавил, – большое. Пролетело как молния, я не успел разглядеть.

Люди переглянулись; их лица как-то посветлели. Один из присутствующих сказал:

– Это хороший знак – они ведь не появлялись с начала завоевания, и мы все были уверены, что они вымерли… Эти животные обитают здесь столько же, сколько и люди, и тесно с ними взаимосвязаны. Они, если что, такие же безобидные, – уточнил он специально для Астэ. – С виду они чем-то напоминают имперских пантер – только белые, с крыльями и перьями под ушами и на кончике хвоста. До завоевания они считались священными животными. На нашем языке они называются «эио-ом»1.

– Э… о… э-э-э… что?

– Что, так сложно произнести? – рассмеялся человек. – Ничего, научишься еще. Наш язык сильно отличается от языка, на котором говорят в Империи; тебе, как представителю новых поколений, возможно, будет трудновато.

– Да, пожалуй… – сказал Астэ смущенно. – А что оно вообще означает? И как вообще различать эти слова, ты будто не сказал, а спел…

Человек дружелюбно улыбнулся.

– Тут все просто: «эио» – это «небо», «ом» – предлог «к». Дословно – «к небу»; ну а что ты хочешь? Они ведь летают.

– Да, это все очень логично, – ответил Астэ, – только вот выговорить очень… м-м-м… сложно.

Однако вскоре смущение прошло – уж очень воодушевляло и захватывало это все. Он как нельзя сильно чувствовал причастность, и это было поразительно.

Когда люди уселись вкруг, один из них обратился к Астэ:

– Мы решили, что раз ты можешь использовать энергию для разрушения, то и мы можем. Это могло бы кардинально изменить ситуацию – не уверен, что мы были созданы для рабства; это бессмысленная жизнь. Имперцы не считают нас за людей, но, думается, если бы они увидели, что мы обладаем их способностями, то изменили бы мнение.

– Боюсь, им нужно это не просто увидеть, – вздохнул Астэ.

По кругу будто бы прошла какая-то волна. Тут Астэ не выдержал – его будто бы подхватил какой-то порыв. Он вскочил и выбежал на середину круга.

– Вы знаете, что имперцы делают, если встречают какое-либо сопротивление?

Люди смотрели на него; кто-то чуть заметно кивал.

– Недавно, – Астэ усмехнулся, – я больно схватил одного из них за руку, когда тот хотел дотронуться. Не спрашивайте – сам не знаю, зачем; это вышло случайно. Знаете, чем это для меня закончилось?

Выдержав небольшую паузу, он показал спину, медленно поворачиваясь вокруг себя.

По кругу прошла еще одна волна. Астэ продолжил:

– Я просто хочу, чтобы вы поняли. Либо они, либо мы. По-другому с ними нельзя.

– Поэтому, – сказал Астэ после еще одной паузы, – я хочу предложить кое-какое решение. Все мы знаем, что генная инженерия в Империи работает на ура – иначе как бы им вообще хватило смелости высказывать такие оскорбительные теории насчет нашего происхождения. Кто сказал, что дефекты – как они это называют – в мозге нельзя исправить? А если и вовсе создать новых людей?

– Боюсь, это было бы проблематично… – сказал один из сидящих.

– Да нет, не так уж, – улыбнулся Астэ. – Лэнги, ты не мог бы подойти?

Тот мгновенно открыл глаза и вопросительно глянул на Астэ. Затем молча встал и подошел к нему.

– Это – мой друг, – сказал Астэ, слегка указывая на него рукой. – Его хозяин… в смысле, я хотел сказать – человек, у которого он живет – работает в правительстве. То, что сейчас у них война, все в курсе – да это и не удивительно. Но вот война эта обходится им очень, очень дорого – в кои-то веки они встретили по-настоящему конкурентоспособного противника. Скажи, Лэнги, какие опасения они недавно высказали на одном из заседаний?

1

Эио-ом («эио» – небо, «ом» – предлог к, т.е. дословно «к небу») – животные, по виду напоминающие нечто среднее между рысью и львом, при этом имеющие крылья и способные летать довольно высоко и на большие расстояния. Эио-ом обладают полностью белой окраской и обычно янтарного цвета глазами. Под ушами у этих животных находится два больших пера; перья также есть на кончике хвоста.

Далее речь пойдет о реалиях до завоевания Империей. Эти животные считаются священными и взаимосвязаны с людьми по нескольким причинам. Во-первых, питаются эио-ом «сгустками» энергии шарообразной формы, которые возникают на местах, где люди эту энергию использовали. Проходит это в виде настоящей охоты, поскольку поймать эти быстро передвигающиеся сферы не так-то просто. Во-вторых, люди и эио-ом положительно влияют друг на друга при тесном взаимодействии – например, когда сознание человека контактирует с сознанием этого животного во время эио-ом соревнований (на скорость) для достижения лучших результатов. Таким образом люди и эио-ом «делятся» друг с другом жизненными силами. Этих животных ни в коем случае нельзя использовать в каких-либо практических целях (за исключением облёта границ, что не представляет из себя принудительный труд) и тем более наносить им вред. Человек может «призвать» эио-ом, издав определённый звук, стоя на возвышенности: прилетит тот, что поблизости. Затем животное отпускают; никто не держит их при себе. Перед эио-ом соревнованиями люди могут выбирать себе животных, предварительно испытывая, и исключительно на этот период цепляют на них «опознавательные перья», чтобы не запутаться, где чей эио-ом. Затем их снимают в обязательном порядке; также перед любыми войнами тщательно проверяют, чтобы на территории поблизости и тем более в самом поселении не было ни одного из этих животных.

Ещё одна особенность эио-ом – эмпатия. Это означает, что во время каких-либо конфликтов – которые случаются крайне редко – животное чувствует половину боли, причиняемой другому. Это позволяет им не наносить смертельных повреждений и вовремя останавливаться.

Обитают эио-ом высоко в горах. Так же, как и люди, они могут использовать священные пещеры.

Все обитатели данного мира – в том числе люди и эио-ом – являются бесполыми.