Каскадер из Сингапура

Думал я о Карле Лозупоне, о том, кто мог убить ее и почему. Где-то в глубине сознания начала формироваться интересная идея, но заметила, что я пытаюсь глянуть на нее хоть одним глазком, покраснела, испугалась и исчезла, Так что мне оставалось лишь смотреть на дождь да перебирать всех моих новых знакомых, от Коллизи и Полмисано до Хуанга и Тана. Но откровение не посетило меня, истина мне не открылась, хотя я и чувствовал, что разгадка где-то рядом.

Наконец я сдался и вызвал коридорного. Он согласился принести тарелку сэндвичей, полный кофейник, и я отметил про себя, что надо будет увеличить размер его чаевых, если мне посчастливится выписаться из этого отеля. Я неторопливо ел сэндвичи, жевать я мог только левой половиной рта, правая еще болела после удара ребром ладони высокого китайца, запивая их кофе. Перед моим мысленным взором вновь прокрутилось вчерашнее сражение, и мне вспомнились времена, когда я дрался с тремя, четырьмя и даже пятью противниками, легко побеждая их на глазах восхищенных операторов, актеров, помощников режиссера, гримеров и просто зевак, толкущихся на съемочной площадке. Тогда, правда, каждая драка предварялась парой репетиций, и сценарий требовал моей победы, вчерашний же эпизод не имел сценария и прошел без репетиций, отсюда и противоположный результат.

В два часа дождь еще не кончился. Я отправился на поиски швейцара, чтобы узнать, сможет ли он поймать мне такси. Пять минут спустя такси стояло у парадного входа, швейцар, раскрыв большой зонт, проводил меня до машины и подождал, пока я усядусь на заднее сидение. Я назвал водителю адрес конторы Лима, и он рванул с места сквозь дождь, очевидно, не зная, для чего предназначены щетки на ветровом стекле.

Лим Панг Сэм широко улыбался, обходя стол и протягивая мне руку, которую я искренне пожал.

– Если не считать правой челюсти, выглядите вы неплохо. Но синяк отвратительный.

– Он еще и болит, – пожаловался я.

Лим вернулся за стол и снял телефонную трубку.

– Принесите, пожалуйста, чай, – затем посмотрел на меня. – Чай – целебный напиток. Не зря же англичане говорят: «Нет ничего лучше чашки чая».

– Это точно, – согласился я.

После того как нас обслужили, Лим откинулся на спинку стула, держа блюдце и полную чашку над кругленьким животиком.

– Расскажите мне, что произошло.

Я рассказал, начиная с того момента, как покинул его кабинет, и до визита детективов. Опустил я лишь те минуты, что мы с Карлой провели в моей постели, но едва ли кто связал бы их со смертью Карлы.

Когда я закончил, Лим поставил чашку и блюдце на стол и развернулся к окну, чтобы убедиться, что корабли, несмотря на дождь, по-прежнему в бухте.

– Получается, кто-то предпринял неуклюжую попытку представить дело так, будто убийца – Сачетти. Подтасовка фактов, как вы сказали.

– У меня сложилось такое впечатление, но я не специалист.

– В отличие от вашего мистера Дэнджефилда.

– Он – агент ФБР. И его компетенция в подобных делах не вызывает сомнений.

– Но в Сингапуре он неофициально?

– Да.

– Не могу сказать, что мне нравится ситуация, когда агент ФБР шныряет по Сингапуру, официально или нет, но еще меньше мне нравится его версия о причастности То и его дочери к смерти Карлы Лозупоне.

– Не думаю, что и он от нее в восторге. Скорее всего, ему хочется ее придерживаться.

– Почему?

– Не знаю. Возможно, он не любит, когда остаются свободные концы.

Лим вытащил пачку своих любимых «Лаки страйк» и предложил сигарету мне. Мы закурили.

– Очень неприятная история, мистер Которн, – он покачал головой. – Побои, шантаж, убийство. Однако, как говорится, нет худа без добра.

– Под добром вы подразумеваете возможность избавиться от Сачетти и от То?

Лим кивнул.

– Думаю, мы сможем это сделать, если проведем операцию без особых ошибок.

– И вам не помешают дилетанты вроде меня.

Лим улыбнулся.

– Напрасно вы так, мистер Которн. Наоборот, благодаря вам мы получили этот шанс. Кстати, у меня есть к вам предложение. Но сначала я должен задать вам один вопрос. Согласны?

– Я слушаю.

– Вы по-прежнему не отказываетесь от намерения найти Анджело Сачетти?

– Нет.

– Хорошо. Тогда, если не возражаете, мы используем вас как ширму.

– Не могу сказать, возражаю я или нет. Но от меня, похоже, ничего не зависит.

Лим снова улыбнулся, вероятно, ему понравился мой ответ.

– Мое предложение состоит в следующем: мы хотим, чтобы вы продолжали вести себя так, будто действуете в одиночку, – он выдвинул ящик стола, достал пистолет и положил его перед собой. – Мы хотим, чтобы вы вооружились.

– Зачем?

– Для защиты.

Я наклонился вперед и взял пистолет. Он оказался на удивление легким.

– Корпус из алюминиевого сплава, – пояснил Лим. – В Азии он становится очень популярным.

Это был полицейский «смит и вессон», стреляющий специальными патронами 38-го калибра, и весил он не более полуфунта. Я положил пистолет на стол.

– Что произойдет, если я нажму на курок и подстрелю кого-либо?

– Это зависит от ряда факторов.

– Например?

– В кого вы попадете.

– Предположим, я застрелю Анджело Сачетти.

– Тогда ваши действия будут считаться самообороной.

– И меня не потащат в суд?

– Нет. Я, правда, не смогу убедить премьер-министра наградить вас медалью, но, надеюсь, вы не будете на этом настаивать.

– Не буду, – кивнул я. – Значит, вы не против того, чтобы я убил Анджело Сачетти и избавил вас от лишних хлопот.

– Разумеется, не выходя за пределы самообороны.

– Разумеется.

Я покачал головой и пододвинул пистолет к Лиму. Он же вернул его на прежнее место.

– Мистер Которн, прошу вас учесть, что в Сингапуре не раздают оружие кому попадя. Я надеюсь, вы мне поверите. Оружие вам необходимо. Один раз в вас уже стреляли.

– Тот выстрел расценивался как предупреждение.

– Возможно, – Лим нахмурился. – Но потом вас избили до потери сознания. Если вы будете продолжать поиски Сачетти, с вами может случиться что-то еще, уже с фатальным исходом.

– То есть предупреждений больше не будет?

– Нет.

– Ладно, я его возьму, но что я с ним буду делать?

– Простите?

– Пиджака у меня нет, как же я понесу его – за ствол?

– О-о-о, – Лим поцокал языком. – Кажется, у меня есть бумажный пакет, – он порылся в ящиках стола и нашел пакет. Я положил в него «смит и вессон».

– Очень удобно.

– Думаю, вам все-таки придется надеть пиджак, – с сомнением заметил он.

– Я как-нибудь выкручусь. По телефону вы сказали, что у вас есть новости для меня.

Лим снял очки и начал протирать стекла носовым платком.

– Речь пойдет о Дикки. Я разговаривал с ним сегодня.

– С Триплетом?

– Да. Он позвонил из Лос-Анджелеса. Он волнуется из-за вас.

– Почему?

Лим надел очки, и они привычно сползли на середину его широкого носа.

– Кажется, я упомянул, что на вас напали.

– О чем еще вы упомянули?

– Об убийстве Карлы Лозупоне.

– И что он сказал?

– Я пытался отговорить его.

– От чего?

– Боюсь, он собрался в Сингапур.

– О боже, – простонал я. – Можно мне воспользоваться вашим телефоном?

– Телефон в вашем полном распоряжении, мой дорогой друг, но звонить бесполезно.

– Я смогу убедить его остаться в Лос-Анджелесе. Лим глянул на часы.

– Едва ли вам это удастся. Сейчас он как раз вылетает из Гонолулу и прибудет завтра в половине первого.

– Что же мне делать с Триплетом?

– Вы можете встретить его в аэропорту и перепроводить ко мне. Я давненько его не видел, знаете ли.

Я встал и обошел стол Лима, чтобы взглянуть на бухту. Прижался лбом к прохладному стеклу.

– Мистер Лим, вы дали мне пистолет в бумажном пакете и объяснили, что я волен расправиться с Анджело Сачетти. Вы расстроили моего партнера до такой степени, что он сорвался с места и полетел сюда, за десять тысяч миль от Лос-Анджелеса, хотя я предпочел бы, чтобы он оставался дома и руководил фирмой, от процветания которой зависит мое благополучие. Мы закончили с сегодняшней порцией сюрпризов или вы приберегли еще один напоследок?