Случайная невеста

— Понятно. Привет ей передавай! — Девчонки уходят, а я срываюсь с места, пока босс не пустился на мои поиски с ищейками.

У него персональное парковочное место, скрытое широкой колонной от посторонних глаз. Сейчас мне это на руку. Приближаясь к машине, успеваю осмотреться по сторонам, убедившись, что я здесь одна и, открыв заднюю дверь, быстро запрыгиваю на сиденье.

— Опаздываешь, Ася, — тут же прилетает злой рык. — Сказал в пять.

— Я не виновата. После моего вызова к тебе и придуманного выговора, весь офис гудит. Все бояться попасть под гнев босса, поэтому не торопились покидать рабочее место. Я не могу сорваться, не объяснив девочкам. Вызову ненужные подозрения, — проговариваю на одном дыхании, успокаивая разгневанного Кайсарова.

— Серьёзно?

— Угу.

— И почему я раньше так не сделал? — удивлённо приподнимает бровь. — Всего-то и нужно было отчитать одного, чтобы задумались все. — Расплывается в улыбке, напряжение отпускает. — Ладно, едем в центр за платьем, туфлями… что там ещё нужно?

— Вроде бы всё… но в центре исключительно дорогие магазины. Как я потом смогу отдать тебе деньги за наряд? — Смущаюсь, потому что не могу прямо сказать, что пока не в состоянии себе многое позволить.

— Ася, как только ты стала моей фиктивной женщиной и заложницей, созданной мною ситуации, я автоматически взял все финансовые вопросы на себя. Понятно? — Киваю, соглашаясь. — Но, — переходит почти на шёпот, — ты всегда можешь меня отблагодарить, — игриво улыбается.

Нервно сглатываю, отдалённо предполагая, о каком виде благодарности говорит Кайсаров…

— Может, тогда не надо платье?.. Я не хочу тебя так благодарить… Вообще, никого не хочу так благодарить… Не хочу…

— Ась, ты чего? — удивляется босс. — Я сейчас говорю о блинчиках.

— О блинчиках? — мне не послышалось?

— Ну да, благодарность бывает разной. И если тебя настолько смущает вопрос стоимости наряда, то я предлагаю благодарность с твоей стороны — блинчики каждое утро на завтрак. Согласна? — Кайсаров сейчас подобно большому ребёнку с нетерпением ждёт моего ответа.

— Согласна. — Облегчённо выдыхаю и улыбаюсь. — На блинчики согласна.

— Вот и договорились, — шепчет босс, выезжая с парковки, но резко жмёт по тормозам, разворачиваясь ко мне. — Так. Стоп. А ты о какой благодарности подумала, Ася? — прищуривается, а глаза темнеют, кажется, становятся угольно-чёрными.

Молчу, не желая озвучивать собственный предполагаемый вариант. Босс всё понимает. Взрослый мужчина, способный быстро прокрутить возможные варианты.

— Я…

— То есть, ты реально подумала, что благодарностью за вещи будет секс? — Согласно киваю. — Я похож на того, кто покупает близость с женщиной? — Отрицательно мотаю головой. — Тогда почему сделала такое предположение? — Пожимаю плечами. — Не смей даже рассматривать такой вариант. Поняла? — Быстро киваю, словно воды в рот набрала. Наконец, Кайсаров отворачивается, сдаёт назад, но смотрит в зеркало заднего вида, встречается со мной взглядом и ехидно улыбается. — А всё-таки, несмотря на показательную правильность и скромность, в твоей голове проскакивают порочные мыслишки. Да, Ася?

— Нет, — почти выкрикиваю.

— Говори, что хочешь. — Всё ещё улыбается. — Но я это запомню.

Ну, нет же… Теперь Кайсаров уверен, что я думаю о близости. С ним и его потрясающим телом, которое за секунду умудрилась рассмотреть с детальной точностью. И вот почему у меня настолько хорошая память?

Едем молча. У меня назрело несколько вопросов, но не решаюсь их задать. Открываю рот, чтобы окликнуть босса, но тут же торможу саму себя.

— Ася, ну хватит, спроси уже!

— А кто такой «бабай»?

— Дед в переводе с татарского. Но такое обращение дозволено лишь близким, самым близким. Не вздумай так назвать, пока сам не позволит.

— Поняла. — Моих познаний становится больше. — Руслан, а у вас в семье главная бабушка, да? — тихо и осторожно прощупываю почву.

— В любой татарской семье главным является мужчина старший по возрасту: к нему прислушиваются, идут за советом и исполняют указания безоговорочно. Но, — усмехается, — знаешь поговорку «Мужчина — голова, женщина — шея»? — Киваю, с интересом ожидая продолжения. — Так вот, наша бабушка — очень умная шея, которая больше шестидесяти лет безошибочно указывает направление этой самой голове. Все об этом знают, но ни в коем случае не позволяют сказать вслух. Поэтому дед никогда не принимает решения «вот прямо сейчас», всегда берёт время на раздумье, за которое бабушка развернёт его в нужную сторону.

— Она у тебя очень умная, — представляю бабушку Гульнару и в моих мыслях она похожа на боевую тётю Валю. — Я так не умею. Мама учила, что мужчина должен защищать, оберегать, заботиться, а меня только обижают… — последние слова шепчу тихо, чтобы Руслан не услышал. Почему-то именно сейчас вспомнились слова Максима и его обвинения в моей меркантильности.

— Ты сейчас о том дрыще говоришь? — голос босса становится жёстче.

— Да.

— Так ведь и не сказала, чем обидел.

— Он почему-то решил, что я охочусь за его золотой московской пропиской, — фыркаю. — Сказал, что всем приезжим девушкам нужно только одно. — Кайсаров заливисто хохочет. — Тебе смешно? — Немного обидно, что для босса это, скорее, шутка.

— Ася, послушай меня внимательно. Мужчина, настоящий мужчина, никогда не упрекнёт дорогую ему женщину. Покупки, развлечения и любые прихоти — всё, чтобы она улыбалась. Это насколько нужно быть ущербным, чтоб выставлять прописку, как своё единственное достоинство? Ты где это счастье нашла?

— В интернете познакомилась. Он первый написал.

— Оно и понятно! — зло прыскает.

— Почему? Скажи. — Придвигаюсь ближе, оказываясь между спинками сидений. Мне интересно мнение Кайсарова. К тому же, мы уже приехали, остановившись на большой парковке торгового центра.

— Ася, ты красивая. Очень красивая. — Смущаюсь от слов Руслана, тут же заливаясь румянцем. — И не нужно смущаться. Просто констатирую факт. Дрыща я видел. Прописка — это самый минимум, который он может предложить. К твоим ногам весь мир положить нужно. — Проводит пальцем по моей щеке. Поглаживает местечко с родинкой, словно стереть её хочет.

Я снова в плену его полыхающих глаз, как несколько часов назад. Не могу отстраниться, даже пошевелиться не в силах. Тону и погибаю. Приближается и прикасается к губам — мягко, почти невесомо. Чувствую. Короткое прикосновение, но и оно вызывает внутри бурю, которая спускается по спине приятными мурашками. На миг прикрываю глаза, полностью отдавшись захватившим новым эмоциям.

— Пошли платье тебе выбирать? — Отстраняется, чтобы выйти из машины.

— Пошли… — шепчу, разочарованная быстротой момента.

Но ведь сама же оттолкнула днём, когда Руслан сам желал поцелуя. Уверена, желал. Не настолько опытна в отношениях с мужчинами, но его взгляд, прикосновения и даже дыхание, говорили о желании прикоснуться. Вероятно, всё для того, чтобы завтра вечером мы выглядели, как настоящая пара. Он ведь вчера сказал — будет чаще прикасаться, чтобы я привыкла.

Странное ощущение внутри не покидает… Ещё вчера, ворвавшись случайно в кабинет, жутко испугалась требования быть его женщиной перед семьёй, но сегодня страх значительно отступил и между нами зарождается едва заметное притяжение.

Или я всё себе придумала? Кайсаров опытный и взрослый мужчина, прекрасно знает, как сблизиться с женщиной, понравиться, очаровать, а я лишь неопытная дурочка, на которой он профессионально испытывает отработанные приёмы.

Возможно, его показательная забота и проявление нежности всего лишь целенаправленные действия для достижения цели — выглядеть настоящей парой. Именно поэтому не стоит забывать, кто такой Кайсаров и почему мы вынужденно вместе. В нашей непростой ситуации, искренность и проявление каких-либо чувств исключительно для того, чтобы пустить пыль в глаза, не более.

Всё неправда. Не так, как кажется. Разные и чужие. Такими и останемся, потому что слишком существенна разница между нами. Кайсарову нужна уверенная и знающая себе цену женщина, а не я, которая зажимается от каждого его прикосновения и даже звука голоса.