Страница 17 из 134
И ничего иного, как пожалеть себя под рюмочку коньяка, не оставалось. Женский алкоголизм не лечится, Валерия это знала, но и сил что-то изменить не было: проиграла, осталось только умереть… И не известно, чем бы всё закончилось, если бы не случилось событие, разбудившее заложенный от природы сильнейший инстинкт самосохранения. Не дождутся! Она еще всем напомнит о себе, отомстит, в том числе человеку, заставившему ее испытать сильнейший страх и уже попрощаться с жизнью!..
Впрочем, следовало отдать ему должное: не сделай он этого, не было бы и новой Валерии. Так что пусть поживет, пока она вдоволь насладится своим новым статусом: диетолог с именем (очередь расписана на месяцы вперед), материально независимая, свободная и уверенная в себе женщина. В достатке и женской зависти, и мужского внимания — а как же без них? Это и есть один из показателей успеха!
Настроение омрачали лишь дочь, которую ей пока и не удалось приблизить, и Ладышев, которому в очередной раз всё сошло с рук. И если с Софией всё было не так безнадежно — время от времени Валерии все же удавалось с ней пообщаться, а капля камень точит, — то как теперь подступиться к Вадиму, она даже не представляла: взлетел еще выше по бизнес-лестнице!
Успехи Ладышева Лера периодически отслеживала по интернету, и они ее не просто злили — бесили! Потому что жизнь, которой он наслаждался, досталась ему самым несправедливым образом! За ее счет в том числе: после всплывшей из небытия истории с отцом-профессором, стоившей ей карьеры и потерянного здоровья, к руководству в ведомстве пришли другие люди. Они-то и помогли Ладышеву в очередной раз, она была в этом уверена. Ну не мог мягкотелый и безвольный человек, которым она когда-то вертела, как пес хвостом, без посторонней помощи превратиться в успешного бизнесмена!
«Так, успокоиться! — попыталась она взять под контроль приступ ненависти к Ладышеву. — Всё течет, все меняется. Не об этом сейчас надо думать. Будет и на моей улице праздник! Подожду…».
Самодовольно усмехнувшись, Валерия нажала на педаль газа и уверенно вырулила с парковки медцентра…
— …Что у тебя, Саня? — спросил по телефону Андрей Леонидович.
Сделав вид, что покинули территорию завода, он и Ладышев отогнали машины на стоянку ближайшего гипермаркета, сели в такси и поехали обратно.
— Пока тихо, — прошептал в ответ Зиновьев, которого пришлось вызвать на подмогу. — Сижу в засаде, как договаривались.
— Звук в телефоне выключи.
— Уже… Это вы на перекрестке? — Саша заметил приближающийся свет фар.
— Да… Вот за тем поворотом остановите… — попросил таксиста Андрей Леонидович. — Вадим Сергеевич… Вадим, я тебя еще раз прошу: никуда не суйся. Мне было бы спокойнее, если бы ты находился дома! — вылезая из такси, в сердцах произнес он.
— Андрей, не трать время…
— Да понял уже… Тогда иди за мной след в след, — пригнувшись, он юркнул в черные придорожные заросли. — Я здесь сегодня все облазил: полно разного хлама… — Приблизившись к забору, негромко окликнул: — Саня!
— Тут! — раздалось в ответ. Из темноты вынырнул Зиновьев. — Я там ящик поставил, чтобы вам было легче наверх забираться. Потом уберу… Докладываю: когда примчался, заметил две машины у перекрестка. Рядом никого… Подождите… Кажется, еще одна идет.
Вдалеке замелькали блики фар. Поляченко с Ладышевым взобрались на трехметровую стену, спрыгнули вниз и помчались в сторону строения. Отодвинув ящик, Саша снова отступил в темноту и затихарился.
«Выключили свет, свернули к соседям. Похоже, они», — вскоре высветилось сообщение на телефоне у Андрея Леонидовича.
— Ты в комнату охраны, как договаривались, — приказал он шефу, приложил карточку к устройству еще одной запасной двери: раздался писк, зажглась зеленая лампочка, роллеты поехали вверх. — А я к первому аварийному выходу снаружи, — буквально втолкнув внутрь Ладышева, снял с крюка на стене подготовленную рацию. — Ребята, я на месте. Гости прибыли. Как поняли?
— Первый понял.
— Второй понял.
— И, очень прошу, без самодеятельности, — напомнил первый зам, курировавший и службу безопасности.
Умная система тут же заблокировала за ним дверь. Ладышев направился к основному входу, как вдруг развернулся и двинулся к первому аварийному выходу.
План завода он знал до сантиметра, а потому без труда ориентировался в слабоосвещенном помещении: из-за отключенных старых датчиков движения тусклые светильники горели лишь в точках пересечения коридоров. Приблизившись к двери первого аварийного выхода, он затаился и, переведя дух, сконцентрировал слух на звуках снаружи: сначала было тихо, затем раздался подозрительный шорох. Вдруг за спиной послышалось чье-то громкое сопение. Обернуться он не успел: удар, искры из глаз…
— …Вадим Сергеевич! Вадим Сергеевич, как вы здесь оказались? — слепя светом фонаря, кто-то тормошил его за плечи. Сфокусировав зрение, Ладышев узнал одного из ночных охранников — Елисеева. Сам он лежал на полу, рядом валялась бейсбольная бита. — Я — не сильно, я только оглушить хотел… Вас не должно было здесь быть! — растерянно бормотал охранник.
Держась за голову, Вадим присел, затем, опершись на протянутую руку, встал, зажмурился.
— Фонарь убери… Что здесь случилось?
— Я сам ничего не понял! Стою у 15б, жду команды. Тут кто-то мимо проходит. Я затихарился. Снаружи что-то скрипнуло… Тут я вас и вырубил. Я же не знал, что это вы. Как себя чувствуете? — виновато спросил Елисеев.
— Второй, что у тебя? — голосом Поляченко заговорила рация у него на груди.
— У меня… Вадим Сергеевич…
— Как?! Что с ним?
Поймав вопросительный взгляд, Ладышев приложил палец к губам.
— В порядке.
— Объекты разделились, — вклинился в разговор голос охранника за пультом камер наблюдения. — Один бежит к северной стороне, второго не вижу.
— Понял, первый, — ответил Поляченко. — С севера его встретит Зиновьев. Второй, направляйся к нему на подмогу. Я за другим. Вадим Сергеевич, немедленно в комнату охраны, к мониторам! Там на столе резервная рация.
На сей раз Ладышев подчинился: голова гудела, мозг пока плохо соображал. Разве что позволил разозлиться на себя. Ну откуда он мог знать, что Поляченко оставил своего человека в засаде у аварийного выхода? Хотел как лучше…
А получилось, что всех подвел. Еще и по башке получил. Поделом!
— …Так, теперь надо туда перебазироваться, — Потюня махнул рукой в сторону высоченного забора, огораживающего территорию вокруг какого-то строения. — Там за поворотом то ли заросший старый котлован, то ли овраг. На первом плане заросли, за ними цеха, краны, а вдалеке — свет ночного города. Интересно должно получиться. Холодно?
— Немного, — стуча зубами, кивнула Катя.
Признаться, что не просто озябла, а уже вся продрогла в тонкой осенней курточке, она не могла: сама увязалась, чего теперь ныть? Работает человек.
— Понятно… Знаешь, а иди-ка ты лучше обратно, — посоветовал Потюня. — Вот на тот свет, — показал он на высокий фонарь вдалеке. — Там въезд на территорию, что за забором. От ворот пойдешь по асфальту вниз к перекрестку. Мы там машины оставили. Не побоишься одна?
— Не побоюсь.
— Хочешь — домой езжай, хочешь — меня дождись, — продолжил Веня. — Только сначала позвони. Договорились? Документы отдать?
Маленькую дамскую сумочку с кошельком и документами Веня сразу предложил ей спрятать в свой рюкзак: ремень в сумке длинный, если за что зацепится, то порвет или потеряет.
— Не надо, — сжав в карманах застывшие ладони, Катя мысленно поблагодарила Веню за заботу. — Тебя дождусь.
Перспектива согреться в движении и быстрее оказаться в машине радовала куда больше, чем снова продираться сквозь кусты, стуча зубами от холода, при этом почти не дыша, дабы «не колыхать воздух», как пояснил Веня.
— Будь осторожна: там канава близко к забору подходит, не поскользнись и в грязь не вляпайся.
— Поняла. Возвращайся быстрее.