Страница 123 из 134
— Он и не оставил — спас Марту. Но о том, что это он нашел фонд и перечислил деньги на операцию…
— …при этом будучи абсолютно уверенным, что это не его дочь… — дополнила Хильда.
— …я узнала совсем недавно. Три недели назад.
— А как получилось, что все эти годы рядом с вами был Генрих? — вернулась Хильда к так и не выясненной теме.
— Не все годы. Он был рядом, но на расстоянии: я всегда держала дистанцию. Но после Нового года, когда увидела, что фонд отказывает нам в материальной поддержке, вынуждена была принять его предложение: мы оформим брак, он удочерит Марту, ей сделают операцию бесплатно. Другого выхода в тот момент не нашлось. Я не знала, что он переписывался с вами от моего имени и отказался от помощи. В моем ноутбуке он установил троянскую программу: читал письма, удалял неугодную ему информацию. В том, что я приняла его предложение, сыграло роль и чувство благодарности. Ошибочное, как я сейчас знаю. Четыре года мы все были уверены, что фонд, ваш фонд, нашел он. О роли Вадима никто не подозревал.
— Получается, Генрих сделал всё, что мог, чтобы у вас не осталось выбора…
«Как, прочем, и Вадим», — с грустью подумала Хильда, вспомнив необъяснимое упрямство Ладышева, категорически запретившего упоминать фамилию Кати, делиться с ним информацией о состоянии ее дочери. Как теперь выяснилось, собственной дочери.
— Гордыня, — снова повторила она по-русски.
— Теперь я понимаю Вадима, понимаю его чувства, его состояние. В день, когда вы решили вопрос с оплатой операций, он звонил моему отцу. Пытался ему об этом сообщить, объясниться. Но тот не дал ему ничего сказать, запретил звонить. Вадим опоздал на полчаса. Сначала позвонил Генрих, обрадовал, что вопрос решен. Этого времени нам хватило, чтобы уверовать в то, что фонд нашел он.
— Генрих… — Хильда напрягла память. — Я помню молодого человека, который догнал меня на парковке. Назвался вашим другом, благодарил…
«Еще тогда у меня возникли сомнения в его отцовстве. Зря я все же уступила Вадиму, не настояла, чтобы он меня выслушал, — снова укорила себя женщина. — Но он тогда едва оправился от болезни, и я его пожалела: даже в разговоре боялась доставить ему страдание…»
— Во всей этой истории есть доля моей вины тоже. Я должна была встретиться с вами раньше.
— Ну что вы, какая вина! Я понимаю, как это выглядело со стороны. Он такой добрый, благородный, перевел немалые деньги на операции, а я, неблагодарная, даже спасибо не сказала ни вам, ни ему. Я знаю, что вы любите Вадима, как сына. И вам сложно было себя пересилить.
— Это правда… Так что Генрих? Где он сейчас?
— Уехал. Надеюсь, мы с ним больше не увидимся.
— То есть свадьбы не будет?
— Нет. После того, что я узнала, ни о какой свадьбе речи быть не могло. Он забрал заявление еще до того, как я перевела деньги на счет клиники.
— А где же вы их нашли?
— Продала доставшуюся мне после развода квартиру в Минске. Когда вернемся, будем жить у отца. Хочу вас поблагодарить за то, что вы решили взять на себя оставшиеся расходы. Но, право, не стоило, у меня хватит денег, я все рассчитала.
— Вам они еще пригодятся. Жаль, что пришлось продать квартиру. В том, что Марта осталась без материальной помощи, ошибка фонда. Мы должны были выяснить все обстоятельства. И я всего лишь попыталась исправить эту ошибку… Вы недавно виделись с Вадимом, — Катя кивнула. — Почему же опять ничего ему не рассказали? — Хильда перевела взгляд на девочку у дивана. — Он видел Марту?
— Нет. Так получилось… Сначала я не решилась ему открыться: испугалась, что он подумает, будто я сделала это только ради денег на операцию. К тому же случайно узнала, что у него и без нас хватает проблем по работе, временные финансовые трудности. Когда я сама нашла деньги и собралась с духом, чтобы познакомить его с Мартой, он улетел. Нам тоже пришлось уехать раньше времени.
— А как он воспринял вашу встречу? — Хильде было важно понять, насколько Вадим освободился от собственных комплексов и запретов.
— Мне сложно ответить. Это может знать только сам Вадим. Нам удалось немного побыть вместе… Съездили в грибы, — Катя вдруг покраснела, улыбнулась. — Но это были самые счастливые часы в моей жизни за последние годы! Вот только…
— Что только?
— У него своя жизнь, личная в том числе. Как я поняла из фото в инстаграме, у него есть женщина…
— Милая моя девочка, — улыбнувшись, Хильда положила свою ладонь на ее руку. — Может быть, хватит повторять одну и ту же ошибку и придумывать то, чего нет? Поверь, нет там никакой женщины и быть не может. Уж я почувствовала бы это одной из первых. Как когда-то поняла, что у Вадима появилась ты.
— А как же фотографии?..
— А никак. Вадим не из тех, кто выставляет свое счастье напоказ. Он лучше, чем кто-либо другой, понимает, что надо его беречь, хранить. Слишком дорогой ценой оно ему дается…
— Мамочка, нам пора спать! — неожиданно услышали они.
Крепко прижав к себе одной рукой куклу, второй Марта держалась за перила лестницы. Катя насторожилась: как и все дети, словосочетание «пора спать» дочь не любила. А здесь вдруг сама попросилась.
— Конечно, дорогая! — живо отреагировала она. Подойдя ближе к девочке, приложила ладонь к ее лобику: температуры нет. — Прямо сейчас и пойдем. Вы меня подождете или на сегодня хватит разговоров и пора отдыхать? — оглянулась Катя на гостью.
— Пожалуй, лучше нам всем пойти спать. Сложный получился день, все устали. С вашего разрешения, я только немного поработаю в кабинете.
— Конечно! Кабинет в вашем полном распоряжении! Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, Катя! Спокойной ночи, Марта!
— Спокойной ночи, фрау Флемакс!
Хильда перетащила чемодан на колесиках в кабинет, достала ноутбук, закрыв плотнее дверь, присела за стол. Надо срочно поговорить с Вадимом! Однако, отыскав контакт Ладышева, вдруг задумалась: о чем говорить? О том, что он искал сына, но вместе с ним найдет еще и дочь? О мальчике говорить пока рано, потребуется время, чтобы как-то изменить отношение его приемных родителей к этой ситуации, начать диалог. А о Марте ему лучше услышать от Кати. Так будет правильно.
«Ничего не объясняя, просто попрошу его срочно приехать, — решила она. — Осталось найти предлог».
Но правдоподобного повода не находилось. С делами «Моденмедикал» вроде все хорошо: Мартин оставил хорошую команду, с которой Ладышев прекрасно сработался. Со здоровьем Хильды порядок…
В раздумьях, она прошла на кухню, включила чайник, залила кипятком пакетик успокоительного травяного сбора, который лежал в вазочке на столе. В ожидании, пока чай остынет, снова зашла в кабинет, переоделась, достала из чемодана чехол с зубной щеткой. Раскупорив маленький дорожный тюбик пасты, она нажала ногой педаль мусорного бачка, бросила туда заглушку, убрала ногу, но тут же снова ее опустила: пока бачок был открыт, глаз зацепился за яркую упаковку.
Повторно заглянув внутрь, она убедилась, что ей не показалось: так и есть, тест на беременность. Присев на корточки, Хильда решительно вынула упаковку, под которой лежал использованный кусочек картона. Две полосочки… Катя беременна?!
В полном недоумении женщина вернулась на кухню, пригубила чашку с успокоительным напитком. Нет, не стоит пока торопить Вадима с приездом. Для него это будет уже слишком!.. Даже ей сложно успокоиться, а каково будет ему? А вдруг на этот раз ребенок не его?
«Не буду ничего писать, пусть всё идет своим чередом…» — Хильда ополоснула пустую чашку, выключила свет и пошла обратно в кабинет…
9
Вадим прошел регистрацию на рейс последним. Подбежал к стойке через несколько секунд после выключения табло, протянул паспорт со словами: «Бизнес-класс, золотая карта». Бросив недовольный взгляд на пассажира, регистратор кому-то позвонила и тут же показала рукой на ленту:
— Багаж ставьте.
Забросив чемодан на прорезиненное покрытие, Ладышев показал на чемодан поменьше.