Ничего личного

И ладно бы, он относился ко мне, как к обычной девушке, пусть даже сестре друга, которую он вынужден терпеть. Но он по-прежнему, несмотря на его слова об обратном, видел во мне ребенка. Я читала это в выражении его лица, смягченном состраданием и нежностью, и в его обращении «Умница» - именно так смотрят и разговаривают с несмышленым дитя.

Ложусь на кровать и прячу нос в подушку, улавливая знакомый тонкий древесный аромат, перемешанный с запахом чистого белья. Ах, если бы только я могла держать свои чувства под контролем, если бы Дима не был таким желанным, если бы все мое тело не отзывалось так на малейшее его прикосновение. Или, лучше, если бы он только мог увидеть меня настоящую.

Закрываю глаза и сладко зеваю. Да, последнее «если» - то, что нужно для этой ночи.

Утром я просыпаюсь поздно. Не сразу понимаю, где нахожусь, а когда воспоминания о вчерашнем вечере возвращаются, позволяю себе улыбнуться. Все-таки, не зря говорят, что утро вечера мудренее.

Разве не этого - времени наедине с Димой - я так долго хотела? Судьба сыграла мне на руку! Разе не удивительно уже то, что я проснулась в его квартире? А я проснулась. То, что казалось невозможным еще вчера сегодня стало явью, так может быть, у меня есть хоть маленький, но реальный шанс?

Я бодро встаю с постели. Подхожу к зеркалу, пальцами расчесываю волосы, позволяя им в художественном беспорядке упасть на плечи, и, закинув в рот мятный леденец, выхожу из спальни.

В квартире царит тишина. Я прохожу мимо спальни Димы и заглядываю в открытую дверь, но комната оказывается пустой. Никого нет ни в зале, ни в прихожей, ни на кухне. Из ванной тоже не доносится ни звука и свет выключен, так что я подозреваю, что Димы просто нет дома.

Он что, ушел, оставив меня одну? Уехал на работу? К подружке?

Чувствуя закипающую в груди обиду, возвращаюсь на кухню и наливаю себе воды. Как раз в этот момент раздается звук поворачиваемого в замке ключа. Выбегаю в коридор и оказываюсь лицом к лицу с Димой.

О, Господи.

Видимо, он только что вернулся с утренней пробежки. На нем свободные шорты и беговые кроссовки, футболка намокла на груди и в районе подмышек, волосы на висках тоже влажные. Он бросает на тумбочку телефон и наушники, мышцы на его руках перекатываются, отзываясь на его движение, а я едва могу вздохнуть.

В жизни не видела никого более сексуального, чем он в эту секунду. Даже мой преподаватель по самообороне, к которому девчонки на тренировки приезжали даже из Подмосковья, нервно курит в сторонке в сравнении с Платовым.

Переминаюсь с ноги на ногу, и выдавливаю из себя короткое:

- Привет.

- Проснулась? - спрашивает он, поднимая на меня глаза. Быстро снимает кроссовки и проходит по коридору. - Я в душ.

- Ты потом на работу? – интересуюсь я. – Подбросишь меня до клуба, чтобы я могла машину забрать?

- Сегодня суббота, - напоминает он. – На работу я не поеду. Машину твою забрать можем, но к себе ты пока не вернешься. Загоним на парковку под моим домом.

Не удосужившись даже посмотреть на меня, он стягивает с себя футболку, обнажая твердый пресс, мускулистые плечи и крепкую грудь.

Протест замирает у меня на губах. Пульс начинает биться где-то в горле. Пока я прихожу в себя, Платов уже скрывается за дверью ванной, а я остаюсь в одиночестве – совершенно ошарашенная, оглушенная и потрясенная видом его полуобнажённого тела в такой токсичной близости от меня.

Заставляю себя вернуться в столовую и допить воду. Руки немного трясутся, а сердце все еще нервно бухает в груди.

Ради Бога, Ника, возьми ты себя в руки. Дима даже не прикоснулся к тебе, а ты уже вся извелась.

Делаю большой глоток воды и решительно ставлю стакан на стол. Надо отвлечься. Завтрак приготовить, что ли?

Для начала сварю кофе, а там посмотрим.

Холодильник Платова оказывается по-холостятски пустым. Я нахожу лишь несколько яиц и кусок пармезана. Хм. Можно, пожалуй, сделать омлет. Или...

- Что делаешь? - подпрыгиваю от неожиданности, прижимая к груди кусок сыра. - Извини, не хотел тебя напугать.

Оборачиваюсь и наблюдаю, как Дима в свежей футболке и спортивных брюках проходит в кухню.

- Я з-завтрак приготовить хотела, - говорю глухо, впитывая в себя его образ от босых ног до все еще влажных после душа черных волос.

- И что, нашла из чего приготовить? - спрашивает он с любопытством, а потом указывает на чашку кофе, от которой поднимаются тонкие струи пара. - Это мне?

- Да.

- Так что? - он проносит к губам чашку. - Завтрак будет?

- Ну, омлет могу сделать, и сыр... - лепечу я.

- Брось, Ник, - он усмехается. - Ты моя гостья. Съездим куда-нибудь позавтракаем.

- Правда?

- А что тебя удивляет? - спрашивает он. - Морить тебя голодом точно не входит в мои планы.

9

Дима

Мне повезло, что Ника не спрашивает, что входит в мои планы, потому что я в недоумении. По жизни предпочитаю, чтобы все было четко и упорядочено, но сейчас меня окружает неопределенность размером с черную дыру.

Взять хотя бы Нику. Она должна быть для меня младшей сестренкой лучшего друга и вызывать исключительно братские чувства, а вместо этого я полночи представлял, как она танцует для меня в своем порочном комбинезоне. Проснулся на заре с подростковым колом в трусах и был вынужден отправиться на пробежку, чтобы немного сбросить напряжение.

Хорошо, что физические нагрузки благотворно на меня влияют. За час интенсивного тренинга мне удалось выбросить видение обнаженной спины в плену шелковых бретелей и разложить все по полочкам. Первое, Ника мне как сестра. Второе, надо как можно скорее понять, кто ездит на черном Audi. Третье, избавиться от Ники и съездить расслабиться к Даше.

Идеально.

Точнее, было бы идеально, если бы Ника не щеголяла по квартире одетая в одну футболку, не краснела под неосторожно брошенными на нее взглядами, и не оставляла за собой запах тропических фруктов, который пропитал ванную и коридор.

Я, конечно, держу все под контролем. Свожу ее на завтрак, привезу домой и оставлю заниматься... чем там девочки в ее возрасте занимаются?

- А можем сначала ко мне заехать? - своим вопросом Ника возвращает меня к реальности. - Я бы хотела переодеться.

- Без проблем, - соглашаюсь я, с наслаждением допивая кофе, который мастерски приготовила девчонка.

В конце концов, смотреть на нее в комбинезоне, с которым у меня теперь прочно связаны эротические фантазии восемнадцать плюс, или моей футболке, едва прикрывающей ее попу, тоже не входит в мои планы.

Через полчаса мы подъезжаем к ее квартире. Кирилл упоминал, что сестра живет в центре, но я не ожидал, что ее «центр» окажется всего в паре кварталов от моего дома.

- Поднимешься? - спрашивает Ника.

Хочу сказать твердое «нет», потом вспоминаю про психа на свободе и нерешенный вопрос с черным Audi и нехотя киваю. Ощущение в этот момент такое, словно я попал на съемки дешевой мелодрамы, в которой мне досталась несвойственная роль защитника невинной героини. Бред.

Квартира у Ники маленькая, но очень милая. Совсем как ее хозяйка. Солнце проникает в светлое помещение через персиковые гардины, по углам расставлены огромные горшки с пальмами, на столе свалены в кучу пленки и фотокарточки.

- Я быстро, - бросает Ника, скрываясь в своей комнате.

От нечего делать, хожу взад вперед по квартире, рассматривая фотографии на стенах, на которых есть кто угодно, кроме самой хозяйки. Кирилл есть в разных возрастных категориях, их с Никой родители, Благов с женой и даже я. В объектив не смотрю, курю, выпуская в воздух струю сизого дыма. Девчонка всегда с камерой, но я хоть убей не помню, когда она этот кадр сделала - от вредной привычки я уже года два как отказался.

От созерцания творчества Ники меня отвлекает вибрация в кармане шорт. Достаю телефон и хмурюсь, потому что на экране светится имя «Дарья».

- Привет, - отвечаю нехотя.