Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 16 из 18

Я поворачиваюсь к маме, она скованно улыбается, закусывая губу. Я сразу чувствую неладное. И не только я. В чём подвох?

Спина Мины натянута, как тетива. Я вижу, как она заламывает пальцы. Что ж, наша богатая ледяная невеста тоже умеет волноваться.

– Мы хотим объявить вам радостную новость, – говорит мой отец.

Это не к добру. Кисти рук холодеют.

– Мы открыто объявляем, – подхватывает Максим Сергеевич, – что наши дети помолвлены!

Секунду никто не двигается, затем слышатся крики удивления, звон стекла и сразу за этим хор аплодисментов.

– Это еще ничего не меняет, – слышу, как Мина произносит это, обращаясь к самой себе. – Ничего…

– Давайте поднимем бокалы за свадьбу Мины и Влада! – Жемчугов поднимает бокал вверх, приглашая всех присоединиться. – За свадьбу, которая состоится через два месяца!

Мне кажется, или он сказал это, глядя на свою дочь? Мина делает шаг назад, натыкаясь на меня. Я чертыхаюсь, отхожу в сторону. Но Мина не замечает этого.

Она, не отрываясь, смотрит на сцену. Туда, где её папаша, выпив шампанское, обнимает моего отца. Её лицо приобрело странный оттенок.

Она была не просто белая, как мел, скорее, с каким-то синим оттенком. Мне даже показалось, что Мина вот-вот закатит глаза и упадет в обморок. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но не произнесла ни звука. Её пальцы так сильно сжались, что на руках проступили жилы.

Я тоже силился что-то сказать. Слова утешения? Мне вдруг показалось, что Мина не такая, какой себя преподносит. Слишком живой была её реакция.

Свадьба через два месяца? Эта новость шокировала её даже больше, чем меня.

Я протянул руку, чтобы зачем-то коснуться её. Было видно, что внутри неё происходит настоящая война. Мина то хмурится, то удивленно вскидывает брови. Она то закрывает глаза, то открывает их слишком широко.

Но её замешательство длится не так уж и долго. Я даже не успеваю ничего сделать или сказать.

Мина протянула руку к подносу, качнула бокалом с шампанским в мою сторону, смотря равнодушным взглядом. В её глазах уже не было той бури – полный штиль. Она словно пришла в себя. Теперь на меня смотрела та же Мина, которая в своём кабинете заявляла, что ей плевать на всех, кроме себя.

– Давай выпьем за нашу свадьбу, женишок!

ГЛАВА 6

POV Мина

– Он у себя? – спрашиваю я у секретаря-приложение-к-мебели.

Филипыча нет на месте, видимо, уже бегает сайгаком по – ну очень важным – делам отца.

– Максим Сергеевич занят и никого не принимает! – Она аж подпрыгивает на месте.

– Неужели? И чем же, интересно? – Я встаю перед ней, скрестив руки на груди. – Плевать, сама узнаю.

Я поворачиваюсь на шпильках к двери, ведущей в кабинет отца.

– Я же сказала, что к нему нельзя! – заверещал естественный вентилятор, выбегая из-за стола, чтобы преградить мне дорогу.

– Уйди с моей дороги! – рыкаю я ей в лицо.

– Не могу! Максим Сергеевич велел никого не пускать!

Я толкаю её в плечо, чтобы освободить проход. Секретарша, словно неваляшка, вернулась в исходное положение, я сжимаю челюсть.

– Ты не можешь не впустить меня! Я его дочь!

– Он сказал: никого!

– Да что ж такое? – взорвалась я. – Я просила по-хорошему!

Я дергаю рукой, чтобы схватиться за её висящие пакли. Ого, а волосы у неё на ощупь такие же искусственные, как и на вид. Они больше походили на сено или солому, чем на волосы. Владелица завизжала, словно поросёнок.

– Я знаю, что ты меня слышишь, папа! – закричала я, оттаскивая секретаршу в сторону. – Скажи своему питбулю, чтобы пропустила меня! Я ведь все равно войду, но прежде придётся повыдергивать ей гриву! Слышишь?

Господи, что я творю? Я стою у кабинета отца, держу его секретаршу за волосы, дыша при этом как огнедышащий дракон.

– Наталья, – голос отца приглушен увесистой преградой, но все равно четко слышен, – пропусти.

Меня потряхивает от нежданной утренней борьбы, я разжимаю пальцы. Наташа тут же отбегает. Такое чувство, будто стометровку пробежала.

– Вот такую дочь я рад видеть, – отец лыбится так, словно заработал очередной миллион. – Я тоже хотел с тобой поговорить, собирался попросить Виталия Филипповича пригласить тебя в гости. Но ты пришла сама. Это удивительно!

Я не обращаю внимания на его слишком затянувшееся приветствие, сажусь в кресло перед ним, закидывая ногу на ногу. Сперва я хотела спросить, почему он не мог позвонить мне самостоятельно, но затем передумала. Я не хочу задавать вопросы, ничего для меня не значащие. Какая разница, почему он этого не сделал? Не сделал, и все.

– Как ты узнал? – спрашиваю я, не уточняя, но отец понимает.

Мой план был слишком простым и идеальным, чтобы стать реальностью. Я хотела потянуть время до того момента, когда придется идти к алтарю в белом платье и с веником в руках. Но вчера отец спутал мне все карты, объявив, что свадьба состоится через два месяца. Это слишком скоро, я не успею заработать достаточно, чтобы мы с мамой могли не зависеть от него.

– Ты забываешь, что я твой отец, поэтому знаю тебя лучше, чем кто-либо другой.

Мне захотелось истерически засмеяться. Мой отец – это человек, который знает обо мне меньше всего.

– Нет, – вот тут я бы поспорила, – ты меня совсем не знаешь. Твоя осведомленность появляется исключительно благодаря слежке за мной. Видимо, ты нанял кого-то еще, кроме Николая, ходить за мной по пятам? У Николая ведь не десять глаз.

Отец хмыкает. Он может думать, о чём угодно. Пусть контролирует, я всё равно добьюсь своего.

– Хотя, знаешь? Пусть работают, им же тоже нужны деньги. Они сейчас всем нужны.

И мне в том числе. Хотя запросы у нас у всех разные.

– Нет, кроме Коли и нескольких камер никого нет. Слишком хлопотно и затратно.

– Ах, ну конечно! Как я могла об этом забыть?

– Ты забыла, кто оплачивал твои занятия в художественной школе. И твои рисунки до сих пор висят по всему дому.

– Давно пора их выбросить. – Признаться, тот факт, что мои детские картины еще не оказались в мусорном ведре, удивляет меня и бесит, потому что я не могу понять, для чего они ему.

– Это не тебе решать.

– Конечно-конечно. У меня нет права голоса, – я презрительно улыбаюсь. – О чём ты хотел поговорить?

Папа выпрямляет спину, затем откидывается на спинку своего хозяйского кресла.

– Как обстоят дела у вас с Владом?

Вот так сюрприз!

– Какие еще дела?

– Слышал, он тоже сопротивляется.

– Естественно! У него ведь уже есть любимая девушка! Еще бы он безропотно кивнул и бросил её!

– Девушка не проблема.

– Не проблема? Что ты имеешь в виду? – Я наклоняю голову, прищурившись. – Папа, давай оставим Аристовых в покое? В нашей стране полно влиятельных политиков. Ты можешь выбрать другого. И я выйду замуж за того, на кого ты укажешь. Можешь даже не искать политика с сыном, я выйду замуж даже за самого старпёра! Мне все равно. Но зачем портить жизнь другим людям?

– По-моему, я ясно выразился, когда сказал, что ты станешь женой Влада Аристова! – Отец даже ударил кулаком по столу, чтобы подчеркнуть то, что сказал, будто его баса было вовсе недостаточно. – И его невеста не проблема. Ты сможешь с ней разобраться в два счета, если захочешь.

– Что значит – разобраться?

– То и значит! Ты ведь помнишь, как это делается? Я преподал тебе хороший жизненный урок. Надеюсь, ты не забыла?

Я сглатываю. Мои легкие словно наполнились водой, дышать стало сложно, практически невозможно. Я вскакиваю, будто мне в мягкое место воткнули гвоздь.

– Ты хочешь, чтобы я… – я запнулась, не смея произнести эту фразу до конца.

– Да, – отец тоже приподнимается, – ты сделаешь это. И чем скорее, тем больше шансов на успех.

Я повернулась, чтобы покинуть это место, воняющее гнилью, сочившейся из души моего отца.

– Ты же помнишь сумму? – крикнул он мне в след.

***

Я ускорилась, почувствовав, как от тошноты закружилась голова, чтобы успеть в туалет. Будет полным провалом, если меня вырвет в приёмной отца на глазах у всех сотрудников.