Страница 80 из 95
Снек указал на свободную стену в келье и достал голубой камень, обрамленный серебряной сложной оправой, на которой виднелись мелкие письмена.
Нами послушно встала в указанное место. Девушка трогала свою шею, непривычно потеряв ощущение от стальной полосы, которая всю её жизнь висела на ней.
Снек же поднёс артефакт к лицу и принялся что-то на него нашептывать. Молитва заняла несколько минут и в итоге шар начал светиться золотистым светом. Когда он закончил, то вытянул руку в сторону бывшей рабыни и четко произнёс:
— Именем Единого! Явись!
Вспышка яркого оранжевого света заполнила комнату, но тут же исчезла. Никаких следов в комнате не было.
— А где… — недоумевающе спросил Ари.
— Это был «негатив». Сейчас надо проявить следы на стене, — кивнул Снек, и взглянув на послушника, добавил: — Можешь забирать ее и подождать на улице.
— Я бы…
— Подождать на улице, — надавил клирик.
— Хорошо, — вздохнул парень и кивнул девушке.
Они вышли из кельи, оставив клирика одного. Тот убедившись, что они ушли, закрыл ладонями глаза и тихо прошептал:
— Вера, Единый…
Затем он вытянул руки ладонями вперед и закончил:
— Явись…
Легкая вспышка на его руках заставила проявиться след на стене.
Когда Снек открыл глаза, то обнаружил на ней четкий контур черного цвета девушки на каменной кладке.
— Чертовски много, — произнёс он и замер от замеченых следов между швами.
Из кладки медленно, неторопливо начала просачиваться темная субстанция. Сначала мелкими каплями, а затем всё сильнее и сильнее. Она собиралась и тоненькими струйками устремлялась вниз, оставляя на кладке черные полосы.
— Твою мать… — прошептал пораженно клирик. — Твою мать…
Стена постепенно покрывалась тьмой, за исключением одного участка. Это была тонкая полоска, которую тьма просто обтекала. Она проходила горизонтально от груди девушки до того места, где находился Ари.
—…твою мать…
— Будешь? — спросил парень, протянув Нами орехи с медом, насаженные на тонкую нитку.
Девушка пребывала в небольшом ступоре и не сразу ответила. Она пару секунд разглядывала лакомство, после чего взяла его в руки и снова на него уставилась.
— Всё ведь прошло хорошо, — усмехнулся парень. — Ты чего сама не своя?
— Я не знаю, каково это, — тихо ответила девушка, не сводя взгляда с лакомства. — Каково это быть свободной.
— Делать то, что хочешь. Поступать так, как считаешь нужным. Самой решать свою судьбу, — пожал плечами парень, словно это само собой разумеющееся.
— Я так не умею, — тихо ответила бывшая рабыня. — Ела, когда говорили. Спала там, где сказали. Делала то, что велели…
— Ну, не вся же работа тебе нравилась, так?
— Так.
— Тогда у тебя не было выбора, а сейчас есть. Если что-то не хочешь — не делай.
— Это… трудно.
— Да, — кивнул парень. — После стольких лет рабства это действительно трудно. Но я думаю, что ты справишься. Просто делай то, что тебе хочется делать. В разумных пределах, разумеется.
— Всё, что хочется, — прошептала девушка и взглянула на парня.
— Да, — пожал плечами Ари. — только помни, что твоя воля заканчивается там, где начинается воля другого человека. Я о том, что если ты решишь влепить по голове какому-нибудь мерзавцу, то будь готова, что за это придётся отвечать. Однако ты можешь без зазрения совести влепить по щеке этому же мерзавцу, если он начнет к тебе приставать… Только перчатку не снимай, а то потом проблем не оберешься.
— Что будет дальше? — спросила Нами, не сводя взгляда с парня. — Ты меня не бросишь здесь одну?
— Не-а, — усмехнулся парень и засунул в рот орех. Облизнув пальцы, он добавил: — Если ты хочешь с нами — я буду только рад.
— Правда?
— Да. Я буду… очень рад, — отвел взгляд Ари. — Я не особо разбираюсь в церковных законах, но я точно знаю, что если кто-то просится в послушники, то Янтарный орден никогда не отказывает. Он принимает всех.
— Даже такую, как я?
— Ну, если у нас в отряде есть нежить, то бывшую рабыню точно примут, — усмехнулся парень.
— Нежить… — хмурясь, повторила девушка.
— Да, Руди на самом деле мертвец. Ему гнить не позволяет дар жизни. Ты не знала? — парень встал с порога дома с заколоченными досками и потянулся. — Думаю проблем не будет.
— Ари, — поднялась на нога Нами. — Я еще плохо понимаю, что мне делать и как себя вести, но кажется, я поняла одну вещь, которую хочу.
— М-м-м? И что же?
Парень повернулся к девушке, и та молча подошла и медленно, словно боясь спугнуть птицу, поцеловала парня в губы. После этого она тут же сделала шаг назад, опустила взгляд вниз и тихо произнесла:
— Прости, Ари. Я не хотела…
Парень покраснев, вытер губы и смущенно оглянулся.
— Вернее хотела, но не хотела, чтобы ты… — бывшая рабыня умолкла, покраснела еще больше и вжала голову в плечи. — Прости меня, пожалуйста.
Послушник растерянно оглядел девушку, затем потёр лоб и кивнул в сторону храма.
— Пойдем. Снек, наверное, уже справился.
Ари подошел к девушке и взял её за руку, после чего потянул за собой. Нами шла словно на деревянных ходулях. ноги отказывались слушаться, в груди колотилось сердце, в животе от страха все словно сжалось, а рука ощущала тепло его ладони.
Рабыня, пусть уже не по статусу, а по уму сделала первый самостоятельный свой выбор в жизни.
Солнце было уже достаточно низко, но небо всё ещё было светлым и голубым. По нему неторопливо текли белые барашки облаков.
Парочка подростков быстрым шагом шли к церкви, где спал пьяный еще со вчерашнего дня Гош, где ошалело смотрел на результаты на стене Снек и понятия не имел, что теперь делать.
Единственным, кто отсутствовал в церкви, был Руди. Воришка, как только смог встать, занялся тем, что любил больше всего в этой жизни.
Руди открыл мешочек и сморщился.
— Одна медь? — возмущенно произнёс он, глядя в кошелек. — Он что за даром пропдает?
Воришка сморщился и высыпал монеты себе на ладонь. Быстро прикинув их количество, он вздохнул.
— Нет, ну это надо же…