Страница 6 из 20
Они дошли до подъезда и вошли внутрь. Пахло прохладой, хотя на улице было душно. Пройдя по ступенькам на свой третий этаж, Верес вынул ключи и, усмехнувшись, вставил их в замочную скважину и открыл дверь. Пока он нащупывал свет, Аулия уже скинул кеды и прошёл в ванную.
– Так жарко! – сказал он, открывая кран. – Я не верю, что настанет осень.
– Настанет, мы же уже призвали её. – пошутил про Паталью Верес, скидывая кроссовки и ставя их к стене. – Я запер дверь, не переживай.
Ключи звякнули об стену – Верес повесил их на крючок.
Парни вымыли руки и прошли в комнату. Аулия принёс шуршащие пакеты и раскрыл их, рассортировывая всё по холодильнику и пустым полкам шкафа. Появились котлеты, замороженные гарниры, овощи и фрукты, плитки шоколада, которыми изредка баловались драконы, когда кто-то из них выходил обменять что-то из города драконов в Афэс на редкости. А тут они взяли аж три шоколадки, и Аулия был беспредельно рад этой мелочи, словно ребёнок. Крупы, соль, сахар, приправы, которые были и у драконов, но в значительно меньшем количестве – всё собрали из магазина ловкие руки Аулии.
Наконец он закончил и принялся заниматься вторым этапом – готовкой.
– Смотри! – Аулия достал сковороду из ящика и поставил её на варочную панель.
Верес тут же подошёл к нему, отложив разбор своих вещей в шкаф и на сиротливые полочки.
– Да? Помочь?
– Нет, но запомни, это – замороженная смесь для жарки, её можно не готовить, лишь разогреть – и готово! Очень экономит время, ещё одно волшебство этого мира! – Аулия держал обеими руками зелёный пакетик с нарисованными овощами и жареной курицей. – Высыпаем сюда… – он выложил содержимое на сковороду, а потом взял вилку, – И постепенно перемешиваем. А вот так добавляем «огня» конфорке.
– Огня? – не понял Верес. Но догадался на расстоянии приблизить руку к плите. – Горячо… То есть греет без огня? – его глаза были спокойны, но сам он был удивлён и всё больше влюблялся в этот мир. – Как много теряет отец… Как много теряем мы все…
– Это точно. – Аулия взглянул ему в чёрные глаза и улыбнулся. – Ведь так жить удобнее и проще… В наших поселениях тоже прекрасно, я никогда ни на что не променяю секунды, когда я босой хожу по тёплым мраморным плиткам, нагретым солнцем, но… Надо признать, что мы значительно отстаём от мира.
– Вот бы показать это отцу… – серьёзно сказал Верес.
– Не стоит. Ему триста лет. У него свой мир. – отрицательно, но по-доброму закачал головой Аулия. – Мне сто лет, Верес, и я знаю, как трудно перестроиться.
– Но ты же смог. – улыбнулся ему Верес.
– У меня не было выбора. – ответил ему Аулия мягко, с теплотой вспоминая Араме. – Это был приказ твоего отца. Мог ли я ослушаться?
– Отец добр… – напомнил ему Верес, пальцами то добавляя на варочную панель огня, то уменьшая его.
– Потому я и не мог. – Аулия мечтательно улыбнулся, вспомнив мудрого спокойного короля, потом взглянул на Вереса – но тот был копией своей покойной матери. Кроме тактичности и спокойствия. Этим он был в отца.
***
В тени пышного сада города драконов пение птиц заглушал вопль негодующего второго принца Лаятте. Дэрадо, ходя из стороны в сторону, обрушивался руганью на старшего брата перед двумя друзьями – миловидным златокудрым Ахиллом, облачённым в тунику, оголяющую одно плечо, и вплетавшим в длинные золотые кудри цветы, срываемые тут же, с клумбы; и высоким, мрачным парнем со следами драконьих укусов на плече – Андалузом, который от неудовольствия теребил серьгу-монетку на тонкой цепочке в ухе.
– Мало того, что мой брат станет королём, так он ещё и вздумал уехать! Просто свалить от нас! – тяжело дыша, Дэрадо ударил в ствол яблони мощной рукой, и деревце испуганно затряслось, роняя лепестки. – В то время как я всегда здесь и что?! Что с того?! Я всё равно не получил НИЧЕГО!!!
– Ну он же вернётся… – лениво растянул слова миленький Ахилл, накручивая на палец прядку волос, облизнул соблазнительные губы и глянул на своего грозного советника – Андалуза. – Вот вернётся – поговори с ним, он не особо горит жаждой власти, вдруг уступит? – Ахилл потрепал кончик волос и выпустил их из изящных длинных пальцев с острыми ногтями.
– На твоём месте я бы не прохлаждался, а занялся делом. – прервал их беседу низкий голос Андалуза. – И доказал отцу, кто истинный правитель. Иди и…
– Точно! – Дэрадо стукнул себя по руке кулаком. – Я просто возьму и… убью его. – кончики светлых волос парня стали краснеть, а взгляд чуть затуманился. – Чего проще. Этим я докажу свою силу, этим же лишу отца первого наследника. – он отвернулся, о чём-то задумавшись, и через плечо глянул на друзей.
– Эй-эй! – возмутился Ахилл. – Это ещё что, Дэр!
– Не глупи, умерь свой пыл. – не поверил ему Андалуз. – Верес хоть и тихий, но силён. И он – твой брат.
– Мы никогда не были близки. Он только мешается мне. Всегда мешался.
Волосы Дэрадо совсем покраснели, исчез блеск благородного золота и вылез алый оттенок, предвещающий рассвет крови.
«Всю мою жизнь, всё детство нас сравнивали с Вересом не в мою пользу…» – зло думал Дэрадо, – «Я не понимаю своих чувств к нему, я пылаю, я весь горю от мысли его убить! Я любил его в детстве, но неужели это – в прошлом?! Верес должен, как и его мать, остаться в прошлом. Ведь… Будущее за мной и моей матерью. Это же настоящее моего отца?..» – сердце его бешено колотилось, так, что на мгновение даже потемнело в глазах, но парень сделал глубокий вдох и наваждение прошло.
Советник и господин переглянулись, и Ахилл понял, что Андалуз не собирается оставлять друга без присмотра.
– Решил. Я отправляюсь в город и будь, что будет. – Дэрадо отвернулся и пошёл прочь от друзей. Те ещё раз переглянулись: Ахилл – растерянно и нерешительно, Андалуз – уже всё поняв и приняв.
– Будь я проклят, если он что-то учудит! – зашипел по-женски Ахилл, вытряхивая из волос рукой цветочки. – Папаша нам головы свернёт!
– А у нас иного выхода и нет, как присматривать за ним. Тебя жизнь ещё не научила, когда он пытался в детстве прибить Вереса за то, что тому король пожаловал большую комнату, чем ему?
Ахилл тяжело вздохнул и запахнулся в тунику плотнее:
– Ну… Я надеялся, он вырос. А Дэр остался прежним ребёнком.
– Злым ребёнком.
***
Это была светлая белая и просторная лаборатория в подвале под усадьбой. Чуть зудели многочисленные плоские лампы под потолком, сияя белым, слишком искусственным светом. У стен стояли многочисленные шкафы с реагентами, книгами, холодильные камеры с препаратами, замороженными в годах.
Над тонким металлическим столом склонилась женщина в белом, испещрённым древнеэсинскими иероглифами платке, покрывавшем голову, в защитном белом костюме и резиновых перчатках. Её короткие чёрные волосы, стриженные под каре, были убраны за уши, на шее висели многочисленные божественные амулеты на шнурках, а на губах застыла мечтательная улыбка. Женщина одной рукой листала старый дневник с формулами, описаниями экспериментов и зарисовками старыми чёрными и коричневыми карандашами, выцветшими и полустёртыми; другой рукой, чуть подрагивающей, держала мензурку. Вычитав нужное, женщина коснулась деления на мензурке, и жидкость осветилась белым клубистым паром. В секунду в стакане жидкости стало столько же, сколько указывал палец женщины на делении.
– Вот столько… – тихим шёпотом торжественно произнесла она и призывно крикнула, – Лукис! Войди, пожалуйста!
Белая дверь лаборатории неслышно открылась, и вошёл высокий, крепкий парень без защитного костюма. Один глаз его был слепой белый, другой болотного цвета. Парень прошёл к женщине.
– Слушаю. – с лёгкой заинтересованностью проговорил он, останавливаясь близ неё. Женщина протянула ему мензурку, не сводя с неё глаз.
– Это лекарство, Лукис. Выпей. – наставительно сказала она, глядя пронзительными малиновыми глазами ему в глаза, и кивнула. Парень аккуратно взял из её рук лекарство, присматриваясь к жидкости.