Пуговицы

— И какой же вопрос ты загадывала? — спросила я Лизу.

— Стану ли я богатой.

— Серьёзно? — меня разобрал смех. — И ты хотела, чтобы она назвала количество нулей на твоём банковском счёте?

— Ответ «да» меня бы вполне устроил. Без всякого этого тумана про время и смертельную опасность от подруги, — она изобразила испуг. — Теперь буду тебя бояться.

Я в шутку схватила её за горло и сделала вид, что пытаюсь задушить.

Вдруг Лиза резко посерьёзнела и остановилась.

— А спроси её про сон? Что он значит. Может, тебе она что-то более внятное скажет? Сны, гадания — всё из одной оперы.

— Да, ладно. Ушли уже.

— Нет-нет, — загорелась Лиза. — Давай вернёмся.

— Она злобная какая-то.

— Плевать, — Лиза уже тащила меня назад. — Просто послушаем. Денег она не берет, а нам не обязательно в это потом верить.

Гуля сидела там же, где мы её и оставили, закинув одну толстую ногу на другую и дымила сигаретой. Столбы табачного дыма густо клубились между коврами.

— А я знала, что ты передумаешь, — довольно миролюбиво сказала она. — Такие как ты во всём ищут подвох, а потом сами же и страдают.

— Это моя идея, — призналась Лиза. — Просто у нас есть один неразрешимый, загадочный вопрос. На него не ответишь «да» или «нет», поэтому ваши мутные ответы тоже прокатят.

Гуля кивнула, приглашая меня сесть, после чего тем же образом разложила передо мной карты, и я выбрала шесть наугад. Она их раскрыла.

Красивые, цветные картинки с изображением человеческих фигур, зверей и различных предметов. Раньше я никогда не видела карты Таро так близко.

На первой карте была изображена стоящая за забором из мечей женская фигура со связанными руками и завязанными глазами. На второй — огромная луна с лицом и воющими на неё собаками. Следующей шла перевёрнутая вверх ногами королева в ярко-жёлтом платье, за ней — средневековый парень с охапкой мечей. Женщина на пятой карте сидела в кровати и прятала в ладонях лицо, а на потолке витали страшные тени. Последняя карта называлась — Справедливость и на ней на троне восседал человек в красной мантии.

— Ты в клетке, и ты попалась, — глухо произнесла Гуля. — Что-то надвигается и вероятность совершить ошибку очень высока. То, что вчера казалось ясным, скоро покроется мраком. Днём в лесу спокойно, но ночью тени оживают. Несчастливая, трагическая ситуация, тяжёлая потеря, скорбь, шантаж и стыд. Упорство в отстаивании неправильных решений. Бессмысленная ложь. Ты открываешь глаза на истину, возле которой нет места счастью. Здесь может быть нечистая совесть, не дающая уснуть, или же ощущение опасности. Дурные последствия прошлого. Боль, усталость и желание изменить всё к лучшему. Бояться стоит не событий, а будущего.

Гуля смотрела пристально на меня, словно это я должна была ей что-то объяснить. Но судя по тому, какие слова она произносила, всё было плохо. Что, в общем-то, не сильно удивляло. Я уже давно выросла из ожидания чудес.

— Ищи причину в женщине. Взрослой, гордой и ревнивой. Она противостоит тебе. Разберёшься с ней, отпустишь её и она отпустит тебя. Доверяйся не чувствам, а разуму. Видишь эту карту? — Гуля постучала по изображению человека в красной мантии. — Это кармическое правосудие, упорядочивание хаоса и оплата по счетам. Ты можешь признать свою вину, а можешь доказать невиновность. Но баланс необходимо восстановить, иначе потери продолжатся и конца им не будет.

Она замолчала. Я обдумывала сказанное. Странным образом этот общий набор фраз отзывался во мне интуитивным пониманием, хотя мы и договорились с Лизой не верить в плохое. Когда она сказала про женщину, с которой нужно договориться, я сразу подумала, что это очень подходит под мой вопрос. И всё описанное, в целом, было довольно близко. Я же действительно не знала, как разобраться с этим сном и что предпринять.

— Пойдём? — Лиза потрясла меня за плечо.

Я встала и кивнула Гуле:

— Спасибо.

В первый раз за всё время она улыбнулась.

— Погодите, дам ещё вам кое-что.

Она покопалась среди своих мешков и вытащила из пакетика две пуговицы на ниточках.

— Держите, — положила Лизе в руку и зажала в кулак. — Это обереги от тёмных мыслей.

Мы поблагодарили её и поскорее ушли. Можно было сколько угодно убеждать себя в том, что я в гадания не верю, однако неприятный осадок всё же остался.

— Нужно мне, наверное, найти Надю и поговорить с ней, — сказала я Лизе, когда вышли на воздух. — Узнать, почему она так резко уволилась. Может, я на самом деле в чем-то виновата перед ней, просто не отдаю себе в этом отчёт? Не могла же она вот так ни с того ни с сего на меня наброситься?

— Где же ты её теперь найдёшь?

— У Тамары Андреевны спрошу. Слышала, что эта Гуля сказала? Что она отпустит меня, если я её отпущу.

— Это значит, что ты должна перестать о ней думать.

— А как я перестану, если она мне снится?

— Вот тебе пожалуйста — замкнутый круг. Помнишь, весной, когда твоя Яга умерла, и ты запретила своей матери на похороны приезжать? Я спросила почему, а ты сказала: «С глаз долой — из сердца вон».

Я пожала плечами.

— Ну, это я просто пошутила, чтобы не портить никому настроение рассказами о том, как я её ненавижу.

— Сейчас тоже самое. Зачем тебе видеть Надю? Быстрее забудется.

— Тогда я не знаю, что делать.

— Вот, потому гадалка и сказала, что ты в клетке.

— Я ещё помню про дурные последствия прошлого и что стоит бояться будущего.

— Всё, хватит, — оборвала Лиза. — Мы же договорились не верить, а то я тоже начну думать, что из-за тебя меня ждёт смертельная опасность. Извини, зря я тебя на это подбила. Просто всегда хочется услышать, что когда-нибудь всё станет хорошо.

Проходя возле продуктового магазина мимо нищего старикана с хозяйственной сумкой для подачек, Лиза выкинула в неё две наши пуговицы.

— Ты зачем это сделала? — удивилась я.

— Моя бабка, та, которая армянка, говорила, что чужие пуговицы носить нельзя. И на дороге или с пола подбирать тоже. Они могут забрать твою душу или свести с ума.

Глава 2

Хаос начинается с мелочей. С одной малюсенькой дырки на носке, со смятого фантика на полу, с пожелтевшего высохшего огрызка среди бумаг, с промокших ботинок или отрывающейся пуговицы. Хаос похож на вирус. Очень заразный и живучий, он может поселиться, где угодно, забраться в твой мозг, в сердце или даже в душу. Зацепившись крохотным микробом за твою жизнь, он приживается и распространяется повсюду, куда сможет проникнуть.

Поддерживать порядок непросто, но ещё сложнее избавиться от этого всепоглощающего хаоса.

Труп нашли во время третьего урока. У нас как раз шла физра и я, пробегая мимо окна, первая заметила странное скопление людей в палисаднике соседней многоэтажки, где и собачники-то не часто гуляли, а уж тем более в такую мерзкую погоду.

Дождь лил две недели, не переставая, и всё вокруг: и дома, и деревья, и люди пропитались его влажным, промозглым холодом. Везде что-то текло, капало, шумело в водостоках, долбило по подоконникам, шелестело и разбрызгивалось под колёсами машин. Октябрьская сырость пробирала до костей.

— Что там? — не поднимаясь со скамейки освобождённых, Лиза подёргала меня за подол футболки.

— Кажется, что-то случилось, — я продолжала вглядываться в непонятное сборище. Тёмные нахохлившиеся фигуры. Человек десять, и среди них несколько полицейских.

То, что на земле перед ними что-то лежит, угадывалось смутно, совсем неясно, расплывчато из-за непрерывно текущей воды. Скорее можно было строить догадки, однако особым разнообразием они не отличались.

За моей спиной возник Фил и, дурачась, придавил меня к подоконнику. Я отпихнула его плечом.

— Погоди, кажется, дело серьёзное.

От моего дыхания стекло запотело, и Фил протёр его голым локтем.

Два человека в полицейской форме растягивали между деревьев красные заградительные ленты.

— Пойдём посмотрим? — предложила я.