Страница 16 из 33
— Добрый день, мистер Флетчер. Я пришел взять у вас показания. Надеюсь, у вас найдется для этого достаточно сил.
— Я чувствую себя просто великолепно, инспектор. Ничто обычно не бодрит так, как пуля в грудной клетке.
Дейли обернулся к констеблю, что следовал за ним и знаком приказал присесть на стул у моей кровати. Тот сел и приготовил блокнот для стенографирования, сказав при этом сочувственно:
— Сожалею, что вы ранены, мистер Харри.
— Спасибо, Уолли, но видел бы ты этих двоих.
Уолли был одним из племянников Чабби, и его мать стирала мне белье. Это был высокий, сильный, темнокожий симпатичный парень.
— Я видел их, — сказал он. — Это, конечно, что-то!
— Если вы готовы, мистер Флетчер, — жестко прервал Дейли, не одобряя нашу болтовню, — мы начнем.
— Начали, — сказал я и приготовился произнести новую версию. Как и все хорошие рассказы, он был абсолютно правдив и точен, опущены лишь некоторые детали. Я не упомянул о свертке, который Джеймс Норт поднял, а я затопил у Большого Острова Чаек. Не сказал я и о том, в каком месте мы вели поиски. Дейли, конечно, это интересовало, и он постоянно возвращался к этому.
— Но что они искали?
— Не имею понятия. Они соблюдали предосторожность, чтобы не проболтаться.
— Так где же это произошло? — настаивал он.
— В районе за рифом Селедочной Кости, южней мыса Растафа. — От Пушечного рифа это было миль пятьдесят.
— Вы бы могли точно указать место, где они ныряли?
— Не думаю, могу ошибиться на несколько миль. Я лишь следовал их указаниям.
Дейли задумчиво жевал свой шелковистый ус.
— Хорошо. Вы уверены, что они напали на вас без предупреждения?
Я кивнул.
— Зачем это они сделали? Почему пытались убить вас?
— Мы этот вопрос как-то не обсуждали. Я не имел возможности спросить их об этом.
Я снова почувствовал слабость и усталость и не хотел рассказывать дальше, боясь проболтаться: «Когда Гатри начал стрелять в меня из своей пушки, я полагал, что он не намерен вести со мной беседы».
— Здесь не до шуток, Флетчер, — сухо произнес Дейли, а я позвонил в колокольчик над моей головой. Сестра, должно быть, уже ждала у двери.
— Сестра, я чувствую себя архискверно.
— Вам придется уйти, инспектор, — она повернулась как наседка, к двум полицейским и выдворила их из палаты. Затем подошла поправить мне подушку. Она была симпатичным созданием с огромными темными глазами. Ее осиную талию перетягивал ремень, еще более подчеркивающий красивую пышную грудь, на которой у нее были прицеплены значки и медали. Блестящие каштановые локоны выбивались из-под кокетливой форменной шапочки.
— Как тебя зовут? — прохрипел я.
— Мэй.
— Сестричка Мэй, почему я никогда не встречал тебя раньше? — спросил я, когда она наклонилась, чтобы поправить мне простыни.
— Должно быть, плохо смотрели, мистер Харри.
— Ну, зато, теперь насмотрюсь, — белая накрахмаленная блузка была лишь в нескольких дюймах от моего носа. Сестра быстро выпрямилась.
— Говорят, вы сущий дьявол, — сказала она. — Я знаю, что мне не наврали. — Однако она улыбнулась: — А теперь спите. Вам надо поправляться.
— Да, у нас еще будет время поговорить, — сказал я, и она рассмеялась.
В течение следующих трех дней у меня было достаточно времени для размышлений. Посетителей ко мне не пускали до тех пор, пока было не начато официальное расследование. Дейли выставил у дверей моей палаты охранника, и я уже не сомневался, что мне выдвинут обвинение в самом что ни на есть жутком убийстве.
Моя палата была прохладной и полной свежего воздуха. Из окна открывался изумительный вид на лужайки и стоящие в отдалении баньяны, а за ним виднелись увенчанные пушками мощные стены форта. Пища была здоровой, с обилием рыбы и фруктов, а сестрица Мэй стала мне близким, если не самым лучшим, другом. Она даже как-то раз пронесла для меня бутылку «Чивас Регал», которую мы спрятали в судне. От нее я узнал, как всполошился весь остров из-за доставленного мной в Гренд-Харбор груза. Она также рассказала мне, что Гатри и Матерсона похоронили на следующий день на старом кладбище. В этих широтах труп быстро портится. За эти три дня я решил, что будет лучше, если сверток, который я утопил возле Большого Острова Чаек, еще полежит некоторое время на дне. Я был уверен, что отныне за мой будет следить множество глаз, и положение мое было незавидным. Я не знал кто будет следить и почему. Мне следует опуститься на дно и не высовываться до тех пор, пока я не пойму, где меня может подстерегать следующая пуля. Не нравилась мне эта игра. Меня могут убрать. Нет, я должен следить за ситуацией.
Я также много размышлял о Джиме Норте, и каждый раз меня охватывала странная грусть. Я пытался убедить себя, что он лишь случайный незнакомец на моем пути, но это не помогало. В этом была моя слабость, которой я должен остерегаться. Я стал очень быстро привязываться к людям. Я всегда старался действовать в одиночку, избегая привязанностей, и после нескольких лет тренировки мне это стало удаваться. Редко кто мог проникнуть под мою броню, как это сделал Джимми Норт.
К концу третьего дня я почувствовал себя намного сильней, я уже мог самостоятельно садиться в постели, испытывая при этом лишь умеренную боль.
В моей палате проводили официальное дознание. Это было закрытое заседание, на которое собрались лишь главы законодательной, юридической и исполнительной властей Сент-Мери.
Сам Президент, облаченный в черный костюм и белоснежную рубашку, с серебристым венцом вокруг лысины, председательствовал на этих заседаниях. Ему помогал судья Харкнесс — высокий, худой, загорелый до черноты, а инспектор Дейли представлял исполнительные органы. Важнейшей заботой Президента был мой комфорт и здоровье. Я был одним из его ребят.
— Прошу вас, не утомляйте себя, мистер Хари. Если вам что-то необходимо, спрашивайте, не стесняйтесь Мы ведь здесь лишь за тем, чтобы услышать вашу версию. Пожалуйста, не надо волноваться. С вами ничего не произойдет.
Инспектор Дейли хмурился, видя как подследственного объявляют невиновным еще до суда. Я еще раз повторил свою историю и, пока я говорил, Президент делал одобрительные замечания, каждый раз, когда я останавливался, чтобы перевести дыхание, а когда я закончил рассказ, он затряс головой от удивления.
— Я вам только одно хочу сказать, мистер Харри: не много найдется людей, которые бы с такой отвагой и мужеством противостояли бандитам, как это сделали вы. Верно, джентльмены?
Судья Харкнесс охотно согласился, а инспектор Дейли промолчал.
— И это действительно были бандиты, — продолжал он. — Мы послали их отпечатки пальцев в Лондон, и сегодня нам сообщили, что они прибыли сюда по фальшивым паспортам, оба они зарегистрированы в Скотланд-Ярде. Бандиты оба. — Президент взглянул на судью Харкнесса: — У вас есть вопросы, судья?
— Не думаю, мистер Президент.
— Прекрасно, — с радостью кивнул тот. — Ваше мнение, инспектор?
Дейли достал отпечатанный на машинке лист. Президент не стал скрывать своего раздражения:
— Мистер Флетчер еще очень болен, инспектор. Я надеюсь, что ваши вопросы действительно важны…
Инспектор на минуту задумался, а Президент также живо продолжал:
— Хорошо, мы все одного мнения. Наше заключение — смерть в результате несчастного случая. Мистер Флетчер действовал в целях самообороны и посему не несет никакой ответственности за содеянное. Против него не будет выдвинуто никаких обвинений. — Он обернулся к сидящей в углу стенографистке: — Вы это записали? Отпечатайте и пришлите мне копию на подпись. — Затем он встал и подошел к моей кровати.
— Вы скоро поправитесь, мистер Харри. Я жду вас к обеду в Доме Правительства, как только вы будете себя хорошо чувствовать. Я желал бы еще раз услышать вашу историю
В следующий раз, когда я предстану перед судом, а это непременно произойдет, — я буду надеяться на такое же снисхождение.
Меня официально признали невиновным, разрешили принимать посетителей.