Страница 13 из 16
В комнату зашла другая монахиня. Тоже молодая, с такой же с ласковой улыбкой. Закрыла окно. И в этот момент крупные капли дождя застучали по стеклу, как будто просились, чтобы их впустили. Небо разрезали огненным ножом, зазвучали фанфары грома. Мелисса как заворожённая смотрела на этот мощный и величественный спектакль, который давала сама мать-природа.
– Добрый вечер, я настоятельница монастыря, сестра Урсула. Как себя чувствуешь? – мягким необычайно низким для женщины голосом спросила монашенка, усаживаясь на стул и доставая из карманов мантии блокнот и карандаш.
– Хорошо. Мне сказали, что меня нашли в саду. – Мелисса вопросительно посмотрела.
– Мы не знаем, кто ты. При тебе не было никаких документов. Мы можем связаться с родными, для этого нам нужны твои данные.
– У меня нет родных, которые стали бы меня искать. Я сирота. Меня зовут Мелисса Смит. Вы можете связаться с моим поверенным, чтобы он переслал мне денег на такси. К сожалению, всё моё имущество арестовано, и я не могу вам сделать пожертвование…
– Не волнуйся, дочь моя, мы не ждём благодарности. Нас Господь одаривает своей милостью. Я обязательно свяжусь с твоим поверенным. Ты сможешь покинуть стены монастыря, как окрепнешь. Сейчас я не советую это делать, ты ещё слишком слаба, а там, в большом мире, за тобой некому будет присмотреть. Понравится, так можешь остаться насовсем здесь. У нас хорошо, покойно.
– Спасибо, но я слишком молода, чтобы принять постриг, – ответила Мелисса, а про себя подумала: «Хотя это тоже выход из положения, если мне совсем будет некуда идти…»
Прошла ещё неделя с того дня, как Мелисса пришла в себя. Заживали физические раны, которые она, видимо, получила когда её похищали. Постепенно затягивались и душевные. Она быстро шла на поправку. Через день приходил врач. Он каждый раз осматривал спину, прикасаясь мягкими подушечками пальцев к лопаткам.
– Что там? – спросила Мелисса. – Там чешется.
– Небольшая ранка. Не переживайте. Уже всё хорошо, – успокаивал он.
Лечение заключалось в покое. Мелисса заставляла себя не думать о том, что ждёт её после того, как она вернётся домой. Она понимала, что потом ей понадобятся силы не только физические, но, в большей степени, моральные. Но это будет потом. А сейчас… Сейчас надо восстановиться, ни о чём плохом не думать. Только птички, цветочки, запах сосны в лесу и журчание ручья…
Наступил день, когда за Мелиссой прибыло такси, оплаченное её поверенным.
Девушка ехала домой. Сердце так сильно билось в груди, что не хватало дыхания. Она попыталась взять себя в руки, рассматривая пробегающий за окном пейзаж. Старалась думать о том, как извилиста та дорога, по которой они едут: сколько раз казалось, что впереди тупик, но это оказывался всего лишь очередной поворот. Одни повороты опасны и без предупредительного гудка такси не решается преодолеть, на других скорость машины сбавлялась до скорости человеческого шага. Третьи были широкие, позволяющие одновременно двигаться несколько машинам. С четвёртых открывался вид на долину, с иных взор упирался в скалы. Мелисса подумала, что так и наша жизнь: постоянно крутит-вертит, то показывает горизонты, то держит втайне будущее. Но каждый раз это всего лишь новый поворот. Необязательно всегда нестись на всех парах, порой следует притормозить, иначе он станет последним.
Глава 8, в которой Мелисса оказывается перед закрытой дверью
Такси остановилось около нотариального кабинета. Запасной ключ от дома хранился у поверенного. И только сейчас Мелисса понимала, насколько это было правильно сделано.
– Ну и как ты оказалась в монастыре? – спросил Анкр, разливая кофе по чашкам. Ему, который уже много лет занимался делами семьи Смит, даже в голову не могло прийти, что однажды его спокойной жизни придёт конец.
Мелисса отпила глоточек ароматного напитка. Её рассказ озадачил поверенного. Он протёр стёкла очков, сощурился.
– Змей, говоришь. Есть такой. Живёт в замке, спрятанном в горах. Про него ходит много слухов, но его мало кто видел. Говорят, что это шеф мафии так называемый крёстный отец. Но это не более чем слухи. Он появляется изредка на официальных приёмах, которые даёт наш граф или крупные промышленники. Всегда в сопровождении безумно красивых девушек, которым дышит в пупок. Чаще всего является посредником в каких-то сделках, либо третейским судьёй. Слышал и то, что у него большие связи в деловых и преступных кругах по всему миру. Но опять-таки это только слухи. Если твой брат задолжал его ребятам, и слухи всё же имеют под собой реальную основу, то я боюсь, что это может плохо кончиться и для Анатоля, и для тебя, да и для Джека тоже. Вряд ли он с ними связан. Хотя кто его знает. Ну и влипли вы, ребята. Ладно, если кто будет беспокоить, звони, не задумываясь, в полицию и мне. Держи ключи. Ты такси отпустила?
– Да, я дойду до дома пешком. Развеюсь немного. А то одичала в монастыре от спокойной размеренной жизни.
Девушка брела по дневным сонным улицам. Уже стоял август. Летняя жара пошла на убыль. И теперь по городу разливалось приятно – обволакивающее тепло.
А вот и милый прелестный домик. Такой родной. Разве возможно с ним расстаться? Здесь живёт кусочек её души. В очередной раз она поклялась себе, что сделает всё от неё зависящее, чтобы его сохранить.
Но за калиткой её ждал неприятный сюрприз. Вместо их «бриллиантовой» двери, переливающейся всеми цветами радуги, стояла новая, уже не бриллиантовая. Снаружи отделана под дерево и не портила фасад своим видом. По всему видно, что дверь крепкая, дорогая. Врезан новый замок.
Мелисса опустилась на порожек. Сердце бешено колотилось от несправедливости. Кровь стучала в висках. В ней вдруг поднялась такая ненависть. К кому была эта ненависть: к брату или к Джеку, она не знала. Но обоих жаждала растерзать. Гнев – плохой советчик, и девушка попыталась успокоиться. Закрыла глаза. Потёрла виски. Досчитала медленно до десяти. Кровь так сильно пульсировала в ушах, что она ничего не слышала.
Неожиданное прикосновение заставило её вздрогнуть. Мелисса подняла голову и увидела соседку.
– Привет! Ты чего здесь сидишь?
– Привет, Люция. Я… ключи потеряла…– Мелисса почему-то не смогла сказать правду.
– Тоже мне, потеряла,– фыркнула та.
Они не очень жаловали друг друга. У Люции всегда было много гостей, шумные вечеринки. Анатоль временами пользовался её «гостеприимством».
– На, держи. Скажи, скромница, где откопала такого красавчика?
– Нигде. А ты уже глаз положила? – Мелиссе почему-то был неприятен сам факт, что Джек мог общаться с Люцией.
– Положила, – соседка кокетливо качнула бёдрами.– Только он не поддался. – она рассмеялась. – Ладно, не ревнуй. Знаешь, как говорят: «Не мыло, не смылится. Не карандаш не сточится». Отверг. Да так ловко, что и обижаться на него грех. Слушай, а что у вас было? Неужели ты рискнула с девственностью расстаться?
– Ничего не было. Ты о чём? – Мелисса открыла дверь и вошла в дом.
Соседка нагло вошла следом. Придирчиво осмотрела кухню, напросилась на чай.
Внутри произошли изменения. Новый телевизор висел на перекрашенной стене. Исчезли горшочки с зеленью.
– Тут стрельба была, потом полиция приезжала. Про тебя Джек сказал, что ты уехала на каникулы. Анатоль у меня три дня жил, на улицу боялся выйти. Кстати, вместе с ним у меня исчезла небольшая сумма.
– А где он сейчас?
– Кто? Джек?
– Нет, Анатоль. Сколько он взял? Ты прости, Люция, но Анатоль сам решил расплачиваться по своим долгам.
– И я так считаю, – раздался голос Джека с порога. – Рад тебя видеть, дорогая. Как отдохнула? – он подошёл к онемевшей Мелиссе, приобнял её и оставил лёгкий поцелуй на губах. – Люция, мы так соскучились друг по другу. Ты иди. Тебя пёсик, наверно, заждался.
Соседка повернулась, многозначительно посмотрела на Джека и вышла, всё так же соблазнительно покачивая бёдрами.