Страница 9 из 10
– Леся, стой,– тетя неслась за мной, как заправский спринтер. Интересно, как это у нее получилось почти меня догнать,– обуй кроссовки, асфальт холодный, а тебе сейчас нельзя болеть. И носиться, как угорелая, тоже кстати надо с осторожностью.
Я встала на месте, как соляной столп. А ведь и вправду, в ближайшие восемь месяцев мне придется жить не так, как я привыкла.
– Люся, я иду на работу,– решительно сказала я,– обещаю, что не буду изнурять себя. Но ребенку нужны будут пеленки, распашонки, коляски, памперсы. А на твою зарплату мы это не сможем себе позволить. Тем более, что у нас в квартире живет еще один капризный ребенок – моя мамуся.
– Только береги себя,– счастливо улыбнулась тетя, и проводив меня взглядом, пошла обратно в клинику. Наверное Ганничкину говорить спасибо. Ее мечта исполнится. Люся из тети превратится в самую лучшую бабушку на свете. Я шла по улице, раздуваясь от гордости и полного счастья. Вот уж не думала, что от беременности сходят с ума так стремительно. На губах моих играла дебильно – счастливая улыбка. Впервые за несколько дней и чувствовала я себя великолепно. Эх. Знать бы что меня ждет в давно ставшем родным, фитнесс – клубе, в котором я работала со дня его основания, ни за что бы не преступила сегодня его порог. Не очень приятно, когда тебя с небес опускают на землю. Просто грубо швыряют, не заботясь о твоих чувствах.
– Не поняла,– спросила я консьержа дядю Митю, какого – то дальнего родственника Дядюшки Ау. Иначе в нашем пафосном клубе он бы ни за что не работал. Ефимыч набирает молодых и крепких телом, поддерживая статусность своего детища. Но для дяди Мити сделал исключение,– ты чего это не здороваешься? Я между прочим тебя поприветствовала.
– Я с падшими женщинами не разговариваю,– сквозь прокуренные усы хмыкнул всегда приветливый дядька,– у меня принципы. Шла бы ты, Олеся Игорьна, по добру по здорову. Роман все нам рассказал. И надо сказать, никто не одобрил, так – то.
Я онемела. Боже, этот дурак Ромка не придумал ничего лучшего, чем пойти на работу жаловаться на судьбу злодейку. Слава богу, что я не от него беременна. У Льва хоть интеллект на лице был написан. Порой задумаешься, что лучше – красивое тело, или ума палата.
В раздевалке меня тоже приняли холодно. Всегда щебечущие и болтающие о глупостях девчонки тут же замолкли, стоило мне переступить порог.
– Мы думали у тебя не хватит наглости заявиться,– посмотрев на меня, как на врага народа, наконец сказала Лариса, работающая в клубе фитнесс-тренером.
– Да, а почему, интересно? – ухмыльнулась я. На душе было так гадко, словно меня вываляли в помоях. Да уж, неплохо начинается моя новая жизнь.– Потому что бедного Ромочку кинула. Ай, как жалко. Вот только это очень смешно. И не очень понятно, кто из нас мужик – я или он. Ситуация абсурдная. Бедный, обиженный Рома прибежал плакаться вам в жилетки,– уже не в силах сдерживаться истерично захохотала я.
– Ромка просто поделился, – заступилась за сплетника Лариса, и остальные с ней молчаливо согласились.– Зато ты у нас королева, вечно нос так высоко задран, что косяки дверные оббиваешь. Посмотрим теперь, как у тебя это получится, когда пузо на твой вечно задранный пятак полезет.
Я задохнулась от ярости, но в дальнейшую полемику решила не вступать. Выскочила из раздевалки и понеслась по коридору. «Найду и убью» – билась в голове единственная, не сказать, чтобы очень здравая, мысль. Такого я, конечно от бывшего приятеля не ожидала. Значит не такой он дурак, раз нашел способ так больно меня ущипнуть. Хотя нет, умом там не пахло. Просто обыкновенный подлец. Ну ничего, разберусь с ним, а потом со всем остальным, Работу мне сейчас терять никак нельзя.
Ромка стоял возле барной стойки, попивал морковный сок, и скалился отвратительной, морковной улыбкой нашей фитнес – барменше Альбине.
– Ты представляешь. Просто трахнула какого – то богатого папика. Ну не шлюшка? – заливался соловьем Ромуальдо.
– Да, а ты свечку держал,– зло спросила я, подойдя к нему вплотную. Альбина уставилась на нас в ожидании концерта. Вот только у меня не было настроения уже бить покрасневшую морду подавившегося морковным соком мачо. Мне было смешно.
– Нет, не держал,– откашлявшись прохрипел Ромка,– поезд был толку то. Слишком далеко бы пришлось стоять. Ромео то твой на броневик был похож. Что Леся, за деньги думала чемпионкой стать, потому богатого папика оседлала? А иначе хрен бы ты золото взяла. И давно у вас с ним «любоооовь». Видимо да, раз ребеночек на подходе.
– Ах ты сволочь,– сквозь зубы прошипела я. Он ведь знает, как все вышло. Просто рассказывает всем адаптированную, ему удобную историю. Я к этому чемпионству столько лет шла. На боли, на слезах перла вперед. А этот стероидный урод стоит и глумится. На стойке Альбины резко зазвонил телефон. И слава богу, потому что отвлек меня от желания впиться зубами в горло нахально улыбающегося Ромки. Вместо этого я подняла руку и с замаху залепила ему такую пощечину, что этот комнатный Геракл от неожиданности отлетел к стене, разбрызгивая вокруг себя отвратительную оранжевую жижу, стакан с которой так и не выпустил из рук.
– Ах ты, шлюха,– заорал обиженный бывший бойфренд. Я успела увернуться. Стакан просвистел рядом с моим ухом, и ударился в плазменную панель, висящую за спиной Альбины.
– Олеся, тебя Борис Ефимыч вызывает,– проблеяла Альбина, так и застыв с телефонной трубкой возле уха, и при этом оценивая масштаб разрушений.
– Спасибо,– сказала я спокойно, и расправив плечи, гордо продефилировала мимо сидящего на полу Романа, подавив желание плюнуть в него, и точно зная, что Дядюшка Ау вызывает в свой кабинет только для того, чтобы сообщить об увольнении. В других случаях он сам приходит. Точнее, снисходит, как божество к изнуренному тренировками народу.
– Заходите, Олеся Игоревна,– официально пригласил меня Дядюшка Ау в свой кабинет. Вот цирк то. Секретутка Дядюшки Ау, а по совместительству еще и исполняющая роль кабинетной подстилки, ехидно ухмыльнувшись, показала куда я должна пройти. Да уж. Я знала, конечно, что мое место работы настоящий серпентарий, но чтобы настолько. И сплетня о моей беременности как быстро дошла до всех. Быстрее чем эбола в Африке распространилась.
– Олеся, ты знаешь, что я тебя уважаю. И уверен, что ты бы могла принести нам победу.
– Слушай, Ефимыч,– прервала я,– не стоит меня в плечо целовать.
– Не понял, – замер начальник. Конечно он не понял. Он вообще редко сразу суть схватывает.
– Анекдот такой есть,– произнесла устало, чувствуя, что мои моральные силы уже на исходе,– забудь. Это означает, что не надо начинать издалека.
– Ну не надо, так не надо. Я держал тебя тут, потому что надеялся на твою победу – а это, на минуточку, престиж заведения до заоблачных небес бы подняло. А теперь мне нужно воспитывать новую чемпионку, и для этого мне нужно место. Твое место Олеся. Потому, прошу тебя, только без скандалов, пиши заявление об увольнении.
– Не имеешь право. Любой суд тебя так взгреет, за то, что ты уволил беременную женщину,– блеснула я познаниями юрисдикции.
– Ну, тогда я тебя уволю по статье,– спокойно усмехнулся Ефимыч,– за дебош. Еще и сдеру с тебя денег за разбитую плазму.
– Стакан кинул Ромка, вообще-то,– сказала уже не очень уверенно.
– Да? А Альбина скажет, что ты. В общем, заявление возьмешь у моего секретаря. За расчетом придешь в день зарплаты. И Ромку не трожь, больше. Он и так от тебя натерпелся. Надо же, кто бы мог подумать, что ты такая…– замялся начальник.
– Какая? – прищурилась я.
– Ветренная. Свободна.
Из кабинета Бориса Ефимыча я выпала в предобморочном состоянии. Ну вот, и работы лишилась, и славу дурную заработала. Что дальше? До сегодняшнего дня ничего более унизительного со мной не происходило. «Засужу»,– билась в голове злая мысль, когда я как заядлый спринтер неслась по тротуару в сторону дома. Машину брать не решилась, потому что была в том состоянии, когда вглядываешься во все мало-мальски подходящие деревья, раздумывая в какое бы дербалызнуться со всей силы и больше не мучиться. В животе предательски заурчало. Я притормозила. В нос проник запах, по всей видимости жаренной на машинном масле, рыбы. Никогда не была любительницей или даже сторонницей подобных изысков, а тут просто с ума сошла от желания наесться отвратительной вкуснятины, да еще и полить рыбку сверху какой-нибудь гадостью, типа майонеза. А в идеале конечно нутеллой. Рот моментально наполнился слюной, и я заозиралась в поисках харчевни, распространяющей такие притягательные миазмы. Уродская вывеска, с нарисованным на ней одноногим, одноглазым уродцем, отдаленно напоминающим человеком, оповещала мир, что под ней находится ресторан, с чудесным названием «Капитан Кук» Ноги сами понесли меня к двери пафосного заведения. Ну да, судя по фасаду, поесть вредной пищи тут будет стоить баснословных денег. Я в уме подсчитывала наличность в своем кошельке, пыталась отговорить себя же от глупой затеи. Работы у меня нет, перспектив никаких, а я собираюсь пульнуть на ветер последние деньги, да еще и несварение рискую заработать.